Реформация. История европейской цивилизации от Виклифа до Кальвина: 1300—1564 гг. - Уильям Джеймс Дюрант
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Концепция Лютера о Боге была иудейской. Он мог красноречиво говорить о божественном милосердии и благодати, но более основополагающим в нем было старое представление о Боге как о мстителе, а значит, о Христе как о последнем судье. Он верил, без всякого протеста, что Бог утопил почти все человечество в потопе, поджег Содом и уничтожил земли, народы и империи одним дыханием Своего гнева и взмахом руки. Лютер считал, что "немногие спасены, бесконечно многие прокляты".113 Смягчающий миф о Марии как заступнице исчез из истории, и Страшный суд во всем своем ужасе остался для естественно грешных людей. Тем временем Бог назначил диких зверей, паразитов и злых женщин для наказания людей за их грехи. Время от времени Лютер напоминал себе, что мы ничего не знаем о Боге, кроме того, что существует космический разум. Когда один молодой богослов спросил его, где был Бог до сотворения мира, он ответил в своей прямолинейной джонсоновской манере: "Он строил ад для таких самонадеянных, трепещущих и любознательных духов, как вы".114
Он считал рай и ад само собой разумеющимися и верил в скорый конец света.115 Он описывал рай со множеством удовольствий, включая домашних собак "с золотой шерстью, сияющей, как драгоценные камни" - это была любезная уступка его детям, которые выражали беспокойство по поводу проклятия их питомцев.116 Он так же уверенно, как Аквинский, говорил об ангелах как о бестелесных и благодетельных духах. Иногда он представлял человека как бесконечный костяк спора между добрыми и злыми ангелами, чьим разным склонностям и усилиям должны были приписываться все обстоятельства человеческой судьбы - зороастрийское вторжение в его теологию. Он полностью принял средневековую концепцию дьяволов, бродящих по земле, приносящих людям искушения, грехи и несчастья и облегчающих им путь в ад. "Многие дьяволы находятся в лесах, в водах, в пустыне и в темных, грязных местах, готовые причинить вред .... людям; некоторые также находятся в густых черных тучах".117 Возможно, кое-что из этого было сознательным педагогическим изобретением полезных сверхъестественных ужасов; но Лютер так хорошо отзывался о дьяволах, что, кажется, верил всему, что говорил о них. "Я очень хорошо знаю сатану", - говорил он и подробно описывал их разговоры друг с другом.118 Иногда он очаровывал дьявола игрой на флейте;119 иногда он отпугивал бедного дьявола, называя его грязными именами.120 Он настолько привык приписывать дьяволу жуткие звуки, издаваемые стенами в ночной холод, что, когда его будили такие звуки и он мог с уверенностью заключить, что их издает бродящий вокруг сатана, он мог спокойно вернуться ко сну.121 Он приписывал дьявольскому влиянию различные неприятные явления - град, гром, войну, чуму - и божественному действию все благодетельные события;122 Он с трудом представлял себе то, что мы называем естественным правом. Весь тевтонский фольклор о полтергейсте, или шумящем духе, Лютер, очевидно, принимал за чистую монету. Змеи и обезьяны были излюбленными воплощениями дьявола.123 Старое представление о том, что дьяволы могут ложиться с женщинами и рожать детей, казалось ему правдоподобным; в одном из таких случаев он рекомендовал утопить родившегося ребенка.124 Он принимал магию и колдовство как реальность и считал простым христианским долгом сжигать ведьм на костре.125 Большинство этих идей разделяли его современники, как католики, так и протестанты. Вера в силу и вездесущность дьяволов достигла в шестнадцатом веке такой интенсивности, какой не было ни в одну другую эпоху; эта озабоченность сатаной легла в основу протестантского богословия.
Философия Лютера была еще более омрачена убеждением, что человек по своей природе порочен и склонен к греху.* В наказание за непослушание Адама и Евы божественный образ был вырван из человеческого сердца, оставив лишь естественные наклонности. "Никто по природе не является христианином или благочестивым .... мир и массы были и всегда будут нехристианскими..... . Злых всегда больше, чем добрых".126 Даже в добром человеке злых поступков больше, чем добрых, потому что он не может избежать своей природы; как сказал Павел, "нет праведного ни одного, ни одного". "Мы - дети гнева, - чувствовал Лютер, - и все наши дела, намерения и мысли - ничто в сравнении с нашими грехами".127 Что касается добрых дел, то каждый из нас заслуживает проклятия. Под "добрыми делами" Лютер подразумевал, прежде всего, те формы ритуального благочестия, которые рекомендовались Церковью - посты, паломничества, молитвы святым, мессы за умерших, индульгенции, процессии, пожертвования Церкви; но он также включал все "дела, какого бы характера они ни были".128 Он не оспаривал необходимость благотворительности и любви для здоровой социальной жизни, но считал, что даже жизнь, благословленная такими добродетелями, не может обеспечить вечное блаженство. "Евангелие ничего не проповедует о заслугах дел;† Тот, кто говорит, что Евангелие требует дел для спасения, я говорю прямо и ясно, что он лжец".129 Никакие добрые дела не могут искупить грехи - каждый из которых является оскорблением бесконечного божества - совершенные лучшими из людей. Только искупительная жертва Христа - страдания и смерть Сына Божьего - может искупить грехи человека; и только вера в это Божественное искупление может спасти нас от ада. Как сказал Павел римлянам: "Если устами твоими будешь исповедовать Господа Иисуса и сердцем твоим веровать, что Бог воскресил Его из мертвых, то спасешься".130 Именно эта вера "оправдывает" - делает человека праведным, несмотря на его грехи, и даёт ему право на спасение. Сам Христос сказал: "Верующий и крестящийся
