Роман Брянский - Сычев К. В.

– Не знаю, – опустила голову девушка. – Я просто думаю, что ты пожалел нас с сестрицей и увел от татар…

– Это не так, душа моя, – пробормотал княжич, склонившись к лицу девушки, – то мое сердце решило! Когда я увидел тебя в татарском стане привязанную арканом к телеге, я потерял с той поры душевный покой! Вот уже четыре года, как я думаю только о тебе! Но раньше я не мог тебе этого сказать…Ты же ведь живешь в доме батюшкиного тиуна! А Ефим строг! Бережет тебя от чужих глаз, как свою родную дочь! Никак не могу застать тебя одну! То девицы возле тебя собираются, то я ухожу с батюшкой в поход…Вот я и таю свою любовь от всех! Но у меня больше нет сил таиться от тебя!

– Что ты, княжич! – испугалась Улада. – Какая может у тебя быть любовь ко мне, простой девице? Я, правда, не дочь жалкого смерда, но литовского боярина, который хоть и русский человек, но давно уже служит Литве верой-правдой…Но сейчас я твоя пленница, княжич, а значит, ты волен поступать со мной так, как захочешь!

– Я не хочу навязывать тебе свою любовь, Уладушка, – тихо сказал княжич. – Если я тебе не по сердцу, тогда уйду, покорюсь твоему решению! Ну, скажи, душа моя, нравлюсь я тебе или безразличен, как чужой человек?

– Как же мне не любить тебя, княжич Михаил, – промолвила, подняв голову и пристально вглядевшись своими большими зелеными глазами в лицо княжеского сына, девушка. – Но у меня даже нет мысли о возможности нашей любви! Вокруг тебя немало красных девиц! Получше меня! А ты – княжич, наследник славного удела! Тебе нужна не жалкая пленница, пусть и боярского рода, но настоящая княжна, чтобы не омрачить славу твоего княжеского рода случайной любовью!

– Что ты говоришь, любовь моя? – воскликнул княжич. – Разве ты можешь сравниться с другими девицами? Да любая княжна – сущая простушка против тебя! Ты у меня самая красивая и славная! Настоящая лебедушка!

– Да и стара я уже для тебя, княжич, – усмехнулась покрасневшая от слов юноши Улада. – Тебе нужна совсем молодая девица! Неужели на мне одной сошелся для тебя клином белый свет? Подумай, княже…Вот и твой брат Олег зачастил в наш терем! Он все поглядывает на Кветану, мою сестрицу! Даже батюшка Ефим Добрынич это заприметил…И так вот он покачал головой в осуждение!

– Братец Олег? – удивился княжич Михаил. – Неужели он у вас бывает?

– Я же сказала, что частенько, княжич, – вздохнула Улада. – Похоже, что твой брат влюбился в мою сестру! А это, ох, не к добру!

– Да как же можно не влюбиться? – воскликнул в волнении княжеский наследник. – Обе вы такие красивые! Но ты намного милее! Но вот как это Олег…Он мне ничего не говорил!

– Уж не выдавай меня, княжич! – сказала, умоляюще, Улада. – Я не смогла это скрыть от тебя!

– Ладно, душа моя, пусть же мой брат любит Кветану, но и я не могу тебя не любить! – горячо молвил княжич, прижав руку к сердцу. – Вот потому я и не женился, Уладушка, уж больно ты запала в мою душу! Вот сегодня я опять все думал о тебе. Скоро мой батюшка пойдет в дальний поход и возьмет меня с собой…Будет долгое расставание…Но я совсем не могу без тебя: моя душа зовет тебя к совместной жизни. Уж не томи меня, славная девица, да приблизь к себе хоть на чуточку!

– Хорошо, княжич, – смело сказала, не отводя глаз от юноши, Улада. – Сегодня ночью, когда все девицы пойдут на Десну, чтобы бросать в реку цветы и говорить заветные слова, а молодцы начнут жечь костры, приходи к нам: мы почтим славного Бога Купалу. Вот мы с тобой и увидим, подходим ли мы друг другу…А если все у нас получится в эту ночь, Купала примет наш дар – цветочные венки и наши пояса – и они не потонут, то мы с тобой узнаем, есть ли между нами, в самом деле, сердечная любовь, а не ложное наваждение! В день Купалы все легко узнают, кто искренен в своих словах и поступках, а кто лишь балуется…

– А где ты будешь, Уладушка? – спросил весело княжич, выпрямившись и глядя на стройную белокурую красавицу. – Где мне найти тебя в эту ночь?

– Приходи засветло за Петрову гору, прямо к роще, – тихо сказала Улада. – Там, под горой, стоит большой корявый дуб. Я буду ждать тебя там!

– А как же твоя сестра? Она тоже туда придет? А мой брат Олег? И у них там свиданье? – покачал головой старший княжеский сын. – Мы с ними не встретимся?

– Нет, княжич, – улыбнулась девушка. – Кветана еще не доросла до этих серьезных игр. Это не для нее. А вот княжичу Олегу пора побывать на Купаловом веселье. Позови его туда! Пусть погуляет, порадуется. А может, и найдет себе там зазнобу…И получше Кветаны…Да и сам ты, княжич Михаил, посмотришь на наших брянских девиц и узнаешь, какая тебе по сердцу!

– Я уже знаю, – промолвил, снова приходя в волнение, княжич. – Не надо мне равнять кого-то с тобой…Однако мой братец Олег не придет на то веселье, как его не зови…Он больно набожен! Купала для него не Бог, а языческий бес!

– Господи, я слышу сверху шаги, княжич! – засуетилась, испугавшись, девушка. – Увидят нас тут с тобой в горнице и, неровен час, что подумают! Иди, княжич, и приходи к тому дубу, о каком я тебе сказала. Никто нам не судья в Купалову ночь, это не здесь, среди белого дня…Хоть и называют наши попы и твой брат Олег этот великий день бесовским, но это – древний обычай русского народа! Мы тоже чтим его в Литве, и не только русские, но и литовцы!

– О, княжич Михаил! – воскликнула вдруг спустившаяся по лесенке в нижнюю горницу хозяйка Варвара. – Здравствуй, молодец! С чем пожаловал? Ищешь моего супруга? Однако же, – она насмешливо поглядела на согнувшуюся за прялкой Уладу, – я тут вижу, что ты положил свой глаз на нашу красную девицу, Уладушку! Так, княжич?

– Здравствуй, Варвара Деяновна! – в смущении ответствовал княжич. – Я сюда зашел, да все никак…, – он замялся. – В самом деле, ваша девица хороша, как же ее не заметить!

– Ладно, княжич! – рассмеялась Варвара. – Такие твои годы…Давно пора поглядывать на красных девиц! Авось, наконец, женишься и батюшку своего обрадуешь!

После обеденной трапезы княжич Михаил, отозвав в сторону своего брата Олега, похлопал его по плечу и сказал: – Ну, что, брат, а не пойти ли нам сегодня вечером на Десну и не поиграть ли с девицами в ночь на Купалов праздник?

– Что ты, брат, – перекрестился княжич Олег. – Только бесы и ведьмы веселятся в Иванову ночь! Отец Игнатий говорил, что этот день – богопротивный! Как не бьются наши священники, но все никак не могут отучить простой люд от этого вредного обычая! К тому же, наш батюшка не хочет запрещать этот народный обряд! Мне рассказывал отец Серапион, что батюшка только смеялся, когда они просили запретить бесовские игры! – Зачем раздражать народ? – возражал он. – Весело людям, и пусть они любят друг друга так, как им хочется! Все не запретишь!