Агония небес. На исходе дней - Алексей Золотухин

Что ж, впереди меня ждало много испытаний. Пришло время показать, на что я способен, и исполнить написанное в дневнике.

Альтернативная Вселенная

Далекое будущее

За день до Великого Совета

Аргосу было скучно и тоскливо. Депрессия черными волнами накатывала, порой захлестывая и удушая. Иногда он даже плакал в одиночестве.

Сколько он провел времени в этих величественных стенах, среди роскоши прошлого? Тысячи лет? Сотни тысяч? Единственным разнообразием были вызовы на Великий Совет раз в столетие. Хотя в чем разнообразие? Члены Совета не менялись с того дня, как он встал на место своего предшественника, сошедшего с ума и пытавшегося выпустить узника на свободу. На Великом Совете присутствовали трое от расы Создателей и трое от его родной цивилизации Сеятелей, впрочем, был еще и седьмой член Совета, представлявший Союз Вселенских Миров, который объединял все иные известные цивилизации. Правда, у него не было права решающего голоса, лишь совещательный.

На Совете Аргос держал отчет вместе с Хеймдаль – наблюдателем от Создателей.

Всегда было одно и то же. Доклад о вариаторе событий, в котором заключенный не имеет ни одного вектора возможности что-либо изменить и сбежать. Отчет о тахионной активности прошлого заключенного, что нет ни у кого попыток, его переписать. Потом шла стандартная сверка отчетов Аргоса и Хеймдаль на идентичность.

Как всегда, все в пределах нормы.

Затем они отбывали обратно на станцию, сторожить того, кто там находится чуть ли не с начала времен. Однако все делала автоматика, которая не допускала сбоев никогда. Основная цель пребывания Аргоса заключалась не столько в том, чтобы сторожить заключенного, сколько в слежке за Хеймдаль, впрочем, она занималась тем же.

Поначалу Аргос пытался наладить контакт с красновласой красавицей Хеймдаль, но оказалось, что их взгляды на жизнь сильно разнятся, да и вообще она была чрезмерно самодовольной особой.

Впрочем, это было неудивительно. Ее мать являлась членом Совета и с самого рождения ребенку все преподносили на блюдечке: самые богатые планетарные системы, транспортные артерии галактик и многочисленные народы, находящиеся в рабстве Создателей, большей частью принадлежавшие ее семье и ей как единственной наследнице. Но, желая доказать матери свою полезность или что-то еще, она выбрала путь стража, однако от несметных богатств и власти не отказалась.

Отец Аргоса тоже был членом Совета, но, несмотря на это, участь парня сильно отличалась от судьбы Хеймдаль. Он был полукровкой. Родитель Аргоса любил время от времени развлекаться с инопланетянками и был богат отпрысками. Тысячи детей скитались по Вселенной в нищете, без какой-либо помощи от него. Могучему Сеятелю вполне хватало одного сына, рожденного от женщины своей же расы, с которым член Совета был неразлучен уже тысячи лет и души в котором не чаял.

Аргос стал стражем просто по стечению обстоятельств: никто из Совета со стороны Сеятелей не желал обрекать своих законнорожденных детей на вечное прозябание охранниками в тюрьме. Недавно сошедший с ума надзиратель от Сеятелей был казнен за попытку освободить заключенного, и место стало вакантным. На планете, где жила семья Аргоса, пытались поднять мятеж против Сеятелей, в результате планета была уничтожена. Лишь Аргоса отец решил пощадить и найти ему какое-нибудь применение.

Однако сострадание ли это было? Аргос остался совсем один коротать долгие годы надзирателем в тюрьме и ощущал он себя не стражем, а таким же заключенным, столь же невластным над своей судьбой.

Получив после очередной попытки завязать разговор с Хеймдаль хорошую дозу снобизма и едкого сарказма, Аргос ушел от нее совсем раздавленный. В тот день ему не хотелось жить, но покончить с собой зная, что это никого даже не опечалит, он тоже не хотел. Боль терзала душу, а поделиться ею было не с кем.

Единственным живым существом, кроме него и Хеймдаль, был сам пленник, и тогда Аргос решил нарушить правила и поговорить с ним, тем более что Хеймдаль, в отличие от него, часто и надолго улетала с тюремной базы и следила за всем лишь эпизодически.

Аргос пришел в самое сердце космической станции, где в защитном магнитном коконе держали заключенного. Поначалу Аргосу показалось, что это просто троящийся сгусток тьмы. Он внимательно смотрел на него, и постепенно в этой тьме начали проявляться черты живого существа. Существо тоже посмотрело на него. В его взоре не было зла, лишь безмерная скорбь и одиночество.

Аргос включил на приборах звук и услышал, как тяжело и болезненно дышит заключенный.

– Кто ты? – спросил он узника.

– Я тот, кого обманули и предали. Тот, за чью доброту отплатили злом. Тот, кого боятся, потому что он знает правду.

– Наверно, все заключенные говорят нечто подобное.

– Тебе это известно потому, что ты такой же, как я?

– Ошибаешься, я твой охранник.

– Ты здесь в неволе, и тебе не сбежать, – значит, ты заключенный.

– Пытаешься меня заговорить, как предыдущего охранника?

– Да. Но с тобой будет иначе. Твоему предшественнику было что терять, а это всегда слабость. Начал драку – дерись до конца, полумеры в столь рискованном деле смерти подобны.

– Мне не стоит с тобой разговаривать…

– Ты сам начал разговор, так позволь я изложу свое предложение. Отказаться – твое право. А ввожу тебя в заблуждение или нет, тебе подскажет твой вариатор событий.

– Что ж согласен, соблазняй меня, демон, – Аргос безрадостно улыбнулся. – Других собеседников все равно нет.

– Если ты подправишь данные тахеометра в определенную дату – где и сейчас случаются легкие возмущения – времен Великой войны, когда меня еще содержали в заключении в тюремном отсеке на моем корабле, то Совет обеспокоится и решит проверить. Большую команду не пошлют – побоятся временных изменений. Кого-то одного тоже не пошлют – обе стороны друг другу не доверяют. Максимальная вероятность, что этими посланцами будете вы с Хеймдаль, так как вы, согласно протоколу, досконально изучили все, что касается моих характеристик и истории заключения. Правда, кто я и почему нахожусь здесь, вам не сказали. Повесили на меня ярлык вселенского зла – и вот я в заключении, без прав и защиты. Я без охраны не останусь, не бойся. Прелесть путешествий во времени в том, что вы вернетесь в то же мгновение, из которого улетели.

– И зачем это мне?

– Тогда стражи были сменные, и в тот день, о котором я говорю, дежурил твой отец. Система Зетра – мою тюрьму скрывали где-то в гиперпространстве – тогда была единственной нейтральной зоной, и мой корабль охраняло по сотне боевых космических крейсеров с каждой стороны. Я дам тебе коды управления, и ты уничтожишь охранные корабли Создателей.