Дом для Пенси (СИ) - Лерой Анна Hisuiiro

Она даже не вздрагивает, когда лидер группы делает стремительный шаг вперед. Его, впрочем, тут же останавливают несколько пар рук.

— Джеф, брось, мы станем лагерем чуть в стороне. Раскроем шатер и укрепимся вдоль северной стены.

— Вы позволите угрожать себе какой-то соплячке?! — Пенси видит вплоть до мелочей, как сжимаются челюсти охотника и пульсирует от гнева вздувшаяся вена на виске.

— Не нужно, Джеф!

— Правила есть правила, лидер!

И они действительно уходят, бросая на нее разные взгляды: безразличные, заинтересованные, подозревающие, ненавидящие. Пенси еще долго не убирает огнестрел в кобуру, прислушивается к звукам и следит за тенями. Где-то в темноте, левее от места ее ночлега, появляется красно-оранжевое пятно костра, возводятся палатки и чуть в стороне большой укрепленный шатер. И только тогда, когда она окончательно убеждается, что пришедшие заняты своими собственными заботами, Пенси откладывает оружие и берется за ложку. Конечно, суп уже остыл.

2-4

Сон не идет. Пенси ворочается, перекладывает руки, расправляет одеяло и продолжает вглядываться в темноту. Дым от потушенного костра давно развеялся, котелок вымыт, граница ее ночевки опутана ловушками, так что непрошеных гостей она должна и услышать, и увидеть. Но сон все никак не спешит к ней.

Сложно сказать, в какой момент приходят мысли прогуляться. Пенси выскальзывает из спальника и быстро одевается. Голова пустая, глаза настороженно следят за лагерем охотников в сотне шагов от нее, а руки собирают котомку со всем необходимым, в том числе свертком сушеного мяса, заживляющей мазью, зарядами для огнестрела и, конечно же, драгоценными личными вещами, которые нельзя оставить без присмотра. Сумка тяжело опускается на бок. Пенси крепит ее дополнительными ремнями, чтобы не шуметь и ничего не задеть ей. Зачем так серьезно готовиться к простой прогулке, она точно не знает. Единственное, о чем говорит ей чутье: такое соседство, что досталось ей, к добру не бывает.

Из своего закутка она выскальзывает незаметно: давно прошло то время, когда она могла запутаться в собственных сетях. Снежная корка мягко проминается под хорошо смазанными подошвами сапог. Пенси старается переступать легко, не издавая лишнего шума. Луна так и не выбралась из-за белесых толстых туч. Снег вяло слетает с веток деревьев. Лес сегодня неожиданно молчалив и пуст. Что такого могло произойти, что распугало всех ночных тварей?

Пенси недолго блуждает вдоль поляны с остатками руин, она то и дело сужает круг. Что бы она ни имела в виду, думая о прогулке, ноги сами ведут ее к чужому лагерю. Подобраться к бывалым охотниками непросто, тем более те выставили караул, да и спать ушли далеко не все. Да только среди них нет никого с ее зрением, слухом и чутьем. Ей не нужно стоять за спиной, чтобы различать слова в такой тишине.

«Послушаем сказочку на ночь», — Пенси довольно улыбается в шарф и устраивается удобнее в перекрестье стен. Если приложиться ухом к трещинам, то слышимость такая, будто сидишь у костра вместе с остальными охотниками.

— Вот, Карен, держи свою кружку.

— Ай, зараза! Горячее!

— Раззява, — смеются несколько мужских и женских голосов. Потом слышны лишь прихлебывание, бульканье, хлюпанье, стук металла о зубы, дерева о металл и другие обыденные звуки. Пенси почти надоедает, но тут беседа возобновляется и становится интереснее.

— Зря девчонка заартачилась, — говорящий выпускает облако дыма: слышно, как выходит густой воздух, покидая легкие курильщика. Пенси морщится, даже не из-за слов, а из-за легкого запаха, разлетающегося по округе. Разве можно быть настолько легкомысленным, даже в самом безопасном из Черных лесов?

— Джеф ее в любом случае не отпустил бы, а так хоть выспится напоследок… — очень схоже с тем, как дают последний раз вдоволь наесться пред казнью. Пенси морщится, поджимает губы и сосредотачивается. Разговор ей совсем не нравится.

— Негоже поднимать руку на охотницу, да только как иначе? — глубокий вдох и сомневающийся выдох.

— Добыча того стоит! — громкий шепот поддерживают одобрительными звуками.

