Изгнание в Индию - Арам Тер-Газарян

Я была настолько потрясена, что сильно удивилась, когда увидела, что стою перед дверью одна, при этом, не прикрывшись зонтом от проливного дождя.

После этого визита я направилась к доктору, лечившему твою матушку – мистеру Меттерсу. Но он, оказывается, месяц, как переехал с семьей в Америку. Жил всю жизнь в Бирмингеме, и тут внезапно перебрался в Нью-Йорк.

Тогда я отправилась в больницу. И как ты сама уже догадываешься, не нашла там врача, констатировавшего смерть твоей матери. Он уволился на следующий же день после похорон. Пропал также и распорядитель похорон.

В связи со всеми этими событиями, девочка моя, я не могу гарантировать не то чтобы твою безопасность, если ты вернешься в Бирмингем, но и даже не знаю, что станется со мной. Учитывая тот факт, что люди, которые начали охоту за деньгами, которые по какой-то причине спрятал твой многоуважаемый отец, я советую тебе, как говорят наши шахтеры, залечь на дно. Думаю, что было бы разумным сменить имя и документы, после чего найти какого-нибудь порядочного вдовца и прожить с ним долгую и тихую жизнь.

Чтобы не наводить на себя лишних подозрений, я высылаю это письмо с лондонского почтамта, на который приехала сегодня утром, специально.

Прощай.

Не знаю, увидимся ли мы еще когда-нибудь снова.

Твоя тетя Магда».

Анна положила письмо на колени и долго смотрела в стену над головой доктора Ирвинга.

Тот опустил глаза и терпеливо ждал, пока Анна соберется с мыслями.

– Спасибо, доктор, за все, что вы для меня сделали, – тихо сказала она.

– Я вас провожу до выхода, миссис Лансер, – сказал он покровительственным тоном.

Она с благодарностью посмотрела на него.

«Был бы мой Дэвид таким обходительным как этот доктор», – подумала она, почему-то решив, что за дверями этой больницы для богатых ее дожидается бывший муж. Но через секунду, вспомнив, что она одна, она снова закрыла глаза.

Доктор не заметил этой слабости – он вел ее по коридору, вежливо и терпеливо успокаивая, держа в руке листок с перечнем лекарств, которые ей пригодятся, если лихорадка возобновится.

Внизу у ворот больницы ее терпеливо ждали в экипаже Билли и Джон.

– Мы очень рады вашему выздоровлению, – сказал Билл, когда они тронулись.

Она ответила словами благодарности, которые он внимательно выслушал, после чего продолжил.

– Миссис Лансер, мы с братом решили не покидать вас, пока не убедимся, что вы в безопасности.

– Боюсь, это будет не скоро, Билли, – ответила она.

– Что-то еще случилось? – озабоченно спросил он.

– Они убили мою маму, – на глазах Анны появились слезы, и через секунду она разрыдалась. – В Бирмингеме. Ее убил Дэвид.

Братья, потрясенные до глубины души, смотрели на эту белую леди, с которой их свела судьба, и не знали, что сказать и чем ей помочь. Они были простыми рыбаками, и, несмотря на то, что за два месяца в Калькутте хорошо освоились, поняли, что идея с рыбацкими снастями привела бы лишь к убыткам, и в Индии выгоднее всего торговать колониальными товарами, имея хороший доход, но как поступать в таких ситуациях они не знали.

– Бог дал, Бог взял, как говорят у вас, миссис Лансер. Это большая мудрость. Постарайтесь отнестись к потере близких, как мудрая женщина, – Билли смотрел на нее спокойным и решительным взглядом.

Глава 5 Друг семьи

Поезд ехал сквозь густые джунгли к высоким перевалам между скалами. Анна сидела в купе, в который уже раз продумывая свой план.

«Что же будет, если он заодно с Дэвидом?», – думала она.

Анна осознавала необдуманность и ошибочность своего поступка. Вместо того чтобы нанять детектива и разузнать, чем занимается в Дели сосватавший ее мистер Кларк, она написала ему полное отчаяния письмо.

В ответ, в гостиницу, где жила Анна, пришла срочная телеграмма с просьбой срочно приехать к нему и припиской: «Этот мальчишка уже доигрался. Вам ничего не угрожает».

Анна тут же собралась уезжать и заказала билет на вечерний поезд.

Отправив посыльного к братьям, она в записке попросила их не беспокоиться за нее, поблагодарила, обещая вернуть их деньги сразу же, как только все встанет на свои места.

Но ее упрямые спутники не согласились отпускать ее одну. Они взяли билеты в вагон для неевропейцев и на каждой остановке подходили к окну ее купе, чтобы удостовериться, что с Анной все в порядке.

Как только поезд тронулся, Анну сразу же стало мучить какое-то предчувствие. Она неоднократно укоряла себя в поспешности, понимая, что находилась на грани отчаяния, когда писала Кларку.

