Двое против ста - Сергей Алтынов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Рольф, так нельзя, – произнес несколько снисходительно Дранковский. – Ты вбил себе в голову этот неосознанный панический ужас... Я поговорю с Никитой Илларионовичем, и он поработает с тобой.
«Пошел бы этот Никита Илларионович куда подальше!» – мысленно выругался блондин. Как только Хозяин обзавелся личным экстрасенсом и астрологом, в «корпорации» многое изменилось. Теперь окончательное решение зависело не от математически продуманного решения, а от положения звезд и прочей черной магии, которой в совершенстве владел Никита Илларионович. Но, что самое интересное – «магия» еще ни разу не дала сбоя. Дела Гелия Арнольдовича вновь пошли в гору.
– Мы вырвали у этой гюрзы зубы, – уверенно сказал Гелий Арнольдович. – Поверь мне и расслабься.
«Вам только так кажется», – мысленно возразил Рольф, но вслух ничего не сказал.
Сразу же после ухода утреннего гостя Рольф при помощи компьютера связался с Дранковским. Ответ пришел следующий:
«Все прекрасно, Рольф. События развиваются как должно. Звезды на нашей стороне, и они не ошибаются. Охотоведа беру на себя. Продолжай без изменений. Тебя надежно прикрывают».
Рольф выругался, вспомнив мага-астролога. Сейчас ему особенно был неприятен Никита Илларионович. Однако делать было нечего. Если базу не атакует какой-нибудь спецназ, он, Рольф, и в самом деле будет действовать по старому, не претерпевшему никаких изменений плану...
Электронные часы показывали двенадцать ноль-ноль. Это означало, что до акции осталось ровно двое суток. Чтобы отвлечься от мрачных мыслей, Рольф скинул халат и встал в боевую стойку рэноджи-дачи[5] . Бросил быстрый взгляд в висевшее на противоположной стене зеркало. Его мускулистая, оголенная до пояса фигура сейчас напоминала латинскую букву L. Казалось, ничто не могло вывести из душевного равновесия этого могучего тренированного атлета.
Валерий Феоктистов, Ротмистр
Феоктистов припарковал свой «Опель» на огороженной сеткой платной стоянке, в двадцати шагах от своего подъезда. Метрах в пяти от входных дверей Ротмистра окликнул вежливый голос:
– Валерий Викторович, постойте-ка на минутку!
Обернувшись, подполковник увидел троих незнакомых мужчин. Все они были заметно выше Феоктистова и явно находились в более тяжелой весовой категории. Один держал руки в карманах широких штанов.
– МВД, Валерий Викторович, – произнес тот, что окликнул подполковника, развернув при этом бордовое удостоверение. – Нам нужно с вами поговорить.
– Говорите, – ответил Валерий, фиксируя каждое движение.
– Вам надо проехать с нами.
Между тем дверь подъезда за спиной Феоктистова открылась, и оттуда вышли еще двое тяжеловесов.
– Я никуда не поеду. – Феоктистов попытался было сунуть руку в карман, где лежал популярный не только у господина Муравьева брелок-сигнализация.
– Руки, отмор! – гаркнул один из тех, что сзади.
Не прошло и секунды, как на Феоктистова смотрели сразу три пистолет-пулеметных ствола. Валерий замер. «Новое словцо, – мысленно усмехнулся он. – Видимо, сокращение от слова „отморозок“.»
– Не заставляйте нас применять силу, – проговорил старший все тем же вежливо-предупредительным тоном.
Этот старший стоял рядом с толстым многолетним деревом. Не то липой, не то кленом. Оно росло уже не один десяток лет, сейчас вежливо-предупредительный мент вальяжно оперся своей правой ручищей о его ствол. И тут же, в нескольких сантиметрах от его ковшеобразной ладони, в дерево вонзилась короткая металлическая стрела.
Часть вторая
До акции двое суток.
Подполковник Феоктистов и Лена Тюрина
Как только стрела вонзилась в дерево, Валерию ничего не оставалось, как перейти к активным действиям. Первый же выстрел автоматически превращал Ротмистра в действующую боевую машину. Он без размаха ткнул одного из тех, кто стоял сзади, ребром стопы под колено. Второго достал ударом правой по печени. Еще до того, как стать курсантом пограничного училища, Валерий уже был кандидатом в мастера спорта и призером юношеских чемпионатов по боксу. Все происходило в течение нескольких секунд. Первый растянулся на асфальте, второй согнулся пополам, а сам Ротмистр, держа в руках неразлучный «стечкин», оказался у них за спиной.
– На асфальт! – скомандовал Феоктистов, прикрывшись телом второго, точно щитом.
Старший бросил опасливый взгляд сперва на стрелу, торчащую в древесном стволе, потом на готового к действию Феоктистова, прикрывшегося его же, старшего, подчиненным. И то, и другое зрелище возымели свое действие. Старший безропотно выполнил команду, то же самое сделали и его подчиненные, положив на асфальт рядышком свои пулеметы. Получить стрелу в лоб желающих не было.
