Роман Брянский - Сычев К. В.

– Ну, если сам наш батюшка не осуждает этот праздник, то почему бы нам с тобой не сходить ночью на реку и не полюбоваться красотой молодых девиц? – воскликнул княжич Михаил. – А что может быть красивее телесных девичьих прелестей? Разве не так?

– Не так, брат! – покачал головой княжич Олег. – Только один раз можно видеть девичью наготу – на брачной постели у своей невесты, данной Господом! Надо любить только одну, так установлено Христом-богом!

– Видишь, братец, какой ты у нас святоша! – улыбнулся княжич Михаил. – А сердце у тебя все равно не каменное! Зачем же ты ходишь в терем Ефима и разговариваешь с девицей Кветаной?

– Узнал-таки, брат, – опустил голову княжич Олег, – о моей любви к той девице! Ну, и пусть! Я, брат, люблю Кветану, – он поднял голову и пристально вгляделся в глаза княжича Михаила, – но люблю так, как следует любить по законам нашей православной веры! Я жду, когда батюшка с матушкой расслабятся и будут в хорошем расположении духа, а также, когда ты, мой старший брат, женишься…Я тогда упаду на колени перед ними и буду умолять их, чтобы разрешили нам пожениться! День и ночь я молюсь за это и, думаю, размягчу сердца наших любимых родителей. Ведь у них не камни, а горячие сердца! Вот разрешат они мне жениться на Кветанушке, я буду самым счастливым человеком! А на реку в эту Купалову ночь я не пойду! Это грех! И тебе не советую!

Вечером княжич Михаил, одетый в легкую белоснежную рубаху и длинные серые штаны, вправленные в тонкие, козьей кожи, сапожки, обманув своих бдительных слуг-охранников, спустился, обогнув Петровскую церковь, вниз под гору к большому развесистому дубу. Солнце уже садилось, жара сухого июньского дня спадала. Пахло луговой травой и недалекой рекой.

Михаил стоял под величественным деревом и вглядывался в ближайшую березовую рощу, располагавшуюся между горой и деснинским лугом. До него доносились какие-то голоса, из рощи вился дымок от костра, но легкий ветерок относил и шумы, и дым в сторону – к реке.

Неожиданно кто-то подбежал к княжичу сзади и закрыл руками его глаза. Почувствовав тонкий цветочный аромат, княжич поднял руки и схватил нежные девичьи ладони.

– Уладушка, – выдохнул он, – а я тебя жду…

– Я пришла, княжич, – тихо сказала девушка, – как мы условились. Пойдем же к молодцам и девицам да посмотрим их игры. Ох, уж будет весело! А теперь, надень! – Улада согнулась и подняла из травы большой цветочный венок. – Я сплела это из луговых цветов, также как все девицы для своих молодцев. И возьми эту березовую ветку!

– А надо ли, Уладушка? – заколебался княжич. – Я ведь княжеский сын…Разве это не позорно?

– Здесь нет ничего позорного, княжич, – улыбнулась Улада. – Не бывает ни князей ни простолюдинов в Купалову ночь. Здесь есть только волшебные чары и сладкая любовь. Если мы полюбим друг друга в эту ночь, тогда будет радостно и душе, и телу!

Они, взявшись за руки, перешли Большую Княжую дорогу и углубились в рощу, обходя белесые деревья.

Уже совсем стемнело, когда они вышли на большую поляну, окруженную кустарником, в середине которой пылал, устремив языки ярко-красного пламени в небо, огромный костер, вокруг которого сидели, обнявшись, молодцы с девицами и молча глядели на огонь. Они, казалось, не замечали ни княжича, ни его девушку.

– Садись, княжич, – сказала Улада, когда они подошли ближе и указала рукой на свободное у костра место. – Смотри на огонь и думай. Авось, что надумаешь!

Княжич сел рядом с любимой девушкой и последовал ее совету. Однако он ничего не увидел в пламени костра. Да и мысли княжича разбежались. Его охватило непонятное, небывалое волнение.

Тишина на поляне стояла недолго.

Вдруг кто-то крикнул: – А теперь, молодцы и красные девицы, давайте-ка споем песню во славу Купалы, солнечного Бога наших предков!

Княжич посмотрел в ту сторону, откуда донесся голос, и узнал в свете костра молодого дружинника его брата Олега.

– Да тут все молодцы моего брата! – воскликнул он. – Зря Олег не пошел на этот праздник! Здесь же собрались одни свои! И совсем нет простолюдинов!

– Это так, княже, – кивнула головой Улада. – С нами только молодцы из дружинников и немного купеческих детей. Девицы, правда, есть из простонародья. Но для девиц в эту ночь нужна не знатность, а красота. Вот и выбирай, какая из них красивей!

– А где же собираются молодцы-простолюдины? – пробормотал княжич. – Разве чернь не чтит этот праздник Купалы, или он только для наших молодцев?

– Простой люд собирается подальше, – Улада показала рукой в сторону Соловьиной Рощи. – Они там, в версте от нас…

В это время все сидевшие за костром дружно встали и, взявшись за руки, пошли хороводом вокруг пламени.

Славься, славься ты, Красно Солнышко!Бог Купала, в ночь, разбуди же кровь,Чтобы засветло, Красно Солнышко,Мы проведали, что ты есть, любовь!

– пели молодцы и девицы. Княжич Михаил одной рукой держал ладонь своей Улады, а за его другую руку ухватилась какая-то незнакомая девушка. Пока они ходили вокруг костра, княжич успел увидеть лицо своей соседки и был поражен ее красотой. Да и другие девушки, лица которых на мгновение высвечивались пламенем, вызывали удивление. – Откуда же взялись такие красавицы? – думал про себя княжич. – Неужели прятались по своим теремам?

Песня тянулась еще долго, а пляска вокруг костра становилась утомительной.

Княжич вспотел и почувствовал сухость во рту. Жар костра, не замечаемый ранее, стал невыносим. Но вот плясавшие резко остановились.

– А теперь, молодцы и девицы! – прокричал кто-то звонким и чистым голосом. – Отдыхайте! И примите влагу, росу Купалову!

Незнакомая девушка, сидевшая рядом, передала княжичу большую серебряную чашу. – Пей, княжич, – ласково сказала она, – это – Купалово питье!

Княжеский сын поднес чашу ко рту и отхлебнул из нее. Ему понравилась горьковатая прохладная жидкость. Отпив несколько глотков, он почувствовал, как свежо и легко стало у него в груди, как исчезла жажда, а за спиной как будто выросли крылья.

– А теперь я, – промолвила Улада и, в свою очередь, сделав несколько глотков, передала чашу дальше по кругу.

– Все отведали Купалова зелья? – крикнул все тот же молодец.

– Все! – закричали в ответ парни и девушки.

– Тогда давайте, – сказал громко заводила, – очищайтесь от скверны! Будем перепрыгивать через костер! Но так, чтобы не коснуться огня! Начинайте, молодцы! Хватайте девиц за руки и вместе скачите!

И все стали прыгать с разбегу через костер. Молодцы с веселыми криками, а девицы – с визгом.

Княжич встал и потащил за собой Уладу. Они разбежались, перепрыгнули через огонь, но княжич, видимо, слишком далеко пролетел и, выпустив руку Улады, упал прямо на куст. Чьи-то мягкие, горячие руки обхватили его и прижали к себе. – Уладушка, – промолвил он, ощутив на своих губах нежные теплые девичьи губы и теряя голову.