Если босс – дикарь. Правила выживания - Ирина Чарова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А я так залюбовался её сверкающими, злющими глазами, что даже забыл в очередной раз нажать кнопку первого этажа.
– Ирочка… – очарованный, тяну я.
Кажется, еще немного и слюна по подбородку потечет.
– Я вам всё сказала!
Двери лифта, как по заказу, распахиваются на верхнем этаже.
И Ирина моя, как ниндзя после боя, рывком затянув пояс пуховика, решительно двигается на выход.
Обалдело потирая бороду и хлопая глазами , наблюдаю за тем, как мое чудо грозно скрывается за поворотом.
В принципе, ничего другого от своей женщины я и не ожидал.
Но, очевидно, что план по захвату придется корректировать.
Иначе, я совсем скоро умру от кислородного голодания в мозгу, так как вся моя кровь, послав к чертям законы жизнедеятельности , щедро снабжает один только взбесившийся орган.
Отрублю, нахрен!
Мне работать надо!
– Нина! – злостно рычу, переступая порог лифта.
– Да, Заман Исхарович? – доносится робкое из-за угла.
– Ровно через час всех дизайнеров по Аверину ко мне!
– Сделаем! – летит покорное уже мне в спину.
А я со злостью хлопаю дверью, скрываясь в своем кабинете.
Я свой разнос только что получил, а теперь его будут получать все остальные!
И как я только докатился до жизни такой?
Глава 16
Ира
Завернув за поворот, откуда меня уже не видно, останавливаюсь и выдыхаю.
Из-за этого неотесанного медведя я вчера застудила свою бедную поясницу!
Еще и с утра опять пристал, как банный лист.
Всё из-за него…
Маньяк какой-то!
Ненормальный, неадекватный и максимально странный тип, от которого мне точно лучше держаться подальше.
Правда, как это сделать, учитывая, что он мой босс – непонятно.
Снова шумно выдохнув, собираюсь с силами и продолжаю свой путь.
Теперь я медленно бреду по коридору, одной рукой держась за поясницу, другой – за стену.
А когда в кармане вибрирует телефон, приходится остановиться, как бабульке, чтобы его достать.
На экране вижу сообщение от мамы с очередным народным рецептом:
"Смешать тертую, отжатую свеклу с керосином…"
И почти одновременно с мамой, новое сообщение от беспокоящейся бабули :
"Натереть на мелкой терке хрен…".
Быстро пишу обоим "спасибо" и снова бросаю телефон в карман.
Морщась от боли, обещаю себе, что с этой зарплаты точно пойду к хорошему врачу.
– Ну честное слово – клятвенно заверяю собственный, бунтующий организм. – Правда пойду!
Но организм мне уже не верит.
И в очередной раз со всей дури выстреливает по косточкам.
Мстит за тысячу нарушенных обещаний, которые я давала во время обострений и мгновенно забывала всякий раз, как только боль проходила.
Но сейчас точно не забуду…
Только бы отпустило!
Зайдя в свой кабинет, коротко приветствию двух питонов и больше в их сторону даже не смотрю.
Мне не до них.
Я сейчас всецело поглощена поиском угла, под которым получится безболезненно сесть в кресло.
И, либо такой благодатный угол был найден, либо, наконец, начало действовать обезболивающе, но сесть у меня получается.
А спустя десять минут, боль почти полностью утихает и я могу сосредоточиться на работе.
Я начинаю с образов.
Сколько себя помню, все любительские рисунки я всегда начинала с этого.
Пыталась всеми органами чувств ощутить атмосферу, её запах, цвет, текстуру и настроение.
Характер…
Хотя, наверное, это странно звучит.
Бредово даже…
Но, достав из сумки тетрадь, я принимаюсь хаотично записывать на бумагу те ассоциации, которые приходят на ум при взгляде на горный пейзаж за окном.
"Величие" – вывожу первое слово.
"Камень" – тут же появляется второе, простое и банальное, но точное.
А дальше воображение вдруг рисует костры и первобытно пляшущий в них "огонь".
Задумавшись на мгновение, пишу следующее слово – "простота" и тут же резко зачеркиваю, следом выводя другое – "естественность".
А затем, сразу записываю еще одно, последнее – "традиции".
И перечитываю:
Величие. Камень. Огонь. Естественность. Традиции .
Но как совместить эти понятия, я пока что не знаю.
И просто начинаю рисовать.
Не привязываясь к определённым замерам, пытаюсь для начала объединить эти слова в одно, воплотить их в правильные углы и сочетания, почувствовать и воссоздать каждое цветом, текстурой…
Так погружаюсь в свою работу, что даже не сразу замечаю, как в кабинет кто-то заходит.
Вздрагиваю лишь тогда, когда чьи-то ладони резко хватаются за ручки моего кресла.
– Эй, это ты тут новенькая, школота? – раздается бархатное позади.
Испуганно разворачиваюсь и встречаюсь взглядом с мужчиной лет тридцати.
Первое, что вижу сразу – голубые-голубые глаза.
Яркие и…очень красивые.
– Ну…Наверное. – растерявшись, мямлю я. – Точнее, да – тут же поправляю себя. – Новенькая.
– А я – Давид – с широкой улыбкой представляются мне. – Вообще, до этого момента лучший дизайнер в этой захудалой конторе. Но если ты меня потеснишь, возражать не буду.
Он протягивает мне руку, а я почему-то тут же краснею.
Но руку легонько жму.
И краснею еще больше, когда Давид переключает свое внимание с меня на экран компьютера.
– Уже рисуешь?
Он удивленно присвистывает, а мне вдруг почему-то хочется ринуться вперед и прикрыть свою работу двумя руками.
Странно, но под его испытующим взглядом каждая черточка начинает казаться неправильной.
– Я только начала! – оправдываюсь я.
– Так начинают же не с этого… Ты на каком курсе-то? Построение обмерных планов вроде со второго проходят.
Замечаю, что Марина с Алисой тут же ехидно переглядываются и краснею до самых корней волос.
– Я самоучка – поясняю тихо . – И мне удобней начинать так. На конечный результат это все равно никак не влияет.
– Да…Но есть же правила .
Есть.
И обычно, я всегда гордилась тем, что делаю всё по своему.
Но сейчас, когда мою работу вот так, в упор разглядывают, изумленно приподнимая брови, мне почему-то становится очень стыдно за то, что это нарисовала я.
А еще – что я не пользуюсь привычными для всех правилами.
– Ты, школота, главное, вот этот эскизик в папку рабочую не сохраняй. В ту, которая индивидуальная. А то Зверь Зверыч за такое творчество тебе прилюдно голову отгрызет. Туда кидай только то, в чем на сто процентов уверена. Договорились?
– Поняла, спасибо – смутившись, отвечаю я.
И с облегчением выдыхаю, когда на пороге появляется Нина, отвлекая Давида от внимательного изучения моей никудышной работы.
– Девочки....
Она оглядывает нашу компанию и вскидывает бровь,.
– Что ты делаешь в этом кабинете, Давид? – спрашивает требовательно.
– А я тебе , Ниночка, с каких пор отчитываться-то должен? – с улыбкой отвечает тот.
Нина раздраженно поджимает губы и
