Сакура, свадьба, смерть - Александр Вин

– Ч-чёрт! Ты что, всегда смеёшься в такие моменты?!

– Ну, во-первых, не смеюсь, а улыбаюсь…. Во-вторых – просто радуюсь.

– Чему радоваться-то?!

– Тому, что никто, действительно, сегодня не придёт и не помешает нам пить такой вкусный чай.

– Трепач в квадрате! В кубе! Трепач на все времена!

– Это в тебе разыгралось уязвлённое самолюбие – ты-то так складно разговаривать не можешь.

– Зато выгнать смогу…

– Нет. Ты добрая. Поэтому я в безопасности.

Капитан Глеб задумчиво сосредоточился и в красивом порядке составил перед собой на журнальном столике стакан, чайную чашку и бутылку рома.

– А я – хороший…. Всё, всё! Только не кидайся твёрдыми предметами, – я больше так не буду! Честно. Лучше сядь, не стой в полный рост у окна, – будем спокойно пить чай. Расскажи-ка мне лучше про свои фотоувлечения. Это что, действительно стоящий заработок?

– Да, на удивление!

Марьяна с чашкой в руках аккуратно присела на краешек дивана.

– …Поначалу я посылала свои фотографии просто так, по знакомым, в режиме поболтать, как приятные темы общения, потом кто-то подсказал, что качественные фотографии можно продавать через интернет. Попробовала рассылать по разным адресам – и почти сразу же поняла, что дилетантов со своими турецкими фотовпечатлениями там миллионы! Да и всяческих смешных контор, которые специализируются на тупой перепродаже фотографий, тоже хватает. Обманывают и авторов, и покупателей, нерегулярно платят, исчезают…. Я перебрала с десяток таких, потом нашла один фотобанк, наш, отечественный, попробовала с ними работать, – и вот уже несколько лет с только с ними и общаюсь.

– С нашей российской конторой?! И с документацией у них всё в порядке? А юридическое сопровождение? А право собственности? Авторское право?!

– Всё есть. Проходили. Постепенно, в процессе работы, я получала ответы на свои вопросы, научилась многому. Не считаю себя суперпродвинутым профессионалом, но кое-что интересное в этом деле придумать могу…

– А что именно?

– Поначалу-то я снимала всё подряд, всё, что казалось мне интересным. Выходные проводила в старом городе, искала сюжеты. Тратила почти всё свободное время на компьютерную обработку фотографий, на тщательные умные аннотации к ним, на пересылку, на ожидание, а результата не было. Примерно два года такой тягучей ерундой занималась.

– Это после…, после мужа?

– Да, после тех известий издалека. Тоска была тогда страшенная. Никого видеть не хотелось, не то чтобы разговаривать…. Бродила с фотоаппаратом целыми днями по улицам, ныла иногда в подворотнях, от людей постоянно отворачивалась…. Потом как-то села здесь, на кухне, поговорить сама с собой, заварила себе чаёк и за минуту всё придумала.

– Что именно?

– Работу. Жизнь.

Уже совсем успокоившись, Марьяна удобней устроилась на диване.

– ….Мы с ним любили в летние выходные ходить в ботанический сад, брали с собой обязательно кофе, чай в термосах, чего-нибудь пожевать на целый день и, вот так, с утра до вечера, бродили по аллеям, я – рассматривала таблички на деревьях, что-то по-дилетантски, для себя, фотографировала, а муж читал, дремал где-нибудь на траве, в теньке.

Когда же потом пришло время что-то серьёзно решать, я и подумала, что мне по-настоящему нравятся только две жизненные вещи – процесс фотографирования и тишина этого ботанического сада. И почему бы не попробовать их объединить?!

Через считанные дни поняла, что передо мной – настоящее богатство!

Вместо того чтобы бессистемно пытаться делать фотографии всего, всех и обо всём, как и тысячи других самоучек, я сознательно сосредоточилась на одной узкой теме – на деревьях, цветах и растениях. В ботаническом саду – сотни редчайших растений, а я делаю каждый день тысячи снимков! У меня здесь нет конкурентов – я единственная, кто в нашем саду снимает всё это профессионально. А в интернете, на фотобанках, нас, таких чокнутых флористов, единицы! Не сразу, конечно, но и мои фотографии стали покупать! Через фотобанк их берут журналы, рекламные агентства, дизайн-студии, частные дизайнеры, даже некоторые раскрученные блоггеры приобретают мои цветы для своих смешных нужд! За последний год на меня вышли представители трёх европейских агентств, ну, таких, экологических, природоохранных, просят редкие снимки, предлагают сотрудничество…

Я сама создала себе такую жизнь, сейчас я имею возможность делать то, что хочу и то, что приносит мне удовольствие!

