Моя капризная леди (СИ) - Мелевич Яна

— Конечно. Пройдемте в голубую гостиную, — учтиво ответил Хаксли и с трудом выпрямил спину.

Узкий холл сворачивал в просторную гостиную. Первое, что я увидела: два кресла с высокими спинками сдвинули ближе к камину. Нас явно ждали. Точнее, Дункана. Пройдя вперед, я с безразличным видом прошлась по полосатым обоям и покосилась на темносинюю, бархатную софу. Желание присесть перевесило внезапно возникшее волнение. После прогулки по полям ноги гудели, сонливость и голод брали свое. Беспокойная ночь, а потом и прерванный завтрак не способствовали хорошему самочувствию.

— Уютное место, — его высочество расстегнул куртку и лениво повел широкими плечами. Остановившись у камина, он протянул ладонь к резвящейся саламандре в центре синего пламени.

— Аккуратнее, они кусаются, — непонятно зачем брякнула я.

— Личный опыт? — улыбнулся Эрик, но руку отдернул.

— Глупый спор с Далией, — буркнула я, вспоминая ту неприятную ситуацию в далеком детстве.

На веселое хмыканье я никак не отреагировала, как и на недовольное фырканье Гранта. Вздумалось Дункану вновь обидеться на меня, пожалуйста. За несколько дней бесконечных переживаний я так устала от чьих-то ожиданий, что не слишком волновалась за мнение какого-то лэрда на свой счет. Пусть надувает щеки, сколько хочется. Мои моральные ресурсы давно истощились, и в ход пошли остатки сил.

— Нам надо придумать легенду, — вдруг оживился лэрд Грант.

Я пробежала кончиками пальцев по гладкой столешнице и прикоснулась к стопке белых листов. Любопытно, обычно письма люди подобные судье писали в кабинетах. В гостиной хоть и предусматривался такой вариант, но был не слишком удобен. Из того, что я успела заметить, комнат в доме не так много. С другой стороны, зачем сэру Парсевалю огромный особняк, если живет он один? Прислуги я тоже не заметила. Лакей, может, экономка, парочка грумов и приходящие горничные.

Внимание привлек портрет в костяной рамке. Бравый юноша в костюме, чуть сдвинув темные брови к переносице, смотрел на меня совсем не по-детски. Художник запечатлел ребенка в момент каких-то раздумий или же обиды. Карие глаза так внимательно всматривались в даль. Стало интересно, что мальчик там увидел.

Это мой сын. Майкл.

Я не слышала, как судья вошел в гостиную и поздоровался сначала с его высочеством, потом с лэрдом Грантом согласно этикету. Все это время я стояла и изучала миниатюрный портрет десятилетнего мальчика в резной рамке. Скользила пальцам по краям, поражаясь серьезности выражения лица для такого крохи.

— Простите, — пробормотала я и поставила портрет на место. — Любопытство взяло верх над вежливостью.

— Ничего, — натянуто улыбнулся сэр Парсеваль. — Присаживайтесь, вижу, нас ждет серьезный разговор.

В домашнем костюме, без парика и черной мантии, сэр Пер выглядел иначе. Серебристые пряди лежали в беспорядке и делали его лицо старше лет на десять. Под глазами залегли тени от усталости, а в резких чертах поселилась скука: от жизни, мира и людей вокруг. Без особых церемоний судья устроился в кресле подле камина и поправил монокли, чтобы внимательно следить за нами. Даже появление Хаксли с подносом не отвлекло сэра Парсиваля от изучения поведения гостей.

— Вы знаете, зачем мы здесь, — заявил Эрик. В один момент он взял на себя ведущую роль, отобрав ее у Гранта. Хотя Дункан не слишком сопротивлялся.

— При всем уважении, ваше высочество, — потер впалую щеку судья и наклонился к чашке чая, — я не понимаю, чего вы хотите от меня.

— В идеале — отмены ареста МакГиннеса, — брякнул Дункан. Звякнул фарфор, когда блюдце случайно встретилось с чашкой, и лэрд невольно вздрогнул, добавляя негромко:

— Или от строчки разбирательств.

Знакомая усмешка пробежала по губам судьи. Внимание по-прежнему сосредоточилось на королевском отпрыске династии Трастамара. Словно от Эрика ждали каких-то действий или пояснений.

— Решение принято другим судьей, — спокойно отозвался сэр Пер. — Поговорите с мистером Шерардом.