«Если он заодно с ним, то можно будет, хотя бы попробовать уговорить его отпустить меня с миром. Пускай под другим именем, с чужими документами. Это единственное, на что я могу рассчитывать», – думала она.

Поезд остановился.

Спустя минуту, к окну подошли Билл и Джон. Они были чем-то серьезно взволнованы.

– Нам надо поговорить, – прочитала по губам Билла Анна. – Срочно.

Она вышла в коридор и, подойдя к дверям вагона, сказала проводнику: «Пропустите этих двоих джентльменов».

– При всем моем уважении, миссис, я не могу, – поклонившись, ответил проводник. – Таковы правила.

– Ваши правила, видимо, предусмотрели ситуацию, когда англичанка для разговора со своими слугами-туземцами должна выходить из вагона и толкаться с ними на перроне?

– Но, мэм, другие пассажиры возмутятся, – робко возразил проводник.

– Другие пассажиры, мистер проводник, должны понимать, что я им ничем не обязана.

– Но стоянка заканчивается через две минуты, мэм.

– Они останутся у меня в купе до следующей остановки. Или вы их лично проведете в их вагон после того, как я раздам им все поручения. Не думайте, что я оставлю ваш благородный поступок без должного внимания, – сказала она, внимательно посмотрев на проводника.

– Только одного, – ответил он, и, подгадав момент, когда вокруг на перроне никого не было, дал знак Биллу, чтобы он запрыгнул в вагон.

Закрыв за ними дверь купе, Анна вышла в коридор, и, подойдя к проводнику, незаметно подала ему свернутую купюру.

Затем, она снова вернулась обратно.

– Миссис Лансер, – сказал Билли. – У нас для вас есть новость.

Он тяжело выдохнул и продолжил.

– В нашем вагоне едет беглый слуга из Новой Зеландии. Очень пьяный человек. Он постоянно рассказывает истории о своих родных. Но сейчас, выпив слишком много, этот маори поведал мне, что разбогател, убив своего хозяина.

Билл многозначительно посмотрел на Анну.

– Этот человек рассказал, что его хозяин ограбил какого-то проповедника из Борнео. Фамилия проповедника была Сколфилд.

Анна, ожидавшая чего-то подобного, как только услышала о Новой Зеландии, насторожилась.

– А куда едет этот Маори? – спросила она.

– В Аравию.

– Зачем? – удивилась Анна.

– Говорит, что только там его душа сможет спастись от вина, – засмеялся Билл.

Анна пожала плечами.

– Конечно, это интересно, Билл. Но кто будет слушать в суде беглого маори, да еще и пропойцу?

– Но он сказал, что оставил в Бомбее все чемоданы своего хозяина, а в них были и бумаги, оставшиеся после священника, – ответил он.

– Что это за бумаги? – спросила Анна.

– Он неграмотный, – сказал Билл.

– А где он их оставил?

– У какого-то торговца коврами, заплатив ему за хранение на десять лет вперед. При этом сказал, что получить их сможет любой, кто назовет какое-то тайное слово.

– Глупость какая-то. А зачем он хранит эти документы.

– Не могу сказать. Видимо, думает, что в них есть какие-то важные сведения.

– Я могу с ним поговорить? – спросила Анна.

– Думаю, да.

– Тогда, по приезду в Бомбей, пускай зайдет ко мне в гостиницу.

– Мисс очень любезна, раз пригласила меня, – хитро улыбнулся туземец.

– Как вас зовут? – с подозрением спросила Анна.

– Эндрю-Валентин! – гордо ответил он. – В честь первозванного апостола и покровителя всех влюбленных!

– Прекрасно! – улыбнулась Анна. – И что вы можете сказать по поводу документов, которые оставили в Калькутте, любезный Эндрю-Валентин?

– Это зависит от того, зачем они вам, – прищурившись, ответил он, поправив полы своего коричневого с золотым отливом камзола.

– Вы помните этого священника? – спросила она.

– Еще бы! Могу описать его, как будто расстался с ним полчаса назад!

– У него были большие, слегка выпуклые глаза?

– Да.

– Высокий ровный лоб?

– Да, – удивился он.

– Нос длинный, тонкий, с небольшой горбинкой?

– Совершенно верно, мисс! Но откуда?…

– Миссис, – перебила его Анна. – Миссис Сколфилд! Так меня зовут! Вы усвоили это?!

Эндрю-Валентин тут же потерял всю свою уверенность и неожиданно расплакался.

Он упал на колени, стал просить прощения и молить ее о пощаде.

– Замолчите! – приказала она.

Он стих.

– Скажите лучше, зачем вы придумали всю эту историю с секретным словом и прочую ерунду? Почему не выбросили багаж убитого вами хозяина?