Вся жизнь впереди… (сборник) - Роберт Рождественский

Из сборника «Семидесятые» (1980)

Мамаев курган

Сотни летрасходиться широким кругампо огромной водемолчаливой реки…Выше всех Эверестов —Мамаев курган!Зря об этомв учебниках нетни строки.Зря не сказано в них,что теплеет Земляи светлеет Земля,оттого что на ней,о курганах Мамаевыхпомнить веля,загораютсятысячи Вечных огней…Мне сюда возвращаться.К добру и к беде.Мне сюда приходитьПриползать.Прилетать.И, схватившись за сердце на той высоте,задыхаясь,разреженный воздух глотать.Мне сюда возвращаться.Из мелких потерь.Из ухоженных стран.И горячечных снов.Натыкаться на долгие стоны людейи кольчугипозванивающих орденов…Зря не сказано в книгах,Мамаев курган,что металла в твоем оглушенном нутребольше,чем в знаменитой Магнитной горе!Что хватило его и друзьям.И врагам.Вместо капель росы,как слепое жнивье,проступает железо,кроваво сочась…И поэтомусамая главная частьв притяженье Земли —притяженье твое!..Ты цветами пророс.Ты слезами пророс.Ты стоишь,поминальные муки терпя.Синеватые молниимедленных гроз,будто в колокол памяти,бьются в тебя!И тогда поднимаются птицы с земли,и колышется нервностепная трава.Оживаютзатертые напрочьслова.И по плитамусталостучаткостыли.

«Война откатилась за годы и гуды…»

Война откатилась за годы и гуды,и горечь, и славудо дна перебрав.А пулиеще прилетают оттуда —из тех февралей.Из-за тех переправ.А пули летятиз немыслимой дали…Уже потускневшиекаплисвинцапронзают бронюлегендарных медалей,кромсая на частиживые сердца.Они из войны прилетают недаром.Ведь это оттуда,из позавчера,из бывших окоповпо старым солдатамчужиеистлевшиебьютснайпера.Я знаю, что схватка идет не на равныхинечем ответитьтакомуврагу.Но я не могууберечь ветеранов.Я даже собой заслонитьне могу.И я проклинаюпустую браваду,мне спать не даетощущенье вины…Все меньше и меньшек Большому театруприходитучастниковпрошлой войны.

«У разоренного стола сидишь…»

У разоренного столасидишь —немая, как скала.Ты – около.И ты ушла…О чемты думаешь?Судьбою соединенымы —две планеты.Две страны.Два грохота.Две тишины…О чемты думаешь?Так близко,что в глазах рябит.Так цепко,что нельзя забыть.Так долго,что не может быть!..О чемты думаешь?Крадется сумрак по стене.А я ворочаюсь во сне.Хочу,чтобы приснилось мне,о чемты думаешь.Но —опрокинутся года.Подернутся хрустинкой льда.Я не узнаю никогда,о чем ты думаешь.

«Рыбы уходят спать на деревья…»

Рыбыуходят спать на деревья —верю.Зайцы купаютсядо одуренья —верю.Лошадьчитает по-итальянски —верю.Юный петухуличен в постоянстве —верю.Пудрой не пахнетв дамском салоне —верю.Пляж в Антарктиде,снег – на Цейлоне —верю.В льва,перешедшего с мяса на травку,верю.В труса,готового ринуться в драку,верю.В нищего,с хохотом жгущего деньги,верю.И в непорочностьгулящей девкиверю.В то, что убийца плачет,раскаясь,верю…Ты говоришь мне: «Люблю!..»Усмехаюсь.Не верю.

«Как детство…»

Как детство,ночь обнажена.Земля становится просторнее…Моя щека обожженапронзительным:«Скажи мне что-нибудь!..»«Скажи мне что-нибудь!..Скажи!Скорей!Пусть будут волны —до неба.Заполони.Опустоши.И все-такискажи мне что-нибудь!..Плати за то,что целовал,словами —вечными, как прошлое…Зачемучился ты словам?Скажи мнечто-нибудь хорошее…За то, что ты не опровергвсе мужество мое нарочное,за бабий век,недлинный век. —Скажи мнечто-нибудь хорошее…»Святая и неосторожная,чего ты просишь?Правды?Лжи?..Но шепчет женщина:«Скажи!Скажи мнечто-нибудь хорошее…»

«Человеку надо мало…»

Человеку надо мало:чтоб искали находил.Чтоб имелись для началадруг —одини враг —один…Человеку надо мало:чтоб тропинка вдаль вела.Чтоб жила на светемама.Сколько нужно ей —жила…Человеку надо мало:после грома —тишину,Голубой клочок тумана.Жизнь —одну.И смерть —одну.Утром свежую газету —с Человечеством родство.И всего одну планету —Землю!Только и всего.И —межзвездную дорогуда мечту о скоростях.Это, в сущности, —немного.Это, в общем-то, —пустяк.Невеликая награда.Невысокий пьедестал.Человекумалонадо.Лишь бы кто-то домаждал.

