Всеобщая история. - Полибий

69. Отроги Ливана суживают в этом месте морское побережье в небольшую теснину, которая к тому же пересекается крутым обрывистым кряжем, оставляющим лишь узкий трудный проход у самого моря. Здесь-то и утвердился тогда Николай. Одни места он успел занять главною частью войска, другие укрепил искусственными сооружениями и был уверен, что ему легко будет воспрепятствовать вторжению Антиоха. С другой стороны царь разделил свое войско на три части, одну из них доверил Теодоту и приказал произвести нападение и проложить себе путь у самых склонов Ливана; другую часть предоставил Менедему и неоднократно наказывал ему идти на самую середину кряжа. Третью часть царь отрядил к морю, назначив начальником ее Диокла, правителя Парапотамии. Сам он со свитою поместился в середине, дабы наблюдать за всем происходящим и являться на помощь всюду, где ни потребуется. Вместе с тем Диогнет и Периген приготовлялись к морскому сражению, ради чего придвинулись возможно ближе к суше, желая как бы соединить в одно зрелище сухопутную и морскую битву. Когда все войска по одному сигналу и одному приказу открыли нападение, морская битва шла с обеих сторон с равным успехом, ибо и численность, и вооружение кораблей у обоих противников были одинаковы. Что касается сухопутной битвы, то вначале одерживали верх войска Николая, коим помогала укрепленность местоположения; но вскоре войска Теодота отбросили египтян, стоявших на горном склоне, и ударили на врага с горных высот; тогда воины Николая оборотили тыл и все стремительно бежали. Из числа их во время бегства было убито до двух тысяч человек, не меньше того взято в плен; остальные отступили к Сидону205. Периген рассчитывал было на перевес в морской битве, но при виде поражения сухопутного войска он в смущении отступил беспрепятственно в ту же область.

70. Антиох дал отдохнуть войскам, потом подошел к Сидону и расположился станом. Однако он отказался от надежды взять город приступом, ибо там заранее заготовлены были припасы в изобилии, город имел многолюдное население, а кроме того, сюда бежали солдаты. Поэтому сам он снялся с войском и направился к Филотерии206, а начальнику флота Диогнету отдал приказ отплыть с кораблями к Тиру. Филотерия расположена у самого озера, в которое изливается река, именуемая Иорданом207; отсюда она снова выходит и орошает равнины подле города, называемого Скифополем208. Оба названные выше города сдались ему на капитуляцию, и царь верил в успех дальнейших предприятий, ибо подчиненная этим народам область могла с легкостью снабдить все войско жизненными припасами и доставить в изобилии нужные для войны средства. Для охраны городов он поставил гарнизоны, а сам перевалил через горный хребет и явился перед Атабирием209, расположенным на круглом210 холме; подъем к нему имеет более пятнадцати стадий. Воспользовавшись благоприятным моментом, он устроил засаду и взял город с помощью военной хитрости, именно: жителей города он вызвал на легкую схватку и передние ряды увлек за собою далеко вниз; потом, когда бежавшие повернули назад, а находившиеся в засаде поднялись на врага, он многих положил на месте; наконец, преследуя остальных и распространяя ужас перед собою, он взял с набега и этот город. В это время Керая, один из второстепенных начальников Птолемея, перешел на сторону царя. Царь принял его с почетом и тем зародил колебание во многих начальниках на стороне неприятеля. Так, по крайней мере, фессалиец Гипполох вскоре после этого явился к Антиоху с четырьмястами конных воинов Птолемея. Укрепив гарнизоном и Атабирий, Антиох пошел дальше и приобрел Пеллы, Камун и Гефрун211.

71. При виде таких успехов жители соседней Аравии212 по взаимном соглашении все единодушно присоединились к Антиоху. Ободренный новыми надеждами и приращением средств, он продолжал путь и, вторгшись в Галатиду213, овладел Абилами214 вместе с вошедшим в него гарнизоном, во главе коего был Никия, друг и родственник Меннея. Непокоренными оставались Гадары215, как кажется, наиболее укрепленный город в этой стране. Перед Гадарами Антиох расположился станом, возвел осадные сооружения и навел такой ужас на жителей, что вскоре сдался и этот город. После этого Антиох был уведомлен, что более значительный неприятельский отряд собрался в Раббатаманы216, что в Аравии, и отсюда совершает опустошительные набеги на земли примкнувших к нему арабов. Поэтому Антиох отложил на время все прочие дела, выступил в поход и расположился станом перед высотами, на которых находится город. Обойдя холм кругом и заметив, что он доступен только в двух местах, царь приблизился к ним и тут занялся сооружением машин. Исполнение этих работ он поручил в одном месте Никарху, в другом Теодоту, а сам с одинаковым вниманием следил за всеми работами и наблюдал меру усердия обоих начальников.

