Когда сгущается тьма - Джеймс Гриппандо

— А вы уверены, что это не он?

— Уверен, если только Фэлкон в последние два дня не сделал операцию по перемене пола.

Джек запаниковал.

— Надеюсь, это не…

— Алисия Мендоса? Ну нет. Если бы жертвой оказалась дочь мэра, здесь уже находились бы представители всех средств массовой информации трех близлежащих графств. Это значительно более пожилая женщина, далеко за пятьдесят, возможно, около шестидесяти. Вероятно, одна из бездомных, обитающих в Майами-сити. Быть может, Фэлкон, вернувшись, застал ее в своем жилище, пришел в ярость от того, что она по-хозяйски там расположилась, и убил.

— Вы нашли орудие преступления?

— Полагаем, что это обрезок свинцовой трубы, обнаруженный неподалеку от машины. На нем следы крови и волосы. Нужно что-то вроде этого, чтобы так изуродовать человека. Ваш парень в прямом смысле размозжил ей лицо до неузнаваемости.

— Он — не «мой парень», — сказал Джек.

— Что верно, то верно, — усмехнулся Барбер. — Всего лишь ваш клиент.

— Не понимаю, что тут смешного.

— Не хотел вас обидеть, советник. Но мое извращенное полицейское сознание находит странное удовольствие в том, что адвокат по уголовным делам вызывает копов, чтобы сообщить об убийстве, совершенном его клиентом. — Барбер снова усмехнулся. — Извините, не сдержался.

Джеку осталось лишь гадать, какого рода шуточки будут ходить на его счет с завтрашнего дня в уголовном суде округа Майами-Дейд. В подобной ситуации он мог задать только один вопрос:

— А откуда вы знаете, что ее убил мой клиент?

Улыбка на лице детектива увяла.

— Думаю, мы можем с полным основанием предположить…

Джек поднял руку, прерывая его речь.

— Не слишком ли много предположений для одного преступления?

— Да бросьте вы, Свайтек. Еще пара часов — и мы найдем такое количество материальных свидетельств, говорящих против вашего клиента, что ими можно будет заполнить всю криминалистическую лабораторию.

— При всем том моего клиента вы пока не задержали.

— Мы его найдем, можете мне поверить.

Джек наклонился к Барберу поближе, словно хотел ему внушить, что его слова следует воспринимать со всей серьезностью.

— Когда найдете, не забудьте ему напомнить, чтобы позвонил мне.

Неожиданно со стороны реки послышался громкий крик. Джек и детектив словно по команде повернулись на звук, пытаясь понять, что случилось. Человек кричал на пределе голосовых связок, перемежая слова воплями, стенаниями и горестными вздохами. Ничего нельзя было разобрать.

— Похоже, обнаружился приятель жертвы. Или приятельница. Извините меня, Свайтек.

Джек остался стоять на месте, в то время как детектив быстрым шагом двинулся к реке. Он еще некоторое время вслушивался в крики, чтобы убедиться, что это не голос Фэлкона, а убедившись, повернулся и пошел прочь от полицейского оцепления в ту сторону, куда раньше отправился Тео.

— Эй, дружок! Это вы адвокат Фэлкона?

Человек говорил с ямайским акцентом и был в синих джинсах и старой потрепанной охотничьей куртке с черными потеками грязи на камуфляжных пятнах. Его обувь находилась в еще более плачевном состоянии, нежели верхняя одежда, причем оба ботинка оказались на левую ногу. Косицы, в которые были заплетены его волосы, частично скрывала натянутая на лоб большая вязаная шапка. Возможно, они не выглядели бы столь гротескно, если бы ямаец не обернул их в алюминиевую фольгу.

— Кто вы такой?

— Люди зовут меня Бушмен.

— Вы знаете Фэлкона?

Черные глаза Бушмена забегали, он отчаянно взмахнул руками, призывая Джека говорить потише. Кем бы этот человек ни был, он казался Джеку еще большим параноиком, нежели Фэлкон.

— Мы с Фэлконом вроде как друзья, — начал было он, но замолчал. Похоже, ему хотелось сказать Джеку много больше, но ямаец явно опасался толпы и стремился оказаться от нее подальше. Дернув головой так сильно, словно шею ему свело судорогой, он кивнул в сторону моста. Джек последовал за ним и шел до тех пор, пока ямайцу не показалось, что они удалились от места преступления на достаточно комфортное для него расстояние.

— Вы знаете, где сейчас Фэлкон? — спросил Джек.

— Он в бегах.

— И от кого или от чего он убегает?

Ямаец бросил взгляд на стоявших поодаль копов, но промолчал.

— Это Фэлкон убил ту женщину?

Бушмен топнул ногой и скривился так, будто проглотил лимон размером с арбуз.

