Лживая птица счастья - Светлана Борисова

Лотилана. Вечная боль его сердца и непреходящее чувство вины.

— Не грусти, Ники. Я верю, что ты еще будешь счастлив. Береги ее и постарайся не потерять…

Радостный Мирон издалека увидев своего хозяина, сидящего на скамейке у реки со всех ног бросился к нему.

— Ну, я и набегался, пока нашел тебя! — выпалил он. Слегка запыхавшись от стремительного бега, юноша хотел дотронуться до плеча Ника но, почувствовав его странное настроение, поспешно отдернул руку.

— Уже темнеет, может, вернемся домой, мой райделин? — нейтральным тоном произнес он и, видя, что тот никак не реагирует на его присутствие, озабоченно добавил: — Что-то мне не нравится здесь. Такое чувство, что вокруг нас с каждой секундой нагнетается обстановка.

Ник медленно открыл глаза, и юноша слегка отшатнулся, почувствовав неловкость от открывшейся вдруг уязвимости его идола.

— Домой? — отстраненно произнес он. — Нет, мой друг, слишком рано. Ведь мы с тобой даже не приступили к основному веселью.

В темных глазах постепенно разгорались гневные зеленые огоньки. Ник вскочил на ноги.

— Кто-то здесь надумал шутить со мной, — злобно прошипел он. — Я не я буду, если не выясню, кто этот закулисный кукловод-весельчак. За мной, Мирон! Сейчас я задам жару этому сонному городишку. Глядишь, на его развалинах и хозяин местных марионеток объявится, — мстительно добавил он и настолько стремительно бросился по улице, что только его плащ взметнулся багровым языком пламени перед глазами юноши, ошарашенного такой стремительной сменой настроений своего хозяина.

В темном небе на мгновение вспыхнул огненный силуэт, и кто-то неслышно захохотал. «Вот это по мне! Не пристало любимцу богов киснуть из-за юбок! Тоже мне, нашел из-за чего расстраиваться! То ли дело — мужские забавы! Вперед, Никотан! Давай, как следует, повеселимся! Тебе плохо, мой мальчик? Жги и убивай! Потом разберешься кто прав кто виноват!»

— Как эти криа смеют дрыхнуть, когда я расстроен? — с яростью выкрикнул Ник. — Мирон, разбуди жителей! Я жажду их внимания! Эй, люди, я желаю знать, где местный бордель!

— Никотан, сбрендил что ли? Зачем тебе проститутки? — воскликнул юноша, с тревогой глядя на пошедшего в разнос повелителя.

— Хочу повеселиться на полную катушку! Мой верный аталин, давай покажем людишкам, что значит настоящий мужчина! Эй, уроды! Ваш Казанова на нашем фоне просто тьфу! Мелкий трахальщик с механическим заводом!

— Мой райделин, Вы же никогда не опускались до подобных заведений! Сами же говорили, что в средневековье нет никакой личной гигиены у населения! Еще какая-нибудь зараза пристанет… впрочем, вряд ли. Это же виртуальный мир…

— Виртуальный? О, нет, я так не думаю! А что касается борделей и проституток, то все когда-нибудь случается впервые. Я решил быть ближе к народу. Не все же мне питаться деликатесами, пришла пора попробовать и простые блюда, типа твоих любимых хот-догов! — возбужденно воскликнул Ник и угрожающе бросил своему аталину: — Не смей мне больше перечить, а то снесу голову и скажу, что так и было. Вперед! Пора приниматься за дело!

— Эй-ей, полегче, мой добрый господин! — спешно попытался Мирон пригасить разрушительнее настроение своего господина. — Может быть, мы где-нибудь для начала перекусим? Сексуальные подвиги тяжело идут на голодный желудок, — рассудительно добавил он и просительно глянул на Ника. — Мой райделин, у меня там уже давно бушуют революционные страсти, и как-то совсем не думается о дамочках любого поведения.

— Без проблем! Идем, мой Санчо Пансо. Дон Кихот всегда уважит просьбу своего верного слуги, — ухмыльнулся Ник и выкрикнул: — Эй, народ, где тут харчевня?

Его глас оказался гласом вопиющего в пустыне. Притихший город, казалось, вымер. Кругом стояла мертвая тишина, не нарушаемая даже лаем уличных собак.

— Нет, ты посмотри какие сволочи! Молчат и по домам отсиживаются, вместо того, чтобы помочь благородным господам. Ну, что ж придется обойтись своими силами. Вот крейд! — прошипел Ник, оскользнувшись на нечистотах. — Мирон, тебе не кажется, что кругом слишком темно и грязно? Что-то мне неохота напрягать зрение. Сейчас я добавлю освещения на улицах.

Ник пальнул в ближайший дом из бластера. Несмотря на сырость, ярко вспыхнуло веселое пламя, и его язычки живо побежали по деревянному строению.

— Сейчас вы у меня забегаете, уроды! — процедил он сквозь зубы и выпустил из бластера беглую серию выстрелов.

Море огня заполыхало на улице под страшный переполох, поднявшийся среди ее жителей. С криками ужаса полураздетые люди кто в чем выскакивали из горящих домов и в растерянности глядели на то, как пламя пожирает их дома вместе с их благополучием. Главы семейств разрывались между желанием спасти хоть что-нибудь из накопленного добра и попытками потушить пожар, но видя, что им не удастся сделать ни то ни другое, бессильно ругались на истошно визжащих женщин и плачущих детей.

Перед глазами Мирона промелькнуло видение девочки мирно спящей в одном из домов, и строгое лицо Анисьи с лаской в темном взоре, глядящей на нее. Он схватил разбушевавшегося повелителя за руку.

— С ума сошел? Ты что делаешь? Никотан, побойся бога, ты же сожжешь весь город! — с отчаянием выкрикнул он, испугавшись за свое самое дорогое сокровище.

— Пусти, аталин, и никогда не смей становиться на моем пути! — отшвырнул Ник его в сторону. — Этот сволочной мир посмел украсть мои воспоминания о первой любви и за это ему нет прощения! Я сожгу его дотла!

— Нет! Не смей! Никотан, ты погубишь Мари!

— Ты что несешь? Какая такая Мари? — мгновенно замер насторожившийся Ник и потянулся к разуму Мирона.

— Дурак! — насмешливо воскликнул он. — Настоящая Мари у себя дома, а здесь ты имеешь дело с очередными лживыми иллюзиями! Выходит, они и тебя обманули, поманив твоей детской привязанностью? — ожесточенно выкрикнул Ник и снова поднял руку с оружием. — Я убью их всех! Как они посмели запускать свои грязные руки в святая святых!

— Не стреляй по людям, Никотан! Опомнись! Они же здесь не причем! — с мольбой в голосе выкрикнул Мирон.

Мгновенный удар и он снова оказался распростертым на брусчатке.

— Там же женщины и дети, мой райделин! — обреченно добавил юноша, закрывая глаза. — Так нельзя!

Он не видел, как Ник напряженно замер, глядя на его разбитое лицо. Все-таки упоминание о Мари и последняя фраза возымели свое действие. В эрейской культуре всегда бережно обращались с детьми. Взрослые всегда их берегли как зеницу ока, и Ник не был исключением из правила. Зеленые огни стали медленно гаснуть в его глазах. Схватив Мирона за шкирку, он рывком поднял его на ноги.