Космический капкан - Андрей Егоров

– Да ладно тебе! – выдохнул Глеб, усиленно борясь с тошнотой. – Какая разница?! Меценат – шмеценат. Башлять за пользование этим магнитным полем нас не заставят?! Ну и ладно. Да если и заставят, то пусть отстегивают владельцы «Одноногой черепахи». А мы заберем андроидов – и финита ля трагедия. Толкнем наших синтетических друзей, выправим себе новые ксивы. И заживем, как родной дедушка завещал. Ты будешь стишки пописывать, я – веселиться на вею катушку. Если, конечно, не сдохну прямо сейчас! – На Глеба накатила вдруг такая дурнота, что стены закачались.

– Пока все складывается неплохо, – скрипнув зубами, ответил Лукас. – Только, боюсь, ты не принимаешь во внимание, что посадочная площадка скорее всего находится на космодроме. А мне, – он вздохнул, – на космодром не очень хочется.

– Почему? – В голове у Глеба было мутно, мысли наплывали одна на другую, цеплялись хвостами, путались. – Чем тебя космодром не устраивает?

– Там может оказаться полиция. Совершенно случайно. Или по наводке из Мамбасу.

– Ну да! – сообразил Глеб. – Тогда надо как-то уходить из этого коридора, пока не поздно!

– Этим я и занимаюсь, – сообщил Лукас, – но не так-то просто это сделать.

– Поче… му. Ох. – Жмых схватился за горло. – Что же мне так хреново?! И блевать тянет, будто вчера мешал пьянящие колоски с пивом. Стабилизаторы гравитации… – прохрипел он. – Ты их отключил?!

– Нет.

– Почему же меня так колбасит?!

– Потому что они сломались, пока я пытался вырваться из поля.

– Ты не из поля пытаешься вырваться, ты угробить нас задумал. Кончай дурака валять, Лукас. Выравнивай корабль. Пойдем по коридору.

Лемуриец энергично затряс головой, всем своим видом выражая несогласие.

– Другого выхода нет. В космопорт нам не надо, – угрюмо заявил он.

– Это, конечно, правильно, – согласился Глеб, – лучше опустить посудину где-нибудь, где нет толпы встречающих в парадных мундирах. Но что толку класть ее непонятно где, если еще немного – и у меня голова лопнет. Понял или нет? – Он уставился на Лукаса с самым свирепым видом. Лицо лемурийца невозмутимостью напоминало каменную маску. Глеб хотел было предпринять попытку заставить его пойти по коридору силой, но тут понял, что поэту тоже пришлось невесело. Неестественно растянутый рот, прикрытые воспаленные глаза. Вся его поза выдавала напряжение и усталость. Он не сидел, а полулежал в кресле пилота и едва шевелил пальцами по сенсорам пульта.

– Да ты же вот-вот отрубишься, – проговорил Жмых. – Елки зеленые! – Эту присказку он перенял у коска – уроженца Земли, который вместе с ним отбывал срок на тюремном астероиде. Тот упоминал «елки зеленые» частенько, по поводу и без. И хотя Глеб знать не знал, что может означать это странное выражение и как именно выглядят «елки зеленые», время от времени он его вворачивал. – Эй, ты, как там тебя, навигатор, помоги-ка мне перелезть в кресло!

Андроид подошел, протянул ладонь, за которую Глеб ухватился. С помощью навигатора ему удалось перебраться в кресло. Сразу стало легче дышать. Хотя тяжесть никуда не делась.

– Ладно, – проворчал Жмых, – попробуем прорваться.

– Перегрузка продолжает расти, – покосился на него Лукас. – Если так дальше пойдет, нас просто расплющит.

– Угробишь нас, я сильно расстроюсь, – нахмурился Глеб. – Ты уж постарайся, дружище. Мне умирать никак нельзя. Я еще молодой. У меня еще планов знаешь сколько.

– Будто у меня планов нет?! – проворчал лемуриец, впервые проявив раздражительность. – Я еще не написал самые великие свои стихи!

– Спокойнее, – сказал Глеб, стараясь разрядить назревающий конфликт, – не заводись. Я тоже горячий, знаешь ли. Ты прав, пожалуй. В космопорте нас накроют почти наверняка. Тамошние хорьки небось уже сигнал получили от своих корешей из Мамбасу. Ждут нас, легавые. Точно ты просек. Ты вот скажи-ка лучше, ты что, совсем не спал?!

– Совсем. Не время для сна. При необходимости я могу обходиться без сна трое и даже четверо суток, но сейчас… очень устал.

– Ну, ты даешь! – протянул Глеб. – Молодец. Стальной характер. Уважаю. Я так не могу. Мне покемарить обязательно надо. Хотя бы часиков семь-восемь. А то просыпаюсь злой как черт. И могу кому-нибудь в морду дать, иногда даже совсем без повода. Как вот ты иногда.

– Я?! – удивился лемуриец. – Что ты хочешь этим сказать?

