Ярость - Генри Каттнер

— Крокетт, — ответил он механически.

— А?

— Крокетт.

— Перестань квакать, как лягушка. Крокетт так Крокетт! А теперь вставай и следуй за мной, а не то получишь хорошего пинка.

Гру Магру явно был гномом. Короткий, приземистый и плотный он напоминал маленький стеклянный баллончик, накрытый опрокинутой луковицей. Лицо-луковица было широким, с огромной щелью рта, пуговицей носа и двумя большими глазами.

— Вставай! — сказал Гру Магру.

На сей раз Крокетт хотел повиноваться, но это усилие полностью истощило запас его сил. Если он сделает хотя бы один шаг, подумал он, он просто сойдет с ума. Ну и пусть! Гномы…

Гру Магру поставил большую косолапую ногу в наиболее удобную позицию, и Крокетт, описав дугу, упал со своего валуна.

— Вставай! — сказал гном. Его настроение явно ухудшилось, — А то я тебе наподдам. Я не хочу, чтобы нас застукал патруль. Вставай сейчас же!

Крокетт встал. Гру Магру взял его за руку и увлек в глубину туннеля.

— Ну вот, теперь ты — гном, — сказал он. — Таков закон Нида. Иногда я спрашиваю себя, стоит ли овчинка выделки. Думаю, стоит, потому что гномы не могут воспроизводиться, а численность населения должна ведь поддерживаться на постоянном уровне.

— Я хочу умереть, — с яростью бросил Крокетт. Гру Магру рассмеялся.

— Гномы не могут умереть. Они бессмертны до самого Судного дня.

— Вы не логичны, — сказал Крокетт, как будто исправляя один фактор, он мог автоматически исправить и все дело. — Или же вы состоите из плоти и крови и можете умереть в любой момент, или же у вас их нет, и тогда вы нереальны.

— У нас есть и плоть, и кровь, — сказал Гру Магру. — Но мы бессмертны. В этом все дело. Не могу сказать, чтобы я имел что-нибудь против смертных, — поторопился объяснить он. — Летучие мыши и совы — тут все о'кей. Но человек!

Он содрогнулся.

— Ни один гном не может вынести вида человека. Крокетт ухватился за соломинку.

— Я — человек.

— Был, ты хочешь сказать, — возразил Гру. — Не слишком хороший образец, по-моему. Но теперь ты гном: таков закон Нида.

— Ты все время говоришь о законе Нида, — пожаловался Крокетт. — Что это такое?

— Конечно, ты не понимаешь, — с покровительственным видом заметил Гру Магру. — Дело вот в чем. Еще в древние времена было установлено, что если какой-либо человек попадет под землю, одна десятая часть этого человека преобразуется в гнома. Первый Император Гномов Подгран Третий установил этот закон. Он знал, что человеческих детей похищают и оставляют, и поговорил об этом с властями. Он сказал, что это нечестно. Поэтому, когда шахтеры и тому подобные остаются под землей, их десятая часть превращается в гномов и присоединяется к нам. Так получилось и с тобой. Понятно?

— Нет, — слабым голосом ответил Крокетт. — Послушай! Ты сказал, что Подгран был Первым Императором Гномов. Почему же его тогда назвали Подграном Третьим?

— У нас нет времени для вопросов, — сказал Гру Магру. — Поторопись.

Теперь он почти бежал, таща за собой упавшего духом Крокетта. Новый гном не научился еще управлять своими необычными конечностями. Сандалии его были удивительно широки, руки мешали. Скоро, однако, он научился держать их согнутыми и прижатыми к бокам.

Стены, освещенные странным серебряным светом, проплывали мимо них.

— Что это за свет? — выдавил из себя Крокетт. — Откуда он исходит?

— Свет? — переспросил Гру Магру. — Это не свет.

— Но ведь здесь не темно…

— Конечно — темно, — фыркнул гном. — Как бы мы могли видеть, если бы здесь не было темно?

Ответом на это был дикий вопль.

Крокетт едва успевал переводить дыхание, так быстро они двигались. Теперь они были в лабиринте, поворачиваясь и двигаясь по бесконечным туннелям, и Крокетт понимал, что ему никогда не удалось бы найти обратный путь. Он жалел, что ушел из пещеры. Но что он мог поделать?

— Торопись! — подгонял его Гру Магру.

— Почему? — едва слышно прошептал Крокетт.

— Битва продолжается, — ответил гном.

Завернув за угол, они едва не врезались в самую гущу битвы. Целая толпа гномов заполняла туннель, и все они яростно дрались. Красные и голубые шорты и туники быстро двигались туда и сюда. Луковичные головы то выныривали из толпы, то исчезали в ней. Здесь явно годились любые приемы.

— Видишь! — ликующе крикнул Гру. — Битва! Я учуял ее за шесть туннелей! Как прекрасно!

Он пригнулся, потому что злобного вида маленький гном поднял над его головой камень и что-то угрожающе завопил.

Камень отлетел в темноту, и Гру, бросив своего пленника, немедленно устремился к маленькому гному, повалил его на пол пещеры и принялся колотить головой об пол. Оба они страшно вопили. Впрочем, их голоса терялись в общем реве, от которого дрожали стены.

— О, Господи, — прошептал Крокетт.

Он отошел и стал смотреть со стороны. Это было ошибкой. Огромный гном появился из-за груды камней, схватил Крокетта за ноги и отшвырнул его прочь. Через туннель прокатился жуткий клубок. Он ударился о стену. "Бум!" В воздухе замелькали руки и ноги.

Вставая, Крокетт обнаружил, что подмял под себя злобного вида гнома с огненно-рыжими волосами и четырьмя большими бриллиантовыми пуговицами на тунике.

Отталкивающего вида существо лежало неподвижно, распластавшись на полу. Крокетт оглядел себя и не нашел ни одной раны. По крайней мере, тело его было крепким.

— Вы спасли меня, — послышался незнакомый голос.

Он принадлежал гному-женщине. Крокетт решил, что если в природе и существует нечто более уродливое, чем гномы, то это представительницы их женского пола. Существо стояло, пригнувшись за его спиной, сжимая в одной руке огромных размеров камень.

Крокетт отпрянул.

— Я не причиню вам вреда! — закричало существо, стараясь перекрыть гул, наполнявший коридор. — Вы меня спасли. Мугза пытался оторвать мне уши от… Ой! Он встает!

Действительно, рыжеволосый гном пришел в себя. Первым его побуждением было поднять ногу и отправить с ее помощью Крокетта в другой конец туннеля. Гном-женщина тотчас села Мугзе на грудь и принялась колотить его головой об пол, пока он не потерял сознание.

— Вы не ушиблись?! — вскричала она, поднимаясь на ноги. — Я — Броки Бун! Ой, смотрите! Сейчас он оторвет ему голову!

Крокетт оглянулся и увидел, что его проводник Гру Магру изо всех сил тянет за голову незнакомого гнома, пытаясь, очевидно, открутить ее.

— Да в чем же дело? — взмолился Крокетт. — Броки Бун! Она нехотя оторвалась от захватывающей сцены.