Война глазами дневников - Анатолий Степанович Терещенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В этот же день разобрал и проинструктировал на месте план действий по захвату и уничтожению пограничных застав поляков, если таковые не будут сдаваться…
17 сентября 1939 г.
Почти всю ночь с 16 на 17 сентября 1939 г. я не мог уснуть, хотя и старался. Такая уж у меня натура, если что задумал делать, то весь поглощаюсь этой идеей… часа два пролежал на казачьей бурке, разостланной на свежем пахучем сене…
К 6 часам 17 сентября все части 6‐го казачьего корпуса форсировали границу. Все польские заставы, за исключением одной, были бесшумно захвачены в плен, а заставе, оказавшей сопротивление, был дан предметный урок…
В 22 часа 17 сентября передовые танковые полки 11‐й кавдивизии с мотопехотой, мотобатальоном и зенитным эскадроном овладели гор. Новогрудок…
23 часа… Я отдал приказ как начальник гарнизона гор. Новогрудок. В этом приказе я требовал от местных властей и населения поддержания порядка; магазинам продолжать торговать; советский рубль ходит наравне со злотым. В приказе указывалось время и место сдачи оружия и военного снаряжения. Всем польским офицерам зарегистрироваться у коменданта города…
Примерно в 24 часа к юго‐восточной окраине города Новогрудок подошла колонна польских полицейских, вся залитая светом фар. Бронемашины, охранявшие нас, остановили колонну. Оказалось, что эта колонна принадлежит полиции Барановичского округа, которая держит путь на город Лида. Во главе полиции стоял поручик. Я приказал этому поручику, чтобы полиция сложила оружие. Он отказался и готовился оказать вооруженное сопротивление. Мое категорическое требование с угрозой в случае отказа применить огонь бронемашин поколебало их, и они сложили оружие…
В течение всего дня 17 сентября на всем пути частей корпуса местное население очень тепло встречало наших воинов. (Это были белорусы – Прим. Авт.)…
Ретроспектива
День 17 сентября 1939 года для народов Западной Белоруссии и западной Украины был поистине радостным. Заканчивалась жестокая полонизация этих земель, тянущаяся с 1920 года. Национально‐освободительная подпольная борьба украинцев и белорусов за свое освобождение не прекращалась ни на миг. Откровенный геноцид польскими властями местного населения, помещичья кабала, жестокость польских колонистов‐переселенцев – осадников поднимали аборигенов на борьбу.
Вот почему поначалу западное население Украины и Белоруссии с хлебом и солью, цветами и улыбками встречали своих ожидаемых освободителей. Это потом, когда стали резко и насильно нарушаться и разрушаться обычаи, традиции и уклады коренного населения, особенно при активном проведении коллективизации с обложением налогами, началось ворчание и даже бунты.
В честь 17 сентября назывались улицы, кинотеатры, дома культуры и прочие объекты. Помнится, когда отца в 1939 году по комсомольской путевке направили на Полесье машинистом паровоза в депо станции Сарны Ровенской области, наша семья жила в доме №108 по улице 17 сентября. Дом принадлежал одному из польских осадников, убежавших с приходом «советов» вглубь Польши – под Варшаву.
Действительно, это был освободительный поход, возникший, конечно, из‐за событий начала Второй мировой войны в результате вероломного нападения Германии на Польшу, которая в короткий срок была разгромлена и очередной раз прекратила свое существование. Все это сделал вермахт в ходе Германо‐Польской кампании или, как ее еще называли, «Сентябрьской кампании», проведенной с 1 сентября по 6 октября 1939 года.
Присоединение проходило совсем немирно. Завязывались стычки и даже бои с польскими частями то в одном, то в другом месте. Были и настоящие рубки с обороняющимися поляками. Частям РККА приходилось вести огневые сражения с отчаянными, позорно проигравшими войну поляками. Но воины Войска Польского быстро поняли – они жертвы немецкого нападения и своей фактически разгромленной германцами армии. Многие соглашались, что против лома нет приема.
И все же остатки польских частей сопротивлялись как немцам, так и потом частям РККА, участвующим в освобождении захваченных Польшей в 1920‐х годах территорий Западной Украины и Западной Белоруссии.
Разгорались даже танковые бои, особенно за мосты и при форсировании реки Неман. Это было тяжелое, запутанное время. Третий рейх тайно готовился после Польши к походу на Восток.
А.И. Еременко пришлось участвовать в освобождении Гродно, Сувалки, Августова, Белостока, Белослава и других населенных пунктов…
Происходили стычки и с немцами.
«Немало было славных эпизодов, – скажет бывший командир 6‐го кавалерийского корпуса Андрей Иванович Еременко, – за время этого похода. Много людей было представлено к званию Героя Советского Союза, но никто никакой награды не получил. Говорят, это потому, что вскоре вспыхнула война с Финляндией и дела Польского похода отодвинулись на задний план. Кто его знает, может быть, обстоятельства были таковы. Это или другое помешало, во всяком случае, наград не получили. Значит, так решило правительство, а это для нас закон».
А потом началась большая бойня – Великая Отечественная война, в которой с первого дня до Дня Победы участвовал и наш герой.
Начало войны А.И. Еременко застал в должности командующего 1‐й Отдельной Краснознаменной армией на Дальнем Востоке, в Ворошиловске. Туда он был направлен после руководства Северо‐Кавказским военным округом (СКВО) для усиления – Япония готовилась к нападению на СССР. План «Кантокуэн» был разработан в 1941 году и увязывался с планом «Барбаросса».
***
Вставай, страна огромная.
Вставай на смертный бой
С фашистской силой темною,
С проклятою ордой.
В. Лебедев‐Кумач
Слова будущей песни «Священная война» поэта Лебедева‐Кумача были опубликованы 24 июня 1941 года в газетах «Известия» и «Красная звезда». Музыку быстро написал народный артист СССР Александр Васильевич Александров, и уже 26 июня песня была впервые исполнена Краснознаменным ансамблем песни и пляски СССР на Белорусском вокзале в Москве.
Вероятнее всего, Андрей Иванович Еременко со стихотворением мог познакомиться в ведомственной газете «Красная Звезда», которую он выписывал и постоянно читал.
Кремль потребовал командарма сдать 1‐ю Краснознаменную армию (КА) и прибыть в Москву.
21 июня 1941 г.
Сегодня в 14.30 подписал приказ о сдаче 1‐й КА тов. Шелахову…
25 июня 1941 г.
Свой отъезд из Ворошиловска я назначил на 22 июня в связи с тем, что получил телеграмму:
«Тов. Еременко немедленно сдать армию начальнику штаба (Шелахову – Прим. Авт.) и прибыть в Москву. Тимошенко».
Эта телеграмма говорила о другом, не о назначении на 16‐ю армию. Эту телеграмму я получил 20 июня. За два дня я расстался со всеми делами, армию сдал и подготовился к отъезду, хотя мне нечего