Теодот и Никарх действовали с большим старанием и неослабно соревновались между собою в том, кто первый свалит часть стены, находящуюся перед его сооружениями; поэтому в обоих местах стена рухнула скорее, чем можно было ожидать. Тогда войска день и ночь без перерыва нападали на город с величайшим ожесточением. Однако непрерывные приступы кончались ничем, ибо в городе было много войска. Наконец кто-то из пленных открыл им подземный ход, по которому осажденные спускались за водой; ход этот осаждающие разрушили и заложили дровами, щебнем и тому подобным. После этого недостаток воды принудил осажденных сдаться. Овладев таким образом Раббатаманами, Антиох оставил здесь Никарха с сильным гарнизоном. Перешедших к нему от Птолемея Гипполоха и Керею он отрядил с пятью тысячами пехоты в область Самарии217 с приказанием охранять ее и даровать неприкосновенность всем, кто изъявит покорность царю. Затем во главе войска он двинулся в Птолемаиду на зимнюю стоянку.

72. В то же самое лето педнелисяне, осажденные и жестоко теснимые селгеями218, отправили к Ахею послов за помощью. Получив от него благоприятный ответ, педнелисяне в надежде на поддержку стойко выдерживали осаду. Действительно, Ахей выбрал в начальники Гарсиериса и под его командою поспешно отправил на помощь осажденным шесть тысяч пехоты и пятьсот человек конницы. При известии о приближении вспомогательного отряда, селгеи заняли теснины у так называемого Климака219 главною частью своего войска, заняли и проход к Сапордам220, а все прочие дороги и тропинки разрушили. Гарсиерис вторгся в Милиаду221 и расположился станом перед городом, именуемым Критополем. Заметив, что идти дальше невозможно, так как места эти заняты уже неприятелем, он придумал такого рода хитрость: снялся с войском и двинулся в обратный путь, как бы отчаявшись в подаче помощи вследствие занятия прохода неприятелем. Селгеи легко поверили, что Гарсиерис не думает более о том, чтобы подать помощь городу, и потому возвратились частью в город, ибо подоспела уборка хлеба. Но Гарсиерис повернул назад, быстро повел свои войска и явился у горных перевалов, покинутых неприятелем, занял их и обеспечил за собою гарнизонами под главным начальством Фаилла, сам с войском спустился в Пергу222, а оттуда рассылал посольства к остальным жителям Писидии и в Памфилию, напоминал о гнете селгеев и убеждал всех вступить в союз с Ахеем и помочь педнелисянам.

73. В это время селгеи отрядили военачальника с войском в той надежде, что при знакомстве223 с местностью они выбьют Фаилла из укреплений. Но план селгеев не удался; при нападениях они понесли большие потери в людях и потому отказались от дальнейших попыток, зато усерднее прежнего повели дело осады и сооружений. Между тем этенняне224, занимающие горы Писидики, что над Сидою, послали в помощь Гарсиерису восемь тысяч тяжеловооруженных, и аспендяне — половину этого числа. Напротив, сидеты, добиваясь благоволения Антиоха, а еще больше из ненависти к аспендянам, уклонились от подачи помощи. Тогда Гарсиерис, взяв с собою вспомогательные войска и свои собственные, прибыл к пенделисянам в той уверенности, что с первого набега освободит город от осады. Но селгеи не испугались; и он на небольшом расстоянии от Педнелиса расположился лагерем. Педнелисяне терпели нужду, и потому Гарсиерис, желая сделать все, что было в его власти, выбрал две тысячи человек, дал каждому из них по медимну пшеницы и ночью отправил в Педнелис. Но селгеи узнали об этом, вышли навстречу врагам, причем большая часть людей, несших хлеб, была перебита, а вся ноша попала в руки селгеев. Ободренные этим, они решились запереть не только город, но и Гарсиериса с его отрядом: в военном деле225 селгеи всегда проявляют отвагу и любовь к необычайному. Так и на сей раз они оставили в лагере необходимый гарнизон, а с остальным войском расположились в нескольких местах кругом неприятелей и с большою смелостью ударили на их стоянку разом со всех сторон. Нежданно опасность угрожала Гарсиерису отовсюду; окопы в некоторых местах были уже разрушены. Понимая опасность и страшась полного поражения, Гарсиерис отправил из лагеря конницу по той дороге, которая не охранялась неприятелем. Удаление это селгеи объясняли себе испугом неприятеля и его опасениями за будущее, а потому не обращали никакого внимания на уходящих. Между тем конница зашла в тыл неприятелю и стала жестоко теснить его. Тогда и пехота Гарсиериса, уже оборотившая было тыл, воспрянула духом, снова повернула назад и отражала нападающих. Вследствие этого селгеи, будучи окружены со всех сторон, обратились в бегство. В то же время педнелисяне ударили на тех, кои остались в лагере, и выбили их оттуда. Побежденные долго бежали, благодаря чему убитых было не меньше десяти тысяч; что касается остальных, то все союзники бежали в родные места, а селгеи через горы в свой город.