– Да ничего-ничего, – успокоил его Глеб. – Гляди-ка лучше, шарик все больше и больше. Не иначе как пересиливает нас этот магнит.

– Придется применить ускоритель! – объявил Лукас.

– Какой еще ускоритель?! – занервничал Глеб, напуганный решительным выражением лица поэта, и успел подумать, что напрасно согласился сопровождать безумного лемурийца в этом путешествии.

– Пространственный, – сообщил Лукас и под полный отчаяния вопль Глеба коснулся одного из сенсоров на пульте и рванул на себя рычаг.

– Ох ты, ексель-моксель! – вскрикнул Жмых. Перегрузка сделалась нестерпимой, тяжесть навалилась так, что в глазах поплыли радужные круги, а нос наполнился кровью.

Лукаса ускорение и вовсе скосило на корню – он откинулся на спинку кресла и уронил голову на грудь, потеряв сознание.

«Вот ведь дятел отчаянный! – про себя выругался Глеб и ощутил, что сам „поплыл“ и вот-вот тоже отключится, если не предпримет что-нибудь, чтобы хоть немного ослабить перегрузки. Он потянулся к рычагу, ухватился за гладкий металл и, совершив почти невозможное, протащил его назад. Тяжесть отступила, оставив биение пульса в висках и привкус крови в носоглотке. Глеб выдавил, едва шевеля губами:

– Навигатор, твою налево, идем по долбаному коридору к проклятой планете! Хрен с ним!

Андроид кивнул, без видимых усилий подошел к пульту и пробежался по сенсорам и кнопкам. Гул тут же сошел на нет, в рубке повисла тишина. Только лемуриец, бессильно лежащий в кресле, едва слышно дышал.

– Фу-у-уф, – выдохнул Глеб. – Так-то лучше будет!

Кровь по венам побежала заметно быстрее. И сердце застучало увереннее. Хотя перегрузки, конечно, никуда не делись. Но по сравнению с теми, которые он испытывал раньше, стало заметно легче. Дышалось, во всяком случае, хорошо.

Примерно так он ощущал себя, когда ступил на борт челнока, доставлявшего каторжников из пояса астероидов на ближайшую луну – перевалочную базу, откуда коски разлетались по всей Галактике. Глеб навсегда запомнил первый глоток свежего воздуха, поступающий из-за решетки вентиляционной системы. Каким сладким казался этот воздух, как освежал и даже пьянил. В сравнении с совершенным, произведенным системами корабля кислородом разреженный, отдающий затхлостью воздух на астероиде представлялся зловонной взвесью, призванной отравить организм каторжников через легкие.

«Ну, псих! Едва нас не угробил! – дыша полной грудью, Жмых погрозил лемурийцу кулаком. – Поваляйся теперь в отключке! Отдохни немного. Надо бы. как очухаешься, устроить тебе хорошую взбучку, чтобы сначала думал, а потом уже лапами долбал по пульту».

Глеб встал, приложил к носу платок. Прошелся по рубке, разминая затекшие ноги. Возле основного иллюминатора задержался ненадолго, вглядываясь в огромный сине-черный шар планеты Дроэдем. Поверхность голубого цвета образовывала тонкий серп. «Одноногая черепаха» подходила к планете с ночной Стороны. Звезда, вокруг которой обращался Дроэдем, светила в правый иллюминатор.

Внимание Жмыха привлекла едва различимая на горизонте светлая точка. Неизвестный объект маячил впереди, следуя тем же курсом, что и они.

– Эй, навигатор, – Глеб ткнул пальцем в иллюминатор, – можно узнать, что это за хреновина там летит?

– Есть, – синтетический человек воспринял вопрос как команду, как ему и полагалось, упал в кресло, придвинулся к пульту. Синтетические пальцы побежали по сенсорам, и через минуту на верхнем панорамном мониторе появилось изображение межзвездного катера. В левом верхнем углу экрана мелькали буквы и цифры – характеристики технического средства, порядковые номера деталей. Катер вращался, демонстрируя почти совершенную обтекаемую форму. По его периметру шла яркая синяя линия. Крыша горбилась огненно-красными квазимаяками. На боках катера щерились длинноствольными дулами мощные луче меты.

Межпланетная полиция! Глеб нахмурился. К следуют легавые тем же курсом, что и они. На сладкую планетку – Дроэдем. По магнитному коридору. А значит – приземлятся вместе с ними. В одном космопорту. Невеселая перспектива, что и говорить. Прилететь на планету, где надеялся если не хорошенько поживиться, то хотя бы отсидеться, а вместо покоя и легкой наживы оказаться сразу же в лапах полиции. Надо что-то предпринять!

Жмых схватил лемурийца за плечо и как следует встряхнул. Тот приоткрыл глаза и проговорил слабым голоском:

– Я умер?!

– Живой. К сожалению. Направь-ка сюда гляделки. – Глеб указал на монитор. – Перед нами, всего в нескольких километрах, фигачит на Дроэдем полицейский катер. Понял расклад, да?