Сафари в Ла-Пасе - Жерар Вилье

Что ж, в конце концов, испанские конкистадоры тоже использовали лам для этой цели.

– Что ты еще знаешь об этом Джиме Дугласе?

Лукресия подвернула ногу на неровной мостовой и, прежде чем ответить, коротко выругалась.

– Мы с ним были не очень близко знакомы. Часто встречались в «Копакабане», за аперитивом. Он был очень разговорчив и однажды рассказал мне, что активно участвовал в забастовке в Массачусетском технологическом институте. Он был профессиональным пропагандистом, очень левым. Прекрасно говорил по-испански, здесь у нас прожил год, преподавал английский язык.

– Ты можешь понять, каким образом он оказался замешанным в деле Клауса Хейнкеля?

Лукресия покачала головой:

– Нет. Немцами он не интересовался.

Сплошная загадка, ни малейшего просвета. Настроение у Малко было отвратительным. Чем больше он узнавал об этом якобы умершем немце, тем большей опасности он подвергался. Но откуда исходила угроза, он не знал...

На углу улицы 20 Октября они остановились.

– У меня свидание с сеньором Искиердо, – сказал Малко. – Ты знаешь, где находится мотель «Турист»?

– Этот мерзкий старикашка там назначил тебе встречу? Это – единственный публичный дом в Ла-Пасе. Он, должно быть, стесняется принимать свою шлюху у себя дома.

Подняв руку, Малко остановил такси. Но Лукресия не села рядом с ним; через опущенное стекло она сказала водителю:

– Улица Пресбитеро Медина, маэстро.

– Ты не едешь?

– Не хочу портить себе репутацию, – отвечала Лукресия с ехидной улыбкой. – Буду ждать тебя дома. Если ты еще на что-то способен...

Малко внезапно вновь ощутил желание овладеть ею. Такси поехало.

Кармен раздевалась медленно. Она была очень чувственна и удивительно развратна по самой своей природе. К Педро Искиердо она стояла спиной.

Выглядела она намного старше своих лет. Груди буквально выпирали из лифчика, а бедра были широкими, как у тридцатилетней женщины.

Тщедушный боливиец пожирал ее глазами. Когда он был с ней, он даже забывал о Монике. Здесь, в убогой комнатке этого отеля, он чувствовал себя лучше, чем дома. Кармен же никакие тонкости не волновали. Повернувшись, она подошла к кровати, на которой он сидел.

Педро Искиердо медленно провел своей хилой ручкой по круглым грудям, затем стал опускать руку ниже, не пропуская ни одного изгиба тела.

Девушка смотрела на эту руку так, словно по ней полз какой-то ядовитый паук.

Когда рука Педро Искиердо коснулась ее сомкнутых ног, она судорожно сжалась и отошла от него.

– Мне не хочется, – капризна сказала она.

Искиердо удивленно взглянул на нее. Ведь она всегда была такой послушной.

– Почему?

– Хочу, чтобы ты мне дал денег на красивые туфли. Такие, как стоят в шкафу твоей жены.

На какой-то короткий момент он почувствовал приступ жгучего стыда, и его охватило желание дать пощечину этой негодяйке, но он быстро сдался:

– Ладно. Обещаю. Сегодня же.

Она тотчас расслабилась, насмешливо поглядывая на крошечный «отросток» старикашки. Она была молодой и здоровой девушкой, и «плотские утехи» отнюдь не вызывали у нее отвращения. У нее был любовник, молодой «чуло», с которым она каждый вечер занималась любовью в его хижине в Мирафлор. А с Искиердо это был лишь неприятный момент, который нужно было перетерпеть.

Дыхание старика стало более прерывистым. Он, как безумный, шарил по ней руками, но Кармен при этом ничего не чувствовала. Она закрыла глаза, чтобы он не увидел их равнодушного выражения. Он увлек ее на постель, опрокинул и уткнул свое морщинистое личико в ее грудь. Она выгнулась, чтобы помочь ему. И даже потянулась рукой к тому, что составляло весь «признак мужественности» ее престарелого любовника.

Но в это время кто-то грубо заколотил в дверь. Педро Искиердо тут же сел. Он был разъярен и испуган. Ведь свидание с тем блондином было назначено гораздо позже.

Кармен ждала, опершись на локти. Застучали еще громче. Искиердо замер от ужаса и приложил палец к губам. Но Кармен громко крикнула:

– Кто там?

– "Политический контроль", – ответил мужской голос.

Она тут же встала и пошла к двери. Вскочив с постели, Искиердо попытался ее задержать.

– Не открывай! – крикнул он.

Но Кармен уже отодвинула засов. Дверь резко распахнулась, и в комнату ворвался верзила в синей нейлоновой куртке, с густыми жирными волосами и плоским индейским лицом.

