Тихий холм - Георгий Старков

Монстры были там. Их не было отчётливо видно, но массивные туши угадывались в зернистой темноте, разбавленной светом лампы. Они не шли за Хизер, не гнались – просто стояли, загораживая путь назад, и молча смотрели на неё. Это испугало девушку не меньше, чем если бы чудовища надвигались на неё. Почему они стоят? Что с ними? Застыли и безмятежно взирают, как привратники у ворот ада...

Дверь хлопнула перед носом. Хизер опёрлась лбом о его шершавую поверхность и глубоко задышала. Спокойно. Ты ещё жива.

Она посмотрела вперёд. Здесь было так же темно, но Хизер откуда-то знала – монстры её больше не потревожат. По крайней мере, в парке Лейксайд. Впереди безучастно мигала огнями жёлтая вывеска. Единственная, хотя аттракционов в этой части должно было быть немерено. Всевозможные карусели, чёртовы колёса, тиры... Но вывеска светилась только одна, и скошенные буквы гласили: «ГОРНАЯ ПОЕЗДКА». Хизер узнала её. Эту неопрятную вывеску она тоже видела во сне. За ней должна была быть длинная винтовая лестница, поднимающаяся вверх...

Всё было так. Единственное отличие - у подножия лестницы стояла будка, где продавались билеты на аттракцион, но Хизер не думала, что ей сейчас требуется их приобретать. Она поднималась вверх по узкой и очень неудобной лестнице. Ступеньки то и дело тревожно поскрипывали под ногами. Вся конструкция выглядела шаткой и ненадёжной. Хизер тешила себя мыслью, что это сделано нарочно – на самом деле лестница надёжна, как скала, и её части прочно сварены друг к другу. А ветхий вид и угрожающие звуки – ещё один способ пощекотать нервы посетителей, вогнать их в холодный пот ещё до того, как они сядут на кресло и поезд тронется с места. Организаторы таких развлечений считали, что чем ближе будет клиент к инфаркту, тем будет веселее. У Хизер был иной взгляд на подобные забавы.

Лестница оказалась необычно высокой – Хизер совершила не меньше семи-восьми оборотов вокруг центральной колонны, прежде чем оказалась на верхней площадке. Справа от неё, рядом с площадкой, пролегала полоса рельсов, висящая на приличной высоте над землёй. Рельсы были довольно широки, и на кончиках шпал, стилизованных под гнилое дерево, горели смутные зелёные огоньки. Наверное, они должны были изображать фосфор, испускаемый старой древесиной. Всё выглядело, как настоящее... Хизер даже на секунду показалось, что это не бутафория и рельсы так же ветхи, какими кажутся.

Аттракцион находился в рабочем состоянии – об этом свидетельствовал ревущий где-то мотор и подрагивание рельсов под колёсами путешествующего по ним поезда. Наверняка поезд пуст – кому могло взбрести в голову покататься на горках в такое время в таком месте? Жуткое зрелище – пустой механизм, раз за разом выделывающий холостые круги меж фальшивых горных хребтов (они тоже были очень похожи на настоящие – муниципалитет не поскупился на оборудование парка). Время ночных развлечений, вдруг подумала Хизер, неотрывно глядя на рельсы. Вряд ли она смогла бы объяснить, что означают эти слова.

Она ступает на эту подрагивающую железную конструкцию и чувствует, как сталь немного прогибается под её тяжестью. Отметая ощущение, что шаткая структура под ногами разваливается, она идёт вперёд, туда, где рельсы понемногу опускаются вниз, к земле, и ни о чём не думает...

Что? Что было потом? Это же почти конец сна! Хизер помнила короткую белую вспышку, собственный крик, повисший во мгле, потом сон стал разрушаться, и на ум пришло это проклятое имя: Алесса. Оно заставило забыть всё. Позже её разбудил тот приятный парень.

Зачем она пошла по рельсам? Оно, конечно, это только сон, и логики в нём мало по определению, но...

Она не помнила. И опять у неё только один способ узнать всё. Хизер вздохнула. Всё её путешествие напоминало клубок нити, который распутывался понемногу по мере того, как она тянула ниточку. Одно действие вело к другому, столь же хорошо запланированному неизвестным кукловодом и не оставляющему ей никакого выбора. В который раз. Она ощущала себя крысой, которую заперли в клетке и заставляют пробираться по запутанному лабиринту, ударяя током каждый раз, когда она пытается упрямиться. Заставляя делать нелогичные, ужасные вещи, лишённые смысла. Тяни за клубок, тебе говорят. Тяни!

Узнать на опыте. Испытать на себе.

Как бы случайно не оборвать ту ниточку жизни...

Хизер ждала, пока мимо проедет поезд, чтобы не рисковать быть раздавленным, сделав три-четыре шага по полотну. Но поезд не приходил. Поезд запаздывал. Состав кружил где-то рядом, но не показывался в глаза. Она слышала стук колёс и пыхтение двигателя. Где-то там...

Нет, даже с оглядкой на кукловода это чистой воды суицид – соваться на рельсы при включённом механизме. Вот если как-нибудь отключить питание, тогда можно было бы осторожно проползти метров тридцать и спрыгнуть там, где рельсы едва не касаются земли. А так...

Так вот же она, будка управления. Хизер только сейчас заметила в конце площадки маленькую будку, внутри которой горел свет. Наверное, оттуда вся эта махина и регулировалась. Чтобы посадить там наблюдающего, который в случае ЧП остановил бы двигатель.

В будке был пульт, похожий на тот, которым открываются двери гаража. Рядом с пультом стоял серебристый кофейник и валялась пачка печенья. Детективный роман в зелёной обложке был раскрыт на половине. Всё выглядело так, словно наблюдатель покинул пост на минуту.

На панели пульта горел зелёный огонёк. Ниже была лампа красного цвета, но она не горела. Хизер немного изучила пульт; разобраться в нехитром устройстве не составило труда. В машинном отделении канализации всё было сложнее на порядок. Этот большой рычаг, должно быть, и регулирует подачу питания. Хизер потянула его вниз. Огни на панели мигнули и поменялись местами: теперь зажёгся красный, а зелёный пропал. Звук мотора, всё ещё воющий за грядой «гор», затих. Аттракцион прекратил работу.

Прежде чем вернуться к рельсам, Хизер задержала взгляд на печеньях. И только сглотнула слюну, осознав, насколько ей хочется есть. Ещё бы – ведь она не брала в рот ни крошки со вчерашнего вечера. С тех пор прошло двадцать четыре часа. Но голод всё же был не настолько сильным, чтобы она решилась отведать яства парка Лейксайд. У неё было подозрение, что еда, подобранная в этих местах, действует не хуже дозы стрихнина. Вот когда всё закончится, тогда и можно будет поесть. Хизер успела забыть маленькие радости жизни...

Она подошла к кромке площадки, там, где рельсы тянулись параллельно краю. Полотно перестало дрожать, но зелёные призрачные огни по-прежнему горели по краям шпал. Оно и лучше, подумала Хизер. А то в этой темноте и не различишь, где рельсы, а где пустота...