Собор Святой Марии - Ильденфонсо Фальконес

Они не обменялись и словом. Мар сама помогла бастайшам поднять его в лодку.

Ему совершенно не нужно было сталкиваться непосредственно с королем.

Как только Гилльем ушел, Николау стал ходить из угла в угол по своему кабинету. Раз у Арнау нет денег, ему, генеральному инквизитору, незачем выносить приговор. Папа никогда не освободит его от обещания, которое он дал. Пизанец загнал его в западню. Если бы он хотел исполнить обещанное Папе…

Стук в дверь отвлек внимание Эймерика, но он продолжал мерить шагами комнату.

Да, минимальное наказание спасло бы его репутацию как инквизитора, избавило бы от столкновения с королем и дало бы ему достаточно денег для.

Стук в дверь повторился.

Николау снова посмотрел на нее.

Ему бы хотелось отправить этого Эстаньола на костер. А его мать? Что со старухой? Конечно, она воспользовалась суматохой…

Кто-то вошел в приемную. Николау, стоя у самой двери, резко распахнул ее.

— Что?..

Хауме де Беллера, сжав кулак, хотел было постучать снова.

— Что вы хотите? — спросил инквизитор, метнув взгляд на офицера, который должен был выставить в приемной охрану, а сейчас был загнан в угол мечом Женйса Пуйга. — Как вы смеете угрожать солдату Святого престола? — закричал Николау.

Женйс отвел меч и посмотрел на своего товарища.

— Мы слишком долго ожидали, — ответил сеньор де Наварклес.

— Я не желаю никого принимать, — отрезал Николау, обращаясь к офицеру, которому удалось оттолкнуть напиравшего на него Женйса Пуйга. — Я вам все сказал.

Инквизитор собирался уже закрыть дверь, но Хауме де Беллера не дал ему этого сделать.

— Я — барон Каталонии, — гордо произнес он, растягивая слова, — и заслуживаю уважения в соответствии с моим титулом.

Женйс поддержал своего друга и снова встал с мечом на пути у офицера, который пытался прийти на помощь инквизитору Николау посмотрел в глаза сеньору де Беллере. Он мог бы позвать на помощь, и охрана, несомненно, явилась бы тотчас, но перекошенное лицо и безумные глаза посетителя… Кто знает, что могут сделать эти двое, привыкшие навязывать свою волю? Он вздохнул: судя по всему, этот день не самый лучший в его жизни.

— Ладно, барон, — уступил он, — что вы хотите?

— Вы пообещали приговорить Арнау Эстаньола, а на самом деле дали ему бежать.

— Не помню, чтобы я давал какие-то обещания. Что касается того, будто я позволил ему бежать… Это все ваш король, знатность, которой вы сами кичитесь. Если бы он пришел на помощь Церкви, вам не пришлось бы требовать у меня объяснений.

Хауме де Беллера что-то пробормотал и резко взмахнул рукой.

— И все-таки вы можете его осудить! — воскликнул он.

— Он бежал, — напомнил Николау.

— Мы вам его доставим! — закричал Женйс Пуйг, повернувшись к ним. Он все еще угрожал офицеру своим мечом.

Николау угрюмо посмотрел на кабальеро. Чего ради он должен перед ними отчитываться?

— Мы предоставили вам достаточные доказательства его преступления, — вмешался Хауме де Беллера.

— Инквизиция не может…

— Какие доказательства? — рявкнул Эймерик. Эти два сеньора давали ему возможность спасти свою честь. Если бы он опроверг эти доказательства… — Какие доказательства? — повторил он. — Донос такого помешанного, как вы, барон? — Хауме де Беллера попытался перебить его, но Николау заставил его молчать, резко подняв руку. — Я искал документы, о которых вы говорили и которые якобы вручил епископ, когда вы родились. — Он посмотрел на Беллеру. — Я их не нашел, понятно?

Женйс Пуйг опустил руку, в которой был зажат меч.

— Они должны быть в архивах епископства, — защищался Хауме де Беллера.

Николау только покачал головой.

— А вы, кабальеро? — крикнул Николау, обращаясь к Женйсу. — Что у вас есть против Арнау Эстаньола? — Инквизитор, опытный в такого рода делах, сразу почувствовал в Женйсе страх человека, скрывающего правду. — Вы знаете, что лгать инквизиции — преступление?

Женйс беспомощно посмотрел на Хауме, но тот, уставившись в одну точку, не обращал на него внимания, и он остался один на один с инквизитором.

— Что скажете, кабальеро?

Женйс, ошеломленный таким напором, отвернулся, пытаясь спрятать взгляд.

— Что вам сделал этот меняла? — разозлился Николау. — Может быть, он разорил вас?