— Похороним по всем правилам, а сообществу расскажем, как не получилось спасти ее. Победителей никто не заподозрит! — следует деловое предложение от низкого женского голоса. Дельно, ничего не скажешь.

— Или скажем, что чудище ее и задрало. Взяло на рога! — тут же возникает рассудительное предложение от приятного баритона.

— Главное, рога эти самые показать всем. Кто их по карманам растащил?! — на повышенных тонах требует уже слышанный ранее Пенси голос.

— Ларк, а чего сразу я? Это Бажан как с цепи сорвался, — оправдывающееся. — Начал кричать, что за смерть Ладоги хочет виру. Еле уговорил его не рубить ногу руиннику, еще кровью тварь истечет до срока.

— В голове у Бажана дыра с кулак. Урод тупой! — гневные слова женщины звенят в тишине. — Ладогу даже не руинники сожрали, а трупные свистуны. А то, что ему в логове свистунов кто-то еще приморочился... так нечего пить плесневый отвар по вечерам!

— Нашли проблему, — успокаивает ее баритон. — Бажану недолго осталось, вот он и дергается, ищет диво, которое его гнилое нутро вылечит. Помнишь, Дэра, как его корчило, когда какая-то девка видерс с Людоедского принесла?

— Он даже пытался этот видерс купить. Ха, да только откуда у Бажана деньги? — легкие смешки. — У него никогда их не было, как и удачи. Всё лишь на Ладоге держалось, хороша была женка. Да мужик ей негодящий попался, променял всё на плесень.

— Да, жаль Ладогу. Но что было, то прошло. Надо Джефа упросить аккуратно эту случайную охотницу придушить, чтобы без крови и лишних криков. Женщина имеет право на красивую смерть.

— Смерть не бывает красивой, Камил, Черный лес не для этого стоит… Хотя тут я с тобой соглашусь, раз отпустить никак нельзя, то пусть хоть без боли и слез.

Пенси еле удерживается от возмущенного фырканья. А не ошалели ли господа коллеги-охотнички? Так просто решать, как ей умереть? Значит, к лучшему, что ей не спится. Ведь получается, уходить нужно сейчас… Ей вовсе не страшно — бывали моменты и ужаснее, — но достаточно обидно, поэтому она не может просто уйти, ей хочется заставить поплатиться пришлых. К тому же ее тревожит рассказ о добыче. Взаправду они рогатого руинника поймали?

На краткий миг перед глазами Пенси возникает Халис. Вот он проводит пальцами по ее щеке, в следующий миг сидит на фоне руин, сутулясь и закрыв лицо руками. А пару мгновений спустя она вспоминает, как на пике удовольствия хватала руинника за рога и прижималась к нему, горячему, всем телом. Именно это самое предательское тело реагирует на воображаемые картинки как нельзя быстро. Тепло скапливается где-то в области солнечного сплетения и медленно сползает к низу живота. Пенси беззвучно ворчит на себя и быстро протирает покрасневшее лицо снегом. У нее нет лишнего времени на отвлеченные мысли.

Она сознательно оставляет наиболее громоздкие вещи и тяжелые ловушки, а спальник, набитый всякой утварью, должен будет создать видимость, что кто-то спит. Пенси старательно высматривает, не оставила ли она следов там, где их быть не должно. Чтобы не подсказать охотникам, что она покинула ночлег и куда ушла. Конечно, вещи жалко. Однако сейчас главное — спасти свою шкуру, да и добытый хвост водяной лошади весит мало, а торговцы скупают его за золото, как часть снадобья для мужской силы и состоятельности. Все потерянное восстановить будет по силам, если сберечь свою жизнь.

Когда вещи собраны и пути отступления продуманы, она остается перед выбором: посмотреть на диковинного пойманного рунника или исчезнуть в Черном лесу сразу же. И хотя в голове нет какого-то определенного решения, ноги сами несут ее к подозрительному шатру.

У входа в большую палатку дежурят двое. Пенси ждет достаточно долго, чтобы убедиться, что внутрь никто из стражей не заходит, а угол шатра, который прижат к стене, считают недоступным и поэтому не заглядывают в темное узкое пространство. В принципе туда не так и просто заглянуть, если ты, конечно, не летаешь как птица. Простучать саму стену никто не догадался, и Пенси аккуратно вынимает несколько больших фрагментов у самой земли. Дыра достаточная, чтобы она могла пролезть.