Дети разума. Тень Эндера - Орсон Кард

— А получали ли вы вообще «убедительную» информацию хоть о чем-нибудь?

— Я выбрал не очень удачное слово. Что-либо завершенное, окончательное вообще не является нашей целью, когда мы изучаем сознание человека.

— Тогда назовем информацию «полезной». Так вот, получали ли вы полезную информацию хоть разок?

— Сэр, я сказал вам все, что мы знаем. Решение за вами — и до того, как вы обратились к нам, и теперь. Используете ли вы нашу информацию или нет — дело ваше, но вот вестника пристреливать вряд ли стоит.

— Когда вестник не может сказать, в чем состоит его весть, мой палец на «собачке» начинает дергаться. Свободны.

Имя Николая стояло в списке, который Эндер передал Бобу, но именно с этого и начались проблемы Боба.

— Я не хочу, — сказал Николай.

Бобу даже мысль о том, что кто-то может отказаться, в голову не приходила.

— Мне и без того будь здоров как достается только ради того, чтобы удерживаться на достигнутом уровне.

— Но ты же хороший солдат!

— Но я на пределе своих возможностей. Просто мне здорово везет.

— Именно так и бывает у всех хороших солдат.

— Боб, если я пропущу хоть одну тренировку в моем собственном взводе, я тут же отстану от моих ребят. Я на это пойти не могу. И одной тренировки с тобой в день мне тоже недостаточно. Я парень ловкий, Боб, но я далеко не Эндер. И я — не ты. Вот этого ты, по-видимому, не понимаешь. Каково это, знать, что я — не ты. Это трудно объяснить, тут все не так просто.

— Для меня тоже далеко не все просто.

— Слушай, я все понимаю, Боб. И есть очень много вещей, которые я готов сделать ради тебя. Но это в их число не входит. Извини.

Это был первый опыт Боба в качестве командира, и он не срабатывал. Боб почувствовал, что начинает злиться, ему хотелось послать Николая подальше, сказать, что найдутся другие и даже лучше. Но злиться на единственного друга он не мог. Однако и принять от него отказ на свою просьбу тоже не мог.

— Николай, то, что мы будем делать, не так уж и тяжело. Так, просто — всякие там фокусы и трюки.

Николай закрыл глаза.

— Боб, ты заставляешь меня чувствовать себя порядочной свиньей.

— Я вовсе не хочу, чтоб ты стыдился. Это чепуха, но такое поручение я получил, так как Эндер считает такую штуку полезной для Драконов. Ты в его списке, так что это его выбор, а не мой.

— Но ты-то не обязан выбрать из списка обязательно меня?

— Пойми, а как я теперь пойду разговаривать со следующим парнем? Он спросит меня: «Николай тоже в этом взводе, да?» — и я отвечу: «Нет, он не захотел». Это будет означать, что он тоже имеет право на отказ. И остальные тоже скажут «нет», потому что им покажется противно принимать приказы от меня.

— Знаешь, месяц назад наверняка так бы и случилось. Но теперь все знают, что ты настоящий солдат. Я же слышал, как они говорят о тебе. Тебя очень уважают.

Опять же, вероятно, в этот момент следовало сделать то, о чем просил Николай, — снять его с крючка. И по-дружески это было бы хорошо. Но сейчас Боб не мог думать как друг. Ему приходилось учитывать, что ему дали пост командира взвода, но этот пост требовал подтверждения.

А так ли уж он нуждался в Николае?

— Я просто думаю вслух. Николай, никому другому я бы этого не сказал, но, видишь ли, я, если говорить начистоту, боюсь. Я хотел быть командиром взвода, но это потому, что тогда ничего не знал о том, что должен делать взводный. У нас была уже целая неделя боев, и я увидел, как Бешеный Том держит в кулаке своих ребят, как важно даже то, каким голосом он отдает приказы. Я увидел, как Эндер тренирует нас, как он верит нам, как все у него получается как в танце — па на носках, прыжок, пируэт. И тогда я начинаю бояться, а вдруг провалюсь, а времени у меня на это нет. Я должен выполнить эту работу, и когда ты со мной рядом, я знаю, что есть хоть один человек, который уверен — этот головастый малыш не подведет.

— Не обманывай себя, — ответил Николай. — Так будет всегда, только если мы не начнем врать друг другу.

А вот это уже больно. Но лидер должен уметь держать удар, не так ли?

— Вне зависимости от твоих чувств, Николай, ты обязан дать мне шанс, — сказал Боб, — и если ты мне его дашь, другие последуют за тобой. Мне нужна твоя… лояльность.

— И мне тоже, Боб.

— Ты нуждаешься в моей лояльности как друг, чтобы я сделал лично тебя счастливым, — ответил ему Боб. — Я же нуждаюсь в ней как лидер, чтобы выполнить приказ, отданный мне нашим командующим.

