Научный атеизм. Введение - Андрей Куликов

Более того, очень многое в Священном писании для вас дико и неприемлимо! У вас в головах просто не укладывается то, что вы там прочитали. И вы бежите к толкователям, или придумываете всякую отсебятину, чтобы хоть как-то приблизить написанное к собственному пониманию.

Вам хочется, чтобы религия была УДОБНОЙ и ЛЕГКОУСВАИВАЕМОЙ! А она не такая. Она — очень жесткая штука. Сотни тысяч людей, пытавшихся вот так же, как вы, толковать, были сожжены, сварены на медленном огне, подвергнуты истязанию кнутами, и с вырванными ноздрями, или вырезанными языками сосланы навечно в отдаленные монастыри.

Это религия подняла сотни тысяч людей во всей Европе и погнала их убивать других людей.

Ваша беда в том, что вы ХОТИТЕ (ну, мода сейчас такая) прослыть верующими. И даже сами себе сказали:

— Мы — верующие.

Как тот самый маленький мальчик, которому одели бескозырку с надписью «Моряк» и рубашечку с матросским воротником. И он всем гордо говорит:

— Я — моляк!!!

Но этот мальчик, твердо верящий, что он — моряк, не хочет расставаться с родителями и уходить на какой-то чужой и страшный корабль. Он не хочет часами драить там палубы, а хочет продолжать играть со своими любимыми игрушками.

Вы уподобились такому мальчику. Вам хочется говорить:

— Я — верующий!

Но вы с ужасом отвергаете все, что хоть как-то может усложнить вашу жизнь. Вы сами создали себе образ КАКОГО-то бога, которого вроде и нет вовсе, но который жутко добрый и слааааденький. И, увидев в Библии монстра, не идущего ни в какое сравнение с нарисованным вами образом, бежите к толкователям:

— Дяденьки, растолкуйте, почему в книжке — бяка!

Но дяденька такой же, как и вы сами! Дяденька живет за ваш счет. Дяденьке нужно больше таких дурачков-якобы-верующих-в-бога-созданного-по-образу-и-подобию-вашему. И дяденька вам толкует, что НЕ НАДО ВЕРИТЬ тому, что в Библии написано. Там все не так. Надо читать гадость, а понимать, что здесь написано приятнейшая вещь. И вам становится хорошо.

И вы, недоучки, верящие в самодельного, вами же сделанного боженьку, бежите вприпрыжку на форум — поделиться со всеми своим очередным открытием:

— Боженька, оказывацца, — добрейший человек!

Ну и флаг вам в руки и парочку в задницы, чтобы от счастья вас проняло. Что вы хотите услышать от нас? Что мы поверили, что вы — настоящие моляки? Хорошо, вы — моляки.

А сейчас идите покушайте, пописайте на горшочки и ложитесь спать! Моляки не должны писаться в кроватки!

(А — К. Бояршин) Критерием оценки философских идей остаётся их «продуктивность» — способность к практическому приложению и дальнейшему развитию. Таким образом, независимо от их отношения к эволюционизму, современные философы принимают следующее: идея хороша тогда, когда она живуча и делает живучими нас (в чём соль «практики»).

Пожалуй, самым веским аргументом против развенчания религиозности в руках её сторонников остаётся античная басня про курицу, несущую золотые яйца, которую убили, чтобы посмотреть, что у неё внутри. Поэтому, несмотря на очевидность и обоснованность позиции светских гуманистов, избавиться от религиозного курятника и паразитов, в нём обитающих, им удастся только тогда, когда они сами научатся нести «золотые яйца» в необходимых людям количествах. Шокирующих знаний и интеллектуальной мощи научного атеизма для этого мало. Схоластики и софизма богословам хватит, чтобы худо-бедно держать оборону на своём участке. Сила религии — не в них. Она в проповедниках, тех самых «батюшках», оказывающихся в нужное время в нужном месте перед нужной аудиторией, в их эмоциональном, харизматическом, больше чем интеллектуальном, влиянии на людей. Кроме того, сила религии — в сформированной многовековым проповедничеством мыслительной традиции, исподволь процветающей в обществе, в её тесной связи с другими проявлениями культуры. Среди особенностей этой традиции есть и те, которые органично вписались в течение культурной эволюции, выполняют важные социально-психологические функции и меняются вместе с ними. Общая архаичность и ущербность религиозного взгляда на мир «искупается» этими живущими в ней и до сих пор не нашедшими лучшей замены механизмами. Религия даёт русло для положительных и отрицательных эмоций, психологическую разгрузку, мотивацию и смысл жизни, а потому и не уходит в прошлое. Делает она это не благодаря знаниям, а благодаря вере, вошедшей в традицию. Чтобы найти достойную замену этим механизмам, а точнее, снять с них чисто религиозную окраску, избавиться от их «побочных эффектов», необходимо детально осмыслить как их положительную роль, так и отрицательные стороны. Чтобы создать им лучшую замену, научное мировоззрение и светский гуманизм должны получить развитие не только как наборы знаний и теорий, но и как объективно обоснованная, ненавязчивая, но простая для понимания и главное — гуманная и жизнеутверждающая идеология.

