Манъёсю - Поэтическая антология
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
200-201
Две танка
200
Из-за тебя теперь, о государь,Что управлять стал нынеНебесами,Не различая ни ночей, ни дней,Полны тоскою бесконечной…
201
Словно на болоте, что травою скрыто,В Ханиясу,Возле насыпи пруда,В горе выхода не находя,В замешательстве растерянная свита…
202
Каэси-ута из неизвестной книги
В храме Накисава на алтарьСтавили священное виноИ молились о тебе. Но напрасно:Наш великий государьУправлять стал солнцем в вышине!
203
Песня, сложенная принцем Ходзуми в печали и слезах, когда после похорон принцессы Тадзима в зимний день шел снег, и он издали глядел на ее могилу
О на землю падающий снег!Ты не падай пеною такой,—Ведь в Ёнабари,Где холм стоит Игаи,Ты заставой станешь на пути!
204
Плач Окисомэ Адзумахито, сложенный, когда скончался принц Югэ
Мирно правящий странойНаш великий государь!Ты, что озаряешь высь,Солнца лучезарный сын!Во дворце своем теперьНа извечных небесахТы, что был здесь божеством,Ныне богом там царишь!И об этом обо всемДаже страшно говорить…День проходит,День за днем,Ночь идет,За ночью — ночь,Распростершись ниц, лежимИ горюем о тебе…Но не выплакать печаль!
205
Каэси-ута
Великий государь,Ты богом был меж нами,И потому среди небесных облаков,Под многочисленными их слоямиОт наших взоров скрылся ты…
206
Еще одна танка
В Садзанами, в Сига, на поверхность водРябь морскаяПостоянно набегает…И, наверно, постоянно думал ты,Что все вечно в этом бренном мире…
207-212
Плачи Какиномото Хитомаро, сложенные в печали и слезах после кончины жены
207
Гуси по небу летятНа пути в Кару —То возлюбленной село,Край родной ее.Как мечтал я,Как желалНа нее взглянуть!Только знал:Идти нельзя,Много глаз людских.Часто приходить нельзя:Люди будут знать!Лучше встретиться потом,В майский день.В майский деньЗеленый плющЛожем будет нам! Думал я,В надежде был,Как большому кораблю,Доверял я ей!Ото всех таил любовь,Будто в безднеСреди скалЖемчуг дорогой…Но, как меркнет в небесахСолнце на закате дня,Как скрывается лунаМежду облаков,Будто водоросль морей,Надломилась вдруг она,Будто клена Алый лист,Отцвела навек!С веткой яшмовой гонец;Мне принес об этом весть…Словно ясеневый лук,Прогудев, спустил стрелу…Что я мог ему сказать?Что я сделать мог?Голосам людей вниматьБыл не в силах я,А любовь моя росла…Чем утешиться я мог?Я пошел тогда в КаруНа базар в ее село,Где любимая мояМне встречаласьВ ранний час…Там стоял и слушал я,Но и голоса ее,Что звучал, как пенье птиц,Возле кленов Унэби,Той горы, что звал народДевой чудной красотыВ перевязях жемчугов,Возле склонов Унэби,Даже голоса ееНе услышал я!Был мой путь копьем из яшмы,Это значит — путь прямой,Что копье.Таков был путьПредо мной, где шел народ,Но не мог я там найти,Ни одной не мог я встретитьХоть похожей на нее!..И в отчаянье,Любя,Только имя призывалДорогой моей жены,Лишь махал ей рукавом, —Звал напрасно я!..
208-209
Каэси-ута
208
Средь гор осенних — клен такой прекрасный,Густа листва ветвей — дороги не найти!..Где ты блуждаешь там?Ищу тебя напрасно:Мне неизвестны горные пути…
209
Опали листья алые у клена,И с веткой яшмовой передо мной гонец,Взглянул я на него —И снова вспомнилТе дни, когда я был еще с тобой!..
210
В дни, когда еще жилаТы со мною на земле,Ты была моей женой,Той, кого я так любил,Так же сильно,Как веснойЭта пышная листваСреди множества ветвей,Что повсюду разрослисьНа деревьях, на пуки,В силу полную растет,Здесь, близ дома,У ворот,Где с тобой — рука в руке —Любовались на нее.Ты была моей женой,На которую всегдаУповал всем сердцем я!Но жесток закон земной,Ничего не сделать с ним!На заброшенных полях,Где, сверкая и горя,Поднималось пламя вверх,В белой ткани облаковСкрылась ты от нас вдали,Будто птица,Улетев рано поутру,Будто солнце ввечеру,Спряталась от нас.И поэтому теперь,Каждый раз, как молока,Плача, просит у меняМалое дитя,Что оставила ты намВ память о себе,—Нечего ему мне дать.Но, как бережно несетПтица в клюве колосок,Я малютку подниму,Ласково обняв рукой…И в опочивальне здесь,Где стелила ты постель,Где с тобой, моя жена,Спали мы вдвоем,—Дни я провожу в тоске,Ночи напролет не сплюИ вздыхаю до зари.Сколько ни горюй —Сделать ничего нельзя.Сколько ни тоскуй —Встрече больше не бывать!И когда сказали мне,Что вдали в горах Хагай,Там, где лишь орлы живут,Может быть, найду тебя,Стал по скалам я шагать,Разбивал их и ломал,Тяжкий путь прошел в горах,Но любимой не нашел.Счастья нету на земле,—Как подумаю о том,Что ее, мою жену,Неразлучную со мной,Даже и на краткий миг,Миг, что яшмою блеснет,Больше не увидеть мне!
211-212
Каэси-ута
211
Луна осенняя, что нас видала вместе,Мир озаряет вновь, взойдя на небосвод…А милая моя,Что любовалась ею„Все дальше от меня за годом год!..
212
Где горы Хикитэ,Где путь лежит в Фусума,Оставил навсегда я милую жену.И вот, когда иду тропою горной,Мне кажется, что сам я не живу!
213
Плач из неизвестной книги
В дни, когда еще жилаТы со мною на земле,Ты была моей женой,Той, кого я так любил,Так же сильно,Как веснойЭта пышная листваСреди множества ветвей,Что повсюду разрослисьНа деревьях, на пуки,В силу полную растет,Здесь, близ дома,У ворот,Где с тобой — рука в руке —Любовались на нее.Ты была моей женой,На которую всегдаУповал всем сердцем я!Но жесток закон земной,Ничего не сделать с ним!На заброшенных полях,Где, сверкая и горя,Поднималось пламя вверх,В белой ткани облаковСкрылась ты от нас вдали,Будто птица,Улетев рано поутру,Будто солнце ввечеру,Спряталась от нас.И поэтому теперь,Каждый раз, как молока,Плача, просит у меняМалое дитя,Что оставила ты намВ память о себе,—Нечего ему мне дать.Но, как бережно несетПтица в клюве колосок,Я малютку подниму,Ласково обняв рукой…И в опочивальне здесь,Где стелила ты постель,Где с тобой, моя жена,Спали мы вдвоем,—Дни я провожу в тоске,Ночи напролет не сплюИ вздыхаю до зари.Сколько ни горюй —Сделать ничего нельзя.Сколько ни тоскуй —Встрече больше не бывать!И когда сказали мне,Что вдали в горах Хагай,Там, где лишь орлы живут,Может быть, найду тебя,Стал по скалам я шагать,Разбивал их и ломал,Тяжкий путь прошел в горах,Но любимой не нашел.Счастья нету на земле,Раз она, моя жена,Что была любимым мной человеком на земле,Стала пеплом навсегда…
214-216