— Это жестоко, — тихо сказал Николай.

— Ага, — отозвался Боб, — но это правда.

— Ты жесток, Боб.

— Помоги мне, Николай.

— Похоже, наша дружба носит односторонний характер.

Никогда еще Боб не чувствовал себя так — это было похоже на нож в сердце. Слова, которые он слышал, означали одно — кто-то зол на него. И дело не в том, что он хочет, чтобы Николай думал о нем только хорошо. А в том, что он знает — Николай по-своему прав. Боб пользуется его дружбой против интересов самого Николая.

Но не из-за этой боли Боб решил отступить. Он понял: солдат, который пойдет за тобой против своей воли, будет служить плохо. Даже если он твой друг.

— Слушай, Николай, не можешь, значит — не можешь. Мне ужасно жаль, что я тебя так расстроил. Обойдусь. И ты прав, я справлюсь с этим. Мы друзья, Николай?

Николай схватил протянутую руку и сжал ее.

— Спасибо, дружище, — шепнул он.

Боб отправился к койке Совка — единственного солдата, которого Эндер отметил из взвода «С». Совок вообще-то не был бесспорен с точки зрения Боба. Он был с ленцой, иногда действовал спустя рукава. Но он состоял во взводе «С», а значит, присутствовал при том, когда Боб подавал советы Бешеному Тому. А кроме того, он видел Боба в бою.

Когда Боб спросил его, не могут ли они поговорить пару минут, Совок сразу отложил свой компьютер в сторону. Боб забрался в его койку и уселся рядом с более крупным мальчиком. Совок был родом из маленького городка на французской Ривьере и пока умудрялся сохранять веселое дружелюбие провансальцев. Бобу он нравился, да и остальным ребятам — тоже.

Боб скороговоркой изложил то, что ему поручил Эндер, но ни единым словом не намекнул, что речь идет всего лишь об отвлекающих маневрах. Ведь вряд ли найдутся дураки, которые откажутся от полноценных тренировок и возьмутся за нечто, не имеющее решающего значения в битве.

— Ты в списке, который дал мне Эндер, и я хотел бы…

— Боб, ты чего тут ошиваешься?

Возле койки Совка стоял Бешеный Том.

Только теперь Боб понял свой промах.

— Сэр, — начал он. — Мне следовало бы сначала поговорить с вами. Но я новичок в таких делах и не продумал как следует.

И Боб снова выложил то, что поручил ему Эндер.

— И Совок, стало быть, в этом списке?

— Верно.

— И значит, я на своих тренировках лишусь и тебя, и Совка?

— Нет, только на одной тренировке в день.

— И я — единственный взводный, который разом теряет двух солдат?

— Эндер сказал — по одному из каждого взвода. Пять плюс я.

— Блин, — буркнул Том. — И ты, и Эндер не подумали, что ваше решение бьет по мне куда сильнее, чем по остальным четырем взводным. Что бы вы там ни мудрили, но почему бы вам не ограничиться пятью — четыре солдата и ты? Будет по одному из каждого взвода.

Бобу хотелось поспорить, но он подумал, что открытое столкновение лбами ему ничего хорошего не принесет.

— Ты прав, я об этом не подумал, и ты прав, что Эндер может передумать и изменить свой приказ, когда поймет, какой ущерб это наносит твоим тренировкам. Поэтому, когда он придет утром, поговори с ним и дай мне знать, как вы решили. А пока Совок может сказать мне «да» или «нет», ведь сам по себе его ответ ничего не решает, верно?

Бешеный Том задумался. Боб видел, что гнев в нем еще кипит. Однако положение лидера заметно изменило Тома. Теперь он уже не взрывался сразу, как это было раньше. Он взял себя в руки. Успокоился. Пережил в себе.

— О’кей, я поговорю с Эндером. Если Совок не против этим делом заняться…

Оба поглядели на Совка.

— Думаю, это было бы неплохо, — сказал Совок. — Занятное дело.

— Удерживать вас не буду, — пробурчал Том, — но и болтать о вашем дурацком взводе на моих тренировках запрещаю. Пускай эти дела остаются за границами моего взвода.

Оба согласились. Боб видел, что Бешеный Том поступает умно, выдвигая свои требования. Это специальное назначение ставит их в некоторую изоляцию по отношению к солдатам взвода «С». Если они оба начнут еще шептаться друг с другом о своих делах на тренировках, остальные почувствуют себя как бы ниже некой элиты. В остальных взводах этого не произойдет — там всего будет по одному новобранцу Боба. А стало быть, и никакой изоляции не предвидится.

— Слушай, не буду я говорить с Эндером об этих делах, — снова заговорил Бешеный Том. — Раз нет проблем. О’кей?