Капитан Глеб медленно приподнял стакан и одобрительно покачал головой.

– Хорошо, хорошо, дорогая…. Я рад.

– Опять издеваешься?!

Марьяна топнула ногой и тут же ойкнула.

– Что, и этот чай всё ещё не остыл? Расплескала? Ай, ай, ай…

Глеб прищурился.

– Совсем не обязательно так горячо убеждать меня в очевидном. Для тебя такая ситуация важна и понятна, я её тоже понимаю, и действительно рад за тебя.

– Не смеёшься?

– Нет.

– Тогда ладно…. Хочешь, покажу мои фотографии?

– Конечно!

Ловко соскочив с дивана, придерживая полы жёлтого пушистого халата, Марьяна перебежала к письменному столу и включила компьютер с большим монитором.

– Садись сюда. За столом удобней.

Глеб уселся в кресло, Марьяна подтащила поближе к нему низенький круглый пуфик.

– Та-ак, вот здесь…. Это такие, мои любимые, показательные, ну, о которых можно кому-то рассказывать…

Почти касаясь подбородком края стола, Марьяна принялась старательно и азартно двигать «мышкой».

– Вот, смотри. Это – молодые соцветия шалфея дубравного, а это – шалфей мускатный. У любого растения бывает такое громадное множество разновидностей! Ну вот, например, это – ароматное цветение шалфея лекарственного!

– Вижу. Подписи здесь вполне грамотные.

– Не груби! А то не буду больше ничего объяснять!

– Молчу.

– Я снимаю цветы каждый день, начиная с весны, с первых же их ростков. Бывает так, что даже за один тёплый день некоторые из них вырастают вдвое! Или неожиданно начинают цвести! Представь – я точно знаю, что и в каких местах сада высаживают девчонки-практикантки, на какие растения нужно обращать внимание в первую очередь. Заказчики очень ценят серийные фотографии – это когда один объект подробно снят от ростка до цветка с интервалом в несколько часов. А, вот ещё, смотри, это цветок сон-травы в апреле. Красиво?

– Слышать много о такой траве приходилось, и читать, но никогда не видел. И неприметная ведь какая…

– А вот эта же сон-трава, только в середине мая! Видишь, уже не цветы, а сформировались семенные коробочки!

В нетерпении, увлёкшись, Марьяна вскочила с пуфика и встала совсем рядом с креслом капитана Глеба. Горячее женское дыхание обжигало капитану плечо.

– Это из серии первоцветов, шафран весенний…

Буйные, абсолютно фантастические цвета крупных лепестков, радуги в каплях нежнейшей росы, подробные, огромные на большом компьютерном экране, крылья шмелей и глаза стрекоз действительно поражали.

Жизнь капитана Глеба Никитина почти с самого её начала была наполнена таким множеством странных и разнообразных событий, что он давно уже научился без вопросов получать ответы.

То, что он видел сейчас, было криком.

Радостным, свободным и… не очень счастливым.

– …Редакции маленьких журналов для домохозяек давно уже берут у меня фотографии цветов, а в последнее время всё чаще просят присылать ещё и короткие, на полстраницы, рассказики на эти же темы. Я знаю о цветах и растениях множество неожиданных подробностей, так что получается вполне сносно. Из одного журнала меня рекомендуют в другой, хвалят…. Тебе что, такая композиция не нравится?

Марьяна покосилась на Глеба, который, чем-то внезапно взволнованный, двинулся ближе к монитору.

– Молчи. Это что?

Неровный серый фон, кора какого-то дерева, скупо освещённая косым вечерним солнцем. И бабочка. Обыкновенная, чёрно-красная.

– Фотографировала года три назад…. Мне нравится, но никто пока не берёт. Это бабочка на стволе гинкго. Случайно сделала как-то снимок, уже собиралась уходить из сада, шла по аллее, отвлеклась. А что?

– Не продавай.

То, как эти слова были сказаны, и каким голосом, заставило Марьяну внимательней посмотреть гостю в лицо.

– Не продавай. Никому. Обещаешь?

– Да, конечно, если ты просишь…

Теперь уже Глеб встал из-за письменного стола, подошёл к окну, потянулся.

– Сыр-то ещё у нас остался?

Потом они ещё пили чай и ром, ели сыр и колбасу, смеялись над фотографиями грозных жуков и растерянных птиц, мастерски, с пронзительным вниманием сделанными когда-то Марьяной в таинственных зарослях любимого ботанического сада.

– Послушай, только не волнуйся, пожалуйста…. Скопируешь для меня фотографии беседки, которые ты делала в течение этого дня, ладно? И – свадебную фотосессию Максика. Сегодня они мне ещё пригодятся.