Штурм Брестской крепости - Ростислав Алиев

Итак, отдав главному удару (южнее Бреста) наиболее подготовленные части, менее подготовленные — резерву корпуса, «сорок пятой» ничего не оставалось, как атаковать крепость тем, что осталось. Кстати, и из оставшегося пришлось отдать и в передовой отряд корпуса, и даже намечалось зарезервировать для бронепоездов.

Хватит ли сил? Это пока было слишком неясно. Нужно лишь отметить, что именно «сорок пятая» вывела полк в резерв корпуса. С одной стороны, это справедливо — корпус атаковал по обе стороны Бреста и не мог взять силы у своих ударных группировок. Да и каких-либо неожиданностей, помимо подрыва мостов, в полосе «сорок пятой» не ожидалось, ударные же силы корпуса (31 и 34-я дивизии) вполне могли столкнуться с контрударами Красной Армии.

Изъятие полка не было катастрофой для дивизии — в любом случае первоначально в крепость никто не собирался посылать большие силы. Однако то, что полк находился в резерве корпуса, могло существенно замедлить его ввод в бой в интересах «сорок пятой».

План атаки I.R.135 — был ли он адекватным? Скорее непонятным. С одной стороны, батальон Ельце охватывает группировку войск в крепости — явно предполагалось, что в ней есть силы «красных». Ведь никто не стал бы окружать пустоту. С другой — батальон Праксы (наиболее слабо подготовленное подразделение и недавно прибывший командир) эту группировку (которой теперь, после охвата Ельце, некуда уходить — а только ожесточенно сопротивляться) уничтожает, атакуя. Причем батальон Ельце, захватив Северный, образует кольцо окружения, т. е. держит оборону (ясно, что русские если и будут уходить, то на восток, через Северный) — а Пракса (тремя ротами) овладевает территорией (Центральным и Западным) не меньшей, чем у Ельце. При этом заметно, что рвы, реки, кольцевая казарма отсекают подразделения Праксы друг от друга, Ельце же имеет возможность привлекать резервы (это и облегчает расположение в его полосе КП полка), и более свободно оперировать своими силами.

Причем, приступая к планированию операции (ее основы были созданы еще в мае), командиры не знали даже примерно и силы, находящиеся в крепости, и их расположение. Может, численность русских не столь важна и они готовы разбежаться при первом же выстреле? Нет, из имевшихся разведдонесений (если их внимательно читали) явно следовало, что русский солдат — упорный, неприхотливый, стойкий и способный сражаться даже в самой безнадежной ситуации.

…Казалось, что два батальона, как два горе-экспериментатора, каждый со своей стороны, поочередно нагнетают пар в котел — рано или поздно он взорвется, но жутко интересно — под кем? И у «парового котла» Брестской крепости выбор жертвы был прост, но неотвратим — либо русские прорвутся сквозь Северный, растоптав батальон Ельце, либо раздавят батальон Праксы, сунувшегося в центр их обороны. Оставался еще и третий вариант — что растерявшиеся русские капитулируют, не успев даже занять оборону. Лишь закоренелые скептики могли предположить четвертый — что разбуженный артогнем, рассвирепевший «русский медведь» передавит и тех и других. Но в это не верилось. А именно так и произошло.

Насчет Южного острова трудно что-либо сказать — слишком мало данных, больше предположений. Можно лишь обратить внимание на то, что на его взятие Ульриху было отведено 2 роты, а Праксе на взятие Центрального и Западного (а далее — наступления на Брест) — три. Разница заметна.

…Планируя атаку, Шлиперу надо было выбрать пусть менее эффектный («дивизия из Линца за пару часов взяла сильнейшую русскую крепость!» — неплохо для пропаганды?), но более реалистичный шаг. Например, либо все силы придать Ельце, для захвата позиций на главном валу, закупоривания крепости и дальнейшего выдавливания артиллерией ее защитников, либо (что хуже, пришлось бы вступать в уличный бой) дать максимум сил Праксе для рассечения крепости надвое, захвата узловых точек. В этом случае русский гарнизон смог бы уйти на север и восток, но крепость была бы взята. Еще один вариант — задачу Праксы ограничить выходом к Тереспольскому мосту, больше сил придав Ельце. В таком случае гарнизон бы надежно блокировался на Центральном. И, наконец, последний шанс — Пракса, увидев, что гарнизон гораздо сильнее, чем предполагалось, и оказывает яростное сопротивление, не теряя времени, должен был начать отход. Но для этого у третьего должен был быть другой, более опытный, не позволяющий себе «закусывать удила» командир. Молод был Пракса, и не менее молод — его батальон…