– Что за обращение со старшим офицером ФСБ? Да я вас всех здесь завалю и скажу, что так и было, – едко усмехнувшись, произнес Валерий, не отпуская при этом свой «живой щит».
– Зря быкуешь, подполковник, – проговорил старший, слегка приподняв голову.
– Быкуешь ты, юноша. Что от меня надо? – вполне вежливо задал вопрос Феоктистов.
На юношу старший никак не походил, возраст его был более солидным. С ответом он не торопился.
– Будем считать – ничья, – неожиданно произнес он.
– А если не будем?
– Хорошо, считай иппон[6] , – проявил знание боевой терминологии старший. – У тебя, естественно. Потому послушай совет – сваливай на неделю из столицы и не показывайся... там, где не нужно.
Валерий с трудом сдержал себя, чтобы не прострелить старшему одну из конечностей. Командиру штурмового отделения спецназа ФСБ предлагают «сваливать и не показываться»?! Тупое ментовское хамство Ротмистр терпеть не мог. Однако вслух Валерий произнес:
– С начальством посоветоваться можно?
– С начальством? – Старший зло скривил рот, точно хотел усмехнуться, но что-то мешало. – Знаешь, Ротмистр... Так тебя называют, верно? Твое начальство, мое начальство – сами между собой договорятся. А ты сваливай. Добрый тебе мой совет.
«Теперь все понятно. Эти господа хорошие имели задание изолировать меня на пару-другую деньков. Аккурат перед самой акцией, – подумал Феоктистов. – А работают они на Гиммлера, милицейского генерала, про которого говорила Лена...»
– Благодарю за чуткость, – сказал Валерий. – Подумать надо над советом твоим... А сейчас все пятеро брысь отсюда!
«Господа хорошие» уговаривать себя не заставили. Их не столько поразила ловкость Феоктистова, сколько невесть откуда взявшаяся стрела, пущенная кем-то невидимым, но очень метким.
Этот «кто-то» ожидал Феоктистова на скамейке рядом с автостоянкой. Именно туда, не заходя домой, направился Валерий. На плече у Лены висела неизменная походно-спортивная сумка. Ротмистру ничего не оставалось, как кивком пригласить Лену на переднее сиденье. Теперь Лена была его единственной союзницей. Как и он для нее.
– Сезон охоты открылся, – произнесла она.
Феоктистов лишь пожал плечами, не найдя достойного ответа.
– Ты всегда так вовремя появляешься? – спросил он, тронув машину с места.
– К сожалению, нет. Сегодня успела. Идти больше было некуда, решила дождаться тебя у подъезда.
– Ты знала мой адрес?
Лена, в свою очередь, лишь пожала плечами.
«Она действительно профессионал высшего класса! – не без восхищения думал о женщине Феоктистов. – Сперва отследила меня на базе в Балашихе. Потом „проводила“ до подъезда... Кто она на самом деле? Арбалетчица... Да, так именовали кого-то в разведотряде ВДВ». Это все, что знал Валерий. Где они могли встречаться? Нет, спрашивать бесполезно. Никаких вопросов по этой теме – ее слова...
– Куда мы едем? – спросила, прервав затянувшееся молчание, Лена.
– В одно тихое, уютное место.
Генерал милиции Гладий Дмитрий Львович, он же Гиммлер
– Слово «пост» на будке с милиционером указывает исключительно на его рабочее место и не имеет ничего общего с христианской традицией воздержания от водки, денег и прочих удовольствий, – задумчиво, без тени иронии, проговорил собеседник, сидевший напротив генерала.
Некоторое время в кабинете стояла тишина. Ерническую шутку генерал пропустил мимо своих хрящеватых, сильно оттопыренных ушей.
– Если перед Большой акцией мы перегрызем друг другу глотки, это вряд ли понравится нашему работодателю, – произнес заключительную фразу собеседник.
Генерал Гладий, сухощавый, несколько болезненного вида мужчина, имел обыкновение носить не генеральский мундир, а дорогой, сшитый на заказ костюм и черный строгий галстук поверх накрахмаленной белой рубашки. Казалось, ему нравилось прозвище, данное сослуживцами, и он старался ему соответствовать. Сейчас Дмитрий Львович принимал гостя из «конкурирующей фирмы», то есть контрразведки. Гость этот был тем же самым Гостем, что некоторое время назад посетил Рольфа. С Гладием они были давними «деловыми партнерами» и имели общего щедрого хозяина в лице Гелия Арнольдовича. Сейчас Гладий молча слушал Гостя, не торопясь с собственными комментариями. В соседнем помещении томился «старший», только что доложивший генералу о событиях, происшедших у подъезда подполковника Феоктистова.