Женйс не ответил. Прошла лишь секунда, одна секунда, в течение которой он украдкой, несмело посмотрел на инквизитора. Так и было. Что еще мог сделать меняла кабальеро, как не разорить его?

— Меня — нет, — простодушно ответил Женйс.

— Нет? Так, значит, вашего отца?

Женйс потупился.

— Вы попытались использовать Святой престол в своих интересах! Вы лжесвидетельствовали ради вашей личной мести!

Хауме де Беллера, напуганный криками инквизитора, наконец опомнился.

— Он сжег своего отца, — все еще настаивал Женйс, переходя на шепот.

Николау рассек воздух открытой ладонью. И что теперь делать? Арестовать их и предать суду? Но это повлечет за собой необходимость заниматься делом, о котором стоило узнать гораздо раньше.

— Вы пойдете к нотариусу и заберете ваши доносы. В противном случае… — Эймерик угрожающе посмотрел на них. — Поняли?

Не пытаясь больше возражать, оба кивнули.

— Инквизиция не может судить человека на основании ложных обвинений. Идите! — закончил он, сопровождая свой приказ жестом, адресованным офицеру.

— Ты поклялся честью отомстить, — напомнил Женйс Пуйг своему другу, когда они подходили к двери.

Николау слышал слова кабальеро, как, впрочем, и последовавший ответ.

— Ни один сеньор де Наварклес еще не оставил клятву неисполненной, — заявил Хауме де Беллера.

Генеральный инквизитор прищурился. У него было достаточно оснований. Он выпустил на свободу подследственного! Только что приказал свидетелям забрать свои доносы! К тому же решился на коммерческую договоренность. — с пизанцем? — не зная даже с кем! А если Хауме де Беллера все же исполнит свою клятву, прежде чем ему удастся добраться до состояния Арнау? Соблюдет ли договор пизанец? Ясно, что это дело следует приостановить.

— На сей раз, — крикнул он им вдогонку, — сеньор де Наварклес не исполнит свою клятву!

Оба повернулись.

— О чем вы? — воскликнул Хауме де Беллера.

— Святой престол не может позволить, чтобы двое… — он сделал презрительный жест рукой, — мирян ставили под сомнение вынесенный приговор. Таков суд Божий. Другой мести не существует! Вы понимаете, Беллера? — Заметив, что тот колеблется, инквизитор добавил: — Как только вы исполните свою клятву, я объявлю вас помешанным. Теперь вы меня поняли?

— Но клятва…

— Именем святой инквизиции я вас от нее освобождаю.

Хауме де Беллера поклонился.

— А вы, — добавил Эймерик, обращаясь к Женйсу Пуйгу, — остерегайтесь мстить тому, кого инквизиция уже покарала. Я понятно сказал?

Женйс Пуйг утвердительно кивнул.

Фелюга, небольшое десятиметровое суденышко под треугольным парусом, искала пристанища в тайной бухте у берегов Гаррафа, вдали от курса других судов. Сюда можно было добраться лишь по морю.

Хижина, построенная на скорую руку рыбаками из всяких обломков, которые заносило в бухту Средиземное море, нарушала монотонную картину из камней и серой гальки, противостоявших солнцу и пытавшихся вернуть свет и тепло, которым оно их ласкало.

Капитан фелюги, помимо толстого кошелька с монетами, получил еще и конкретные указания от Гилльема.

«Ты оставишь его там с моряком, которому можно доверять, и позаботишься о том, чтобы у них было достаточно воды и еды, а потом займешься каботажем. Но выбирай ближние порты и возвращайся в Барселону как минимум каждые два дня, чтобы получать от меня указания. Когда все закончится, я дам тебе еще денег», — пообещал он капитану, чтобы быть уверенным в его преданности.

Особой необходимости в этом не было: моряки любили Арнау, считая его справедливым консулом, но капитан принял деньги. Однако он не рассчитывал, что женщина откажется от помощи моряка, который мог бы ухаживать за Арнау вместе с ней.

— Я позабочусь о нем сама, — заявила Мар капитану, когда они высадились в бухте и устроились с Арнау в хижине.

— Но пизанец… — попытался возразить капитан.

— Скажи пизанцу, что с ним осталась Мар, и, если возникнут проблемы, возвращайся с твоим моряком.

Она произнесла это таким властным тоном, явно несвойственным женщине, что капитан даже не попытался возразить.

— Иди, — только и сказала она ему на прощание.

Когда фелюга скрылась за скалами, защищавшими бухту, Мар глубоко вздохнула и подняла глаза к небу.

Сколько раз она пыталась заставить себя не фантазировать? Сколько раз при воспоминании об Арнау убеждала себя, что у нее иная судьба? А теперь… Она посмотрела на хижину. Арнау продолжал спать. Во время плавания Мар проверила, нет ли у него температуры, не был ли он ранен. Она села у борта, поджала ноги и положила его голову себе на колени.