Свобода - Борис Ярне
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Это как посмотреть, – смело заметил Андрей.
– Ты еще шутишь? Дурачок, неужели ты даже не представляешь, насколько это удобно – жить в сером болоте, в теплом сером болоте? Ты спокоен, как сам штиль. И вся жизнь будет штилем, никаких волнений, беспокойств, стрессов. Сказали – сделал. Тот, кто тебе сказал, тому сказали, а тому еще сказали, и так далее, замкнутый круг, лишенный индивидуальной ответственности. Спи, жри, да трахайся! Чего еще нужно? Ты с детства, с самого раннего детства живешь, исполняя приказы. Взрослея, ты не замечаешь, что продолжаешь жить, только благодаря этому. Ты продолжаешь жить, ты живешь, только благодаря тому, что ты…
И снова, как и накануне со всех сторон грянул жуткий рычащий хор:
– Благодаря тому, что ты раб!
– Я не раб, – не заставляя себя ждать, ответил Андрей. – Я не буду рабом.
И снова раздались многочисленные смешки.
Вой, переходящий в лай и рычание приближался. Андрей заметил, как за кустами промелькнула черная тень, за ней еще, потом еще. Черные тени закружились среди кустарника, вокруг дома. Андрей вскинул винтовку и, прицелившись в одну из теней, выстрелил. Тени закружились быстрее, их очертания приближались. Стая сужала круги. Андрей не выдержал и принялся палить во все стороны, пока не израсходовал магазин. Тени кружились, приближаясь, рыча и воя. Он сменил магазин и возобновил пальбу. Отбросив винтовку, он выхватил из-за пояса пистолеты, взяв их по одному в каждую руку.
Тени перестали кружить. Прямо напротив Андрея, в куще деревьев, тени начали стекаться, собираясь вместе. Андрей поднял обе руки, направив оружие в огромную черную тень, готовую броситься на него массой звериных туш. Прямо перед собой он ощущал дыхание, вырывавшееся вместе с грозным рыком из единой пасти стаи.
Стая затихла.
– Ну, что вы замерли, твари? – закричал Андрей. Он уже был готов ко всему. – Я вас жду! Что вы притухли? Идите ко мне! Я не сдамся, не отступлю и не смирюсь! Я не раб! Слышите вы, черные суки!
Множество пар желтых глаз вырвалось из серой мглы и ринулось на Андрея. Зажмурившись, он спустил курки обоих пистолетов…
Грянул гром и хлынул ливень, придавливая тело Андрея к земле. С трудом поднявшись, он отбросил пистолеты и осмотрелся. Серые краски сменила черная ночь. Ветер гнул деревья к земле. Андрей поднял голову вверх, встречая поток дождя, и закричал во все горло. Он кричал и кричал, не замолкая, пока не охрип. Тогда он перешел на смех.
– Тебе смешно? – раздался голос.
Андрея тут же подхватили цепи и пригвоздили к столбу. Он продолжал смяться.
Первый удар плети не смог заставит его замолчать. Второй, третий, четвертый…
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать…
Андрей уже перестал смеяться. Он, стиснув зубы, крепился, боясь потерять сознание.
– Двадцать пять, двадцать шесть…
Андрей беззвучно орал.
– Тридцать девять, сорок, срок один!..
Андрей беззвучно хрипел.
– Это все в твоей голове, это твой разум, это твой каземат… – доносилось откуда-то изнутри, из глубины его испуганных и спутавшихся мыслей.
– Пятьдесят восемь, пятьдесят девять…
Андрей перестал что-либо слышать.
– Семьдесят шесть, семьдесят семь…
Счета уже не было слышно. Лишь плеть яростно свистела, да впиваясь в спину, сотрясала тело Андрея.
Вдруг что-то произошло. Что-то необычное. Удары прекратились, цепи спали с его рук, и он рухнул, обнимая столб, на землю.
– Ну и дурак! – послышался удаляющийся голос.
Андрей хотел было подняться, но тут же потерял сознание.
Тела не было, его невозможно было ощупать, почувствовать. Голова была сокрушена настолько, что уже ничего не хотелось с ней делать. Теплилось слабое чувство победы. Казалось, наступило лето.
– Андрей, что с тобой?
Андрей приподнялся с пола и увидел Оксану. Она сидела на кровати, свесив босые ноги вниз, и с удивлением разглядывала позу, в которой ее возлюбленный распластался посреди комнаты.
– 56 –
Андрей резко вскочил, но тут же повалился на пол – тело полностью затекло. Он засмеялся, и, предприняв вторую попытку, поднялся, плюхнулся рядом с Оксаной и обнял ее, что было силы, уткнувшись лицом в плечо.
Уложив Оксану обратно в кровать, строго наказав ей не подниматься без надобности, он принялся готовить завтрак.
– Тридцать восемь и шесть, – объявила Оксана, глядя на градусник.
– Вот это прорыв! – воскликнул Андрей, – но у нас впереди длинный курс. Пневмония это не шутка. Ты четыре дня лежала без чувств, три из которых бредила. Извини, вырвалось, дорогая. Это чтобы ты понимала серьезность твоего положения. Да и клятву Гиппократа я не давал.
– И все это время ты?.. – начала Оксана.
– Был медбратом, – закончил Андрей.
– У меня одно подозрение, связанное с тем, что кое-где у меня болит…
– Утром и вечером я ставлю тебе уколы!
– Андрюша!
– Все согласно курсу. Плюс лекарства. У тебя температура ниже сорока не падала. Так, готово. Ты не ела уже пять дней минимум. Скоро тебя ветром сдувать будет. Я все принесу тебе в постель.
– Андрюша…
Позавтракав, Оксана приняла лекарства, выдержала укол, и, пересиливая себя, выпила настой из трав.
– А это что? – спросила она, – это есть в курсе?
– Я тебе после расскажу, ты пропустила несколько дней из истории цивилизации. Но, так уж совпало, что с началом приема этого зелья ты пошла на поправку. Сила Сибири!
– Не пугай меня, – смеясь, заметила Оксана.
– Ох, знала бы ты, что нас может напугать…
– Что ты говоришь?
– Я вынесу тебя на воздух попозже, а то ты тут уже столько лежишь…
– На мне такой слой одеял!
– Холодно было. Сегодня первый день, как потеплело.
– Но, в городе же, вроде, жара была, или это у меня жар был? Я с того момента, как мы залезли в вагон, отрывочно все помню. Больницу помню, потом… какие-то фрагменты, тайга… Андрей?
– Да, Оксана? – Андрей заметил испуг во взгляде девушки.
– А мы где?
– Ну, что ж, – Андрей задумался, но тут же продолжил: – Слушай, как все было. Расскажу все, ну… почти все.
Андрей рассказал Оксане все, начиная с того момента, как они прибыли в Тынду. И о таксисте, о полицейских, о лодке, о леснике, о том, как шли к сторожке, и о том, как он занимался ее лечением, пока та была без сознания. Рассказал он и о том, что это за избушка.
– Но, почему ты выбрал именно это место? – настороженно спросила Оксана.
– Я… я не знаю, как ответить на этот вопрос, – признался Андрей.
