Свидание с ангелом - Кэрол Мортимер

Конечно, она захочет. Нина все удивлялась: почему отец не стал возражать, когда она сообщила ему о том, что идет на ужин с Рейфом Д’Анджело? Теперь понятно почему.

— Ну же, Нина, — окликнул ее Рейф, как только они сделали заказ, и официант, снова наполнив их бокалы, удалился. — До сих пор раздумываешь над тем, почему я позвонил твоему отцу?

Нина посмотрела на него из-под полуопущенных ресниц:

— У меня все на лице написано?

— Ну что ты! — усмехнулся Рейф. Эта женщина с первой минуты показалась ему загадочной.

В Сети он нашел информацию о том, что Нина жила с отцом с пяти лет и сначала получала образование на дому. Получается, ее детство прошло исключительно в компании отца, прикованного к инвалидному креслу, и силачей-телохранителей. Странно, как ей вообще удалось уехать и поступить в университет.

Однако после трех лет свободы она снова вернулась в Нью-Йорк и опять оказалась в золотой клетке. Да, сейчас у нее собственная квартира, но в здании, которым владеет ее отец. И работала Нина всегда в корпорации отца.

Все попытки Рейфа побольше узнать о Дмитрии Палитове с треском провалились: он не мог найти ничего, кроме того, что Нине было пять, когда погибла ее мама. Никаких данных о смерти Анны Палитовой он найти не смог. Мельком упоминалась авария, случившаяся спустя чуть больше месяца после смерти Анны и приковавшая Дмитрия Палитова к инвалидному креслу. В той аварии, очевидно, погибли двое из трех пассажиров, ехавших во втором автомобиле.

Сплошные тайны повсюду. А главная тайна — сама Нина: немного застенчивая, волнующе красивая, невероятно сексуальная и умная, да к тому же крайне талантливый дизайнер.

— Я звонил твоему отцу и рассказал ему о нашем ужине безо всякой задней мысли. Я не собирался поступать наперекор его предостережению, — мягко сказал Рейф.

— Не собирался?

— Нет, — спокойно ответил Рейф. — Я не мелочный и не мстительный.

Ее щеки чуть порозовели, когда она услышала в его тоне упрек.

— Так зачем ты ему сказал?

— Чтобы тебе не пришлось этого делать. — Рейф накрыл ладонью ее руку, лежавшую на столе. — Нина, я хорошо понимаю, насколько близки вы с отцом, и я меньше всего на свете хочу стать причиной конфликта между вами. Мне очень хочется, чтобы мы с тобой получше узнали друг друга, но я не позволю тебе в одиночку объясняться с отцом.

Нина почувствовала, что вот-вот расплачется. Рейф слишком хорош собой, слишком очарователен, слишком обаятелен, слишком сексуален…

А если к списку его достоинств добавить понимание и сочувствие, то любую женщину ждет погибель.

— Мы с Дмитрием еще не вполне уверены, нравимся ли друг другу, — сухо продолжал Рейф, — но мы друг друга уважаем. А значит, начало положено.

Нина знала, ее отец — человек консервативный, и ему наверняка пришлось по душе, что именно Рейф сообщил ему о предстоящем свидании с его дочерью. Отец восхищался сильными людьми, умеющими настоять на своем, а Рейфу этого было не занимать.

Нина опустила ресницы:

— Прости, что подвергла сомнению твои мотивы.

— Давай не будем тратить весь вечер на извинения, Нина, — перебил ее Рейф, откидываясь на спинку стула; официант принес первое блюдо и поставил перед ними тарелки.

— Расскажи, чем ты занимаешься в галерее? — спросила Нина, когда официант ушел.

— Чем я занимаюсь?

— Да, — кивнула она. — Я знаю, ты и твои братья управляете галереями, но я уверена, что это не занимает все твое время.

Рейф рассказал Нине о своей работе и о том, что именно он вносит новые предложения для галереи «Архангел», затем вспомнил кое-какие забавные случаи из детства.

— Каково же было вашей маме! — рассмеялась Нина, когда Рейф рассказал ей о том, как они с Гейбом подложили лягушку в постель к бабушке; та приехала к ним погостить на лето, Рейфу тогда было одиннадцать. — Майкл и в этом не участвовал? — полюбопытствовала она, наслаждаясь кофе, который подали в конце ужина.

Рейф покачал головой:

— Даже в двенадцать Майкл уже был серьезным и ответственным.

Нина припомнила, каким собранным показался ей Майкл Д’Анджело во время их первой и единственной встречи.

— Может, ему ничего другого не оставалось, при двух-то братьях-проказниках?

Рейф нахмурился, размышляя.

— Я никогда об этом не думал в таком ключе, но, может, ты и права, — медленно ответил он. — Кстати, о Майкле. Я и с ним говорил сегодня днем.

Нина подняла брови:

— Он вернулся в Нью-Йорк?

Рейф покачал головой:

— Он еще в Париже, у нас была телеконференция.

— Так ты был занят весь день!

Рейф пожал плечами:

— Как и любой другой.

Нина не знала, почему Рейф решил так откровенно ответить на ее вопросы, но это было ей приятно; теперь она знала: он глубже, чем кажется, и не такой, как о нем думают другие. Она виновато посмотрела на него:

— Думаю, всему виной газеты: пишут исключительно о твоих ночных похождениях, а не о работе.

— Они пишут о том, как видят мои ночные похождения, — сухо поправил Рейф.

— Все эти фотографии, на которых ты в компании прелестных женщин, — плод воображения журналистов? — поинтересовалась Нина.

Увы, это было не так. А хуже всего, конечно, та фотография, сделанная два дня назад, на которой он проводит время с Дженнифер Николс вместо того, чтобы ужинать с Ниной и ее отцом.

— Я говорил с Майклом главным образом для того, — Рейф резко сменил тему разговора, — чтобы узнать, что он думает о моей идее попросить тебя заняться дизайном витрин для всех трех галерей.

— Меня? — Предложение, совершенно очевидно, потрясло Нину.

— А почему нет? Те витрины, что ты сделала для выставки отца, простые и элегантные. Мы придерживаемся такой же простоты и элегантности в оформлении галерей «Архангел».

— Ну да, я успела обратить на это внимание. Но… — Нина казалась взволнованной. — У меня уже есть работа.

— Ты работаешь на своего отца.

В этом тоне Нина услышала упрек. Может, и заслуженный. Только Рейф не понимал. Никто не понимал. Ведь почти никто не знал, что случилось с Ниной и ее отцом девятнадцать лет назад. И не мог узнать. Нина прекрасно знала — ее отец использовал все свои рычаги влияния, чтобы удостовериться в том, что события того времени не будут преданы огласке.

— А у тебя есть собственные надежды и мечты? — Рейф сознательно давил на нее, отказываясь менять тему разговора. — Разве тебе не хочется добиться большего в жизни, а не просто находиться в тени своего отца?

Нина побледнела: сначала он откровенничал с ней, а теперь перешел к нападению?