Он оттолкнул Кармен, пропуская еще двух «чуло». Один из них был почти совсем чернокожий и курчавый, другой – квадратный, с низким лбом и негритянскими полуоткрытыми губами, из-за которых виднелись гнилые зубы. Тот, что вошел первым, захлопнул дверь и задвинул засов.

Маленький боливиец, совершенно голый, в ужасе таращил на них глаза. Эти субъекты явно не имели ничего общего с «политическим контролем». Это были бандиты, «маркесес».

– Что вам нужно? – пролепетал он. – Уходите, или я позову хозяина.

Его слова не произвели на этих троих ни малейшего впечатления. Они их как будто не слышали. Не заботясь о своем внешнем виде, Педро Искиердо внезапно бросился к двери. Широко размахнувшись, верзила с такой силой ударил его по лицу, что тщедушный старик отлетел обратно на постель. Он пискнул как мышь, из разбитого носа полилась кровь. Верзила неторопливо подошел к маленькому радиоприемнику и запустил звук на полную мощность. Клиенты мотеля нередко прибегали к этой уловке, если им попадалась слишком шумная партнерша.

Держась обеими руками за разбитый нос, Искиердо забился в кровать.

Схватив Кармен за руки, верзила потащил ее туда же. Она для виду сопротивлялась, хотя ее душил смех.

Ведь это был ее любовник, Рауль.

Это он придумал нарушить таким образом их свиданье, а затем повести Искиердо к нему домой, чтобы ограбить. Она с готовностью поддержала этот план. На его вилле было полно всяких серебряных штучек, они, должно быть, стоили тысячи песо. Она сможет накупить себе платьев.

Если бы он не был таким скупердяем, она, конечно же никогда бы на такое не согласилась. Курчавый «чуло» вынул из кармана нож и уселся Искиердо на живот, приставив лезвие ему к горлу.

– Не двигаться, – приказал он на индейском наречии.

Верзила одним рывком швырнул Кармен лицом вниз на кровать. Повернув голову, она увидела, что он расстегивает молнию на джинсах.

Она задрожала от удовольствия. В их программе такого пункта не было, но она находила все это безумно возбуждающим.

Когда грубая джинсовая ткань коснулась ее голого тела, она закусила губы, чтобы не закричать от наслаждения. Но надо было притворяться: ей даже удалось зарыдать, когда Рауль быстро и грубо овладел ею. Педро Искиердо, пришедший в возбуждение при виде голого тела Кармен, тихо постанывал, получая при этом легкие уколы кинжалом.

Рауль поднялся. Тогда низколобый схватил бутылку виски и хлебнул из горлышка. Подойдя к кровати, он плеснул из бутылки на голую поясницу Кармен. Она вскрикнула, три бандита захохотали. Кудрявый пожирал Кармен глазами. Показав на Искиердо, он приказал коренастому:

– Держи его.

Низколобый индеец прикончил виски и разбил бутылку о ночной столик. Схватив старика за волосы, он приставил острый кусок стекла к его горлу, нажимая на старческую морщинистую кожу.

Курчавый за руки перетащил Кармен через тело Искиердо, на свою сторону. Затем, зажав обе ее руки в своей, он, в свою очередь, расстегнул джинсы.

Кармен закричала, пытаясь поймать взгляд своего любовника. Тот смотрел на нее безучастно, без всякого выражения. Как будто в первый раз ее видел.

Немыслимо! Наверное, он хочет испытать ее. Она пронзительно закричала и принялась вырываться. Но курчавый коротышка так двинул ее коленом в живот, что она скорчилась от боли.

Она не могла перевести дыхание, сердце ее отчаянно колотилось, а он швырнул ее на кровать, лицом в грязный матрас, перевидавший на своем веку не одну тысячу парочек, и обрушился на нее, грубо раздвигая ей ноги.

Зверски, одним нажимом он овладел ею. Она истошно закричала, пытаясь вырваться, ее внезапно охватил ужас, ведь ее «мачо» был здесь: как мог он допустить, чтобы на его глазах с нею был другой, пусть даже его приятель. Это значит...

Животный страх парализовал ее. Она поняла, что ее сейчас убьют. Вцепившись в ее бедра, курчавый постанывал от удовольствия. Кармен не видела, как подошел любовник. В груди ее лишь что-то жарко полыхнуло, когда широкое лезвие кинжала прошло меж ребер, вонзившись в сердце. Она умерла в несколько секунд.

Глаза Педро Искиердо буквально вылезли из орбит от ужаса, он попытался закричать. Но тут низколобый с силой надавил на разбитую бутылку. Стекло вонзилось в горло, перерезая его. Свободной рукой убийца сорвал с умирающего часы.

Такси остановилось. Впереди была толпа. Водитель повернулся к Малко:

– Полиция...