— Собрание завтра, — с нажимом сказал Дункан.

— Что же, значит, у вас заведомо проигрышная позиция, — сухо ответил судья, и я непроизвольно сжала кулачки.

Вступать в дискуссию я не решилась. Вряд ли мнение женщины имело вес. Опять же, я плохо разбиралась в законодательных актах. Дункан пространственно объяснил суть претензий и обвинений в сторону Гилберта. Все, что я поняла: они сличили слепки ауры двух братьев из национального фонда и нашли расхождения. Где и когда Каннингем достал их — вопрос второй.

— Чего вы хотите за помощь? — вступил в беседу Эрик, перебив Дункана.

— Ничего, — задумчиво потянул сэр Парсиваль, — вы зря сюда ехали. Я ничем не помогу вам. Доказательства против лэрда МакГиннеса очень убедительны. У меня связаны руки. Судья Шерард вынес решение на основании предоставленных улик.

— Боги! — вскочил с места Дункан и сделал круг, вставая за спинкой кресла. — Вы же не верите, что Каннингем действительно что-то там сличал! Обычная попытка помешать новому закону о нелюдях и отомстить за честь сестры!

— Лэрд Грант, — терпеливо протянул сэр Парсиваль, — сядьте. С чего вы взяли, что дело в мести?

— А в чем? — вскинул брови Эрик. — Попытка получить голос лэрда Юинга через брак сестры провалилась. Неясно лишь одно: откуда у Каннингема слепки аур. Их сложно достать так быстро. Требуется письменное согласие кого-то из членов семьи МакГиннес. И кто-то же навел Юэна на мысль, что сэр Руперт не тот, за кого себя выдает.

— Это так? — наклонил голову к плечу судья, и в комнате повисла тишина.

Удар часов оповестил нас о наступлении полуночи. Сэр Парсеваль бросил взгляд на стрелки, затем стряхнул невидимую крошку с черной ткани брюк и отставил чашку. Все то время, что длилась тишина, я наблюдала за ним. Искала возможность, подбирала в голове правильные слова. Но в прошлый раз уверенность мне придавал Терлак, а теперь я одна. Двух фраз связать не в состоянии, чтобы убедить судью в невиновности Гилберта.

Фактически — это ложь под присягой. И мистер Пер прекрасно все понимал.

— Слепки, — я облизнула пересохшие губы. — Вы уверены в их достоверности?

Глупый вопрос. Но сэр Парсеваль любезно промолчал на сей счет и потер подбородок.

— Боюсь, что да, — ответил он спустя несколько секунд. — Такие вещи всегда проверяются магами. И сделаны они достаточно давно.

— Давно? — встрепенулся Дункан. — Как давно?

— Три года назад, — сказал судья. — Печать лэрда Криспиана Тейленбела, хранителя фонда, тому подтверждение. Он умер в прошлом году. А личная печать не та вещь, которую легко подделать.

Я устало откинулась на спинку и прикрыла глаза. Слепки аур — уникальный след любого человека, нелюдя или мага. Давняя традиция среди аристократов, снимать отпечаток с младенцев и передавать в специализированные фонды. По нему маги определяли действительно ли человек или нелюдь принадлежит к какому-то благородному роду или нет. Каждый слепок уникален, как подчерк. Ни с чем не перепутать, даже если вы близнецы.

Кому и зачем понадобилось выяснять личность братьев МакГиннесов три года назад? Юне? Но Гилберт не упоминал о конфликтах с ней. Шантажировать тоже бессмысленно, она знала правду. Терлак ушел на фронт, а остальные братья были слишком молоды.

Пол? Но ведь он так удивился. Или врал? Боги, как все запутанно.

— Я поручусь за лэрда МакГиннеса, — услышала я голос Эрика и распахнула широко глаза.

— Ваше высочество, — прищурился судья и поднялся. — Вы понимаете, что обман бросит тень на репутацию королевской семьи?

— Да, — кивнул Эрик.

— И в случае признания вины судом, никакое ваше влияние не спасет лэрда от каторги, — еще суровее добавил сэр Пер.

— А если большая часть членов конклава выступит на стороне МакГиннеса? — спросил вдруг Дункан. — Закон предусматривает досудебное разбирательство на совете. Инициируем его и решим сразу этот вопрос.

Судья замер, взглянув сначала на напряженного Дункана, а потом перевел взор на меня. Смотрел пристально не отрываясь. Я даже занервничала и сцепила пальцы в замок.