Сказка о кузнеце, укравшем лошадь

Был кузнец непьющим.Ел,что Бог предложит.То ли от безумия,то ли от забот,он украл однажды у соседа лошадь.Кузнеца поймали.И собралисход…Дали словостарцу.Распростер он руки.Покатились слезыиз-под дряблых век:«Люди!Я заплакалот стыда и муки!..Вору нас в деревне!Мерзкий человек!..Мне стоять с нимбольно.Мне дышать —противно!Пусть не станет ворана святой земле!..»Зашептались люди.В общем,выходило:кузнецу придетсякончить жизньв петле…И тогда поднялся старец(очень древний!).От волненьявздрагивал седины венец.Он сказал:«Подумаем, жители деревни!..Что украли?Лошадь.Кто украл?Кузнец.Он у нас —единственный!Нужный в нашей жизни.Без него —погибель!(Бог ему судья.)Мы,повесив вора,кузнеца лишимся!Выйдет,что накажеммысамих себя!Вдумайтесь!..»И люди снова зашептались.Спорам и сомненьямне было конца…И тогда поднялсясамый главныйстарец:«Правильно!Не надовешать кузнеца!..Пусть за свой проступокон заплатит деньги.А посколькуэтот разговор возник, —есть у насдва бондаря.Двое!И —бездельники!..Лучше мы повесимодного из них…»Умные селянепо домам расходятся.Курят.Возвращаютсяк мирному труду…Кузнецом единственнымбыть мнеочень хочется!(Если —ненароком —лошадьукраду.)

Из сборника «Это время» (1982)

«Если б только…»

Если б тольколюди жили вечно,это было быбесчеловечно…Как узнать,чего ты в жизни стоишь?Как почуять,что такое риск?В море броситься?Так не утонешь!..На костер взойти?Так не сгоришь!..Поле распахать?Потом успею…Порох выдумать?А для чего?!.Наслаждались быленивой спесьюпленникибессмертья своего.Ничего они быне свершили!Никогда бне вылезлииз тьмы…Может, самый главныйстимул жизнив горькой истине,что смертнымы.

Марк Шагал

Он стари похож на свое одиночество.Ему рассуждать о погодене хочется.Он сразу – с вопроса:– А Вы не из Витебска?.. —Пиджак старомодныйна лацканах вытерся…– Нет, я не из Витебска… —Долгая пауза.А после – словамонотонно и пасмурно:– Тружусь и хвораю…В Венеции выставка…Так Вы не из Витебска?..– Нет, не из Витебска…Он в сторону смотрит.Не слышит,не слышит.Какой-то нездешней далекостьюдышит.Пытаясь до детствадотронуться бережно…И нету ни Канн,ни Лазурного берега,ни нынешней славы.Светло и растерянноон тянется к Витебску,словно растение…Тот Витебск его —пропыленный и жаркий —приколот к землекаланчою пожарной.Там свадьбы и смерти,моленья и ярмарки.Там зреютособенно крупные яблоки,и сонный извозчик по площади катит…– А Вы не из Витебска?..Он замолкает.И вдруг произносит,как самое-самое,названия улиц:«Смоленская»,«Замковая».Как Волгою,хвастает Видьбой-рекоюи машетпо-детски прозрачной рукою…– Так Вы не из Витебска…Надо прощаться.Прощаться.Скорее домойвозвращаться…Деревья стоятвдоль дороги навытяжку.Темнеет…И жалко,что я не из Витебска.

«Вновь нахлынул…»

Вновь нахлынулсеверный ветер.Вновь весназаслонилась метелью…Знаешь,понял я,что на светемыне существуем отдельно.Мы уже —продолженье друг друга.Неотъемлемы.Нерасторжимы.Это – труднои вовсе не трудно.Может,мы лишь поэтомуживы…Сколько раз —я поверить не смею —не случайнои не на выносболь твоястановилась моею,кровь моя —твоей становилась!..Только чаще —гораздо чаще! —поднимаясьпосле падений,нес тебе ясвои несчастья,неудачи неси потери.Тынауку донорствазнала,ты мне выговоритьсяне мешала.Кровью собственнойнаполняла.Успокаивала.Утешала…Плыл закат —то светлей, то багровей…И с годамиу нас с тобоюстала общею —группа крови,одинаковой —группа боли.

«Подступала поэма…»