Кстати, насчет ограничения атаки Праксы рубежом по восточному берегу Западного, с контролем за Тереспольским мостом. Еще на крепости шли бои, а уже создавался ответ на простой, но неминуемо возникший бы вопрос — а зачем туда, на Центральный, вообще надо было входить? Ответ также постарались сделать простым (чем более убедительна ложь, тем легче в нее поверят) — дескать, иначе и нельзя было, так как цитадель держала и переправы на Буге, и подъездные пути к обеим танковым магистралям. Рассчитано такое объяснение на то, что вникать в него никто не будет — иначе сразу же станет видна простая вещь: цитадель действительно могла препятствовать движению, но укрепления Цитадели (Центрального острова), как раз и ставшие камнем преткновения — нет. И переправы и магистрали, и Брест были отделены от кольцевой казармы (лезть куда было самоубийственно) не только Южным, Западным, Северным островами, но и главным валом, зарослями, да и дымом, в конце концов. Даже если бы с Цитадели каким-то чудом и удалось бы наладить обстрел переправ на Буге — ответным ударом превосходящей германской артиллерии, то такая попытка была бы немедленно пресечена. И поэтому как минимум заходить в Цитадель не требовалось, а уж если зашли — бежать оттуда сразу же, увидев, что казармы почти не повреждены… Итак, крепость брать было нужно, Цитадель — нет. И учитывая, что первым о «необходимости» взятия крепости заговорил Грейффенберг, никак не высвечивая вопрос с Цитаделью, а в отчете Шлипера об этой острой «необходимости» не сказано ничего — можно предположить, что именно в штабе Группы армий или где-то рядом и была спланирована «молниеносная и эффектная» операция, «помогая» молодому командиру дивизии. А то, что Шлипер умолчал о горе-«помощниках», заставило и «помощников» закрыть глаза на определенные промахи командира дивизии…

Впрочем, мифотворчеством занялись не только в высших штабах — и сами люди батальона Праксы, объясняя свою опрометчивость и неосмотрительность, сразу же выдвинули тезис о том, что «русские заманили их в хитроумную западню».

Ни при чем оказался лишь комполка Йон, осуществлявший тот план, что придумали за него, еще находящегося в Сент-Квентине, местные «стратеги». Конечно, можно придраться, почему Йон пошел с опытным Ельце, а не с Праксой — но, во-первых, КП на Северном позволял лучше следить за ситуацией, во-вторых, именно Ельце и наносил главный удар, в-третьих — помните, что Хабеданк упоминал некоего оберст-лейтенанта на КП Праксы? Возможно, что батальону все-таки придали кого-то из старших офицеров, хоть это и оказалось бесполезно. Наконец, в-четвертых — и сам Йон был не настолько опытным, чтобы вытащить Праксу…

В общем, бездарным план взятия крепости назвать нельзя — непонятным можно назвать смело.

Одно из объяснений, что видно и из «Отчета о взятии Брест-Литовска» — командование дивизии, как и корпус и т. д., переоценило воздействие артиллерии на крепостные сооружения. Предполагалось, что, ворвавшись в крепость, ошеломленную артударом, подразделения практически не встретят сопротивления.

Казалось, было сделано все для того, чтобы именно так и получилось — с одной стороны, дивизии было придано достаточно артиллерии, чтобы нанести удар по всей территории цитадели и поразить как можно больше ее защитников (прежде всего огнем реактивных установок), с другой — точечные, сокрушительной силы удары орудий особой мощности («Карлы») должны были сокрушить все возможные очаги сопротивления на пути атакующих групп.

Почему же этого не произошло? Пока — то, что сразу бросается в глаза.

Во-первых — артудар был спланирован в расчете на то, что русские успеют занять доты и позиции полевого заполнения. Именно поэтому дивизионная артиллерия и тяжелое оружие полков[1330] добросовестно обработало прибрежный ивняк и тополя, где не было никого, кроме нескольких секретов погранвойск.

О создании какого-либо плана, предусматривающего невыход русских в полевое заполнение, неизвестно. Скорее всего, он отсутствовал. Лишь Гудериан, видя странность ситуации, задумался — а надо ли вообще проводить запланированную артподготовку, если там никого нет?[1331] Но потом решил не импровизировать… Тем более на импровизацию не решился и фон Кришер.

Конечно, дивизионная (тем более — полковая) артиллерия вряд ли могла пробить стены Цитадели или толщу валов горжевых казарм — но сосредоточие ее огня на Центральном острове могло бы усилить моральный эффект и воспрепятствовать начавшемуся выходу групп или одиночек, прибытию командиров из ДНС.