Атеистическая проповедь должна содержать не просто отрицание, а альтернативу постулатам церковной проповеди, дарить людям радость и уверенность, используя по назначению свидетельства жизненного потенциала человечества, его фундаментальных знаний, достижений и темпов развития. Ведь цель атеизма, как и естественное требование его выживания, — помогать людям жить, творить, верить в лучшее и достойно встречать смерть. Знание места идеи в жизни общества, знание законов эволюции идей должно помочь сторонникам светского гуманизма направить в верное русло развитие доктрины и веры будущего.

(А — Robin of Locksley) Несколько часов назад закончилась программа Малахова «Пусть говорят» на первом канале ТВ. Передача была про наш отечественный обезьяний процесс. Я выключил телевизор, выпил рюмку водки и сел придумывать культурное (в смысле — без мата) название для всего увиденного и услышанного. Это было не просто — но я, как видите, справился. А теперь, расскажу, что там было.

Посреди телестудии сидит Маша — толстенький подросток женского пола. На не обезображенном интеллектом личике — нескрываемое самодовольство: вот что я отмочило, вот сколько взрослых серьезных дядь и теть обратили на меня внимание, а сколько телезрителей… вообще отпад, подружки удавятся от зависти…

Малахов с обычным понтом объявляет, что вот это юное создание (учащееся в десятом классе) не побоялось бросить вызов науке, а конкретно — теории Дарвина. Создание отбарабанивает, что теория Дарвина о происхождении человека от обезьяны не может быть единственно верной, есть и другие теории. Получив наводящий вопрос, создание скромно добавляет, что оно — верующее, и готово отстаивать в суде свое право на альтернативные представления о чем-то там.

С мест слышно какое-то бессвязное сюсюканье про душу и религию.

Ведущий обращается к папе Маши — Кириллу Ш-ру. Тот надут от гордости едва ли не сильнее, чем его дитятко. Еще бы, вот только месяц назад общество разговаривало с ним лаконичными объявлениями на дверях офисов «собакам и рекламным агентам вход воспрещен», а тут он оказался востребованным, он — звезда экрана, его лицо видят телезрители, они с замиранием сердца ждут, что он изречет им нечто.

И Ш-р изрекает примерно, следующее: теория происхождения жизни и теория эволюции — полная фигня, ученые нас обманывают, а в школе надо преподавать не только эту самую эволюцию, а еще и креационизм, т. е. сотворение всего-всего по библии.

С места спрашивают: девочка Маша, а что ты вообще предлагаешь?

Вопрос запланирован — Маша отбарабанивает, что теория Дарвина о происхождении жизни и человека ограничена, что она хочет знать больше, и что учительница биологии ее, Машу, в этом поддерживает.

Милая интеллигентная дама — директор музея Дарвина, замечает, между прочим, что уж происхождением жизни Дарвин точно никогда не занимался. Ее не слышат. Большинство присутствующих воспринимает Дарвина как символическую фигуру, олицетворяющую все проклятые учения безбожных материалистов.

На фоне всякой ерунды Малахов задает сидящему в первых рядах Сергею Мазаеву (в рок-н-ролльных кругах известному как Мазай) вопрос: согласен ли Сергей, что он произошел от обезьяны.

Мазай, человек на редкость здравомыслящий, спокойно и уверенно отвечает, что согласен.

Возникает заминка.

Девочка Маша лепечет заученное «мы имеем право знать больше…»

Тут слово берет «отец» (в смысле — православный поп) Артемий. На вопрос Малахова есть ли в этом деле заказ, поп отвечает, что заказ есть, но как бы в хорошем смысле. Мол, мы живем во времена смены парадигм (во какое слово выучил!), и это новое время есть переход от мировоззрения зверочеловечества к мировоззрению богочеловечества.