— Ш-ш-ш-ш… — прошипел он, приставив палец к губам.

Джек тоже понизил голос.

— Я его адвокат. Мне вы можете сказать, почему он ударился в бега.

— Он в бегах, потому что сильно напуган.

— Кого же он так испугался? Полиции?

Бушмен горько усмехнулся, покривил рот и сплюнул.

— Он боится не полиции. Он боится ее.

— Ее? А кто она?

Ямаец молчал. Джек чувствовал, что он знает ответ, но не готов еще поделиться этой информацией. Адвокат обратил внимание на висевшее на шее у Бушмена ожерелье. Оно было полностью идентично тому, что носил Фэлкон. Тому самому, на котором болтался ключ от депозитной ячейки банка на Багамских островах.

— Любопытное ожерелье вы носите. Откуда оно у вас?

— Фэлкон дал.

— Он сам вам его дал, или… — Джек тщательно строил фразу, опасаясь, что собеседник может принять его слова за обвинение и прервать разговор, — или вы эту штуку у него позаимствовали?

— Ничего я у него не заимствовал, дружок. Он сам мне его дал. Для защиты.

— Для защиты от кого?

Взгляд ямайца снова обратился на место преступления.

— Именно об этом я и пытаюсь вам рассказать. Фэлкон говорил, что все мы нуждаемся в защите. От нее, дружок.

— От той мертвой женщины? Да кто она такая?

Бушмен наклонился к нему поближе, дощечкой приставил к губам ладонь и прошептал:

— Она — Мать.

— Мать? Чья мать — его?

— Нет. Их Мать.

— Кого — их?

Тут Бушмен зашептал так тихо, что Джек едва разбирал слова.

— Исчезнувших, дружок.

— Стало быть, она мать исчезнувших? — уточнил донельзя озадаченный Джек.

На лице у ямайца проступил ужас, словно он отказывался верить, что Джек произнес эти слова вслух.

— Но что, черт побери, это значит? О каких исчезнувших вы толкуете?

Ямаец в испуге отпрянул, стиснув в ладони подаренное Фэлконом ожерелье.

— Я не отдам вам его! Ищите себе другой оберег. А этот — мой!

Джеку хотелось что-то сказать — как-то его успокоить, но нужные слова не находились. Между тем ямаец со всех ног припустил к мосту, размахивая на бегу одной рукой, а другой прижимая к груди ожерелье. Джек, стоя на набережной в лучах заходящего солнца, следил за ним глазами тех пор, пока его силуэт не растворился в сумраке под мостом.

Определенно этот человек нездоров и бредит как сумасшедший. Джек, однако, не сомневался в двух вещах. Первое: ямаец искренне верил в то, что говорил. И второе: попытайся Джек хотя бы в шутку отнять у него ожерелье, подаренное Фэлконом, он, без сомнения, убил бы его. Потому что это ожерелье, состоявшее из металлических бусин, было его защитой, его оберегом.

ГЛАВА 12

Около девяти вечера Алисия встретилась с детективом Барбером в Центре судебной медицины имени Джозефа X. Дэвиса — трехэтажном корпусе, входившем в медицинский комплекс Университета Майами и Джексоновского мемориального госпиталя. Расположенные поблизости раковый центр, глазная клиника и спинальное отделение считались лучшими медицинскими учреждениями в Майами. Однако на медицинскую науку в Университете Майами средств также не жалели, и выстроенный несколько лет назад Центр судебной медицины Дэвиса представлял собой вполне современное здание, снабженное первоклассной аппаратурой, где работали квалифицированные сотрудники и крупные ученые, известные во всем мире.

Обнаруженное в багажнике машины Фэлкона изуродованное мертвое тело вызвало немалую тревогу в полицейском руководстве Майами-сити. Одно дело — психически неуравновешенный бомж с суицидальными намерениями, стремившийся перемолвиться словом с дочерью мэра. Но жестокий убийца с патологическими наклонностями — явление совсем другого порядка. Для следственной группы здесь не было мелочей, поэтому возобладало мнение, что Алисия Мендоса должна взглянуть на тело жертвы до аутопсии, которая сделает его неузнаваемым. Анализ отпечатков пальцев результатов не дал, и установить личность убитой женщины пока не представлялось возможным. Хотя лицо ее было изуродовано до неузнаваемости, сочли, что особенности телосложения, фрагменты одежды или другие детали могут позволить Алисии ее опознать, если она когда-либо с ней встречалась. Если между Алисией и убитой существовала какая-то связь, то полиция хотела знать об этом с самого начала расследования.

Помощник судмедэксперта проводил Алисию и детектива Барбера в анатомический зал номер три. Барбера в Центре Дэвиса хорошо знали, поскольку он работал в убойном отделе уже много лет. Но Алисия была здесь человеком новым.