Король казино - Фридрих Незнанский

Вот видишь. Верующий. А я и не знал. Но ты права — Андрей в опасности. И опасность эта грозит ему от людей Бурята, поскольку у Вани, сама знаешь, свои законы. Алик отпустит Веста, в этом можешь не сомневаться, а вот Ваня тут же подберет. Но почему не мы? Гении просто так на земле не валяются.

Теперь я поняла все.

А если поконкретнее?

Дойная корова должна сливать молоко в твой би­дон...

В наш, — быстро поправил ее Павлов.

И для этого я должна лечь в постель карточного гения?..

«Короля казино», — снова перебил Анатолий. — Так теперь называют твоего друга детства.

Отлично. В постель «короля». Не слишком ли ты категоричен, Павлов?

Разве я говорил, что обязательно ложиться в по­стель?

Понять нетрудно. Мы — люди взрослые.

Каждый волен понимать сказанное в меру соб­ственной испорченности.

Лариса с видимым удивлением посмотрела на Ана­толия и вдруг громко, заразительно рассмеялась.

Ну ты даешь! — покачала она головой. — Где телефон?

Пожалуйста.

Павлов переписал из блокнота номера двух телефо­нов, протянул Ларисе.

Позвоню позже.

Но лучше сегодня.

Предположим, мы встретимся. О чем я должна вести разговор?

Ты видела когда-нибудь, как глушат рыбу? — подумав, спросил Анатолий.

Нет.

Озеро или река под темным прозрачным льдом...

Под темным или прозрачным?

Вода темная, а лед белый. И сквозь него, как через затемненные очки, видны силуэты плавающих рыб. Вы­бирают наиболее крупных и колотят деревянной коло­тушкой по льду. И тут же пробивают лунку. Оглушен­ная, ничего не понимающая рыбина, килограммов эдак под пять, всплывает, ее подхватывают сачком и — на берег. Она быстро приходит в себя, начинает биться, но дело уже сделано. И рыбине один путь — в уху.

Страшноватая историйка...

Но ты же любишь уху, особенно налимью! Ду­маю, ты должна говорить с ним откровенно.

Совсем откровенно?

Люди приходят к власти различными путями. Интриги, деньги, подкуп, взятки — все идет в дело, если ясна и благородна конечная цель. Твой путь, Ла­риса Ивановна...

Не будем вспоминать про мой путь, — Лариса резко оборвала Павлова.

Ты спросила, я ответил, — хмыкнул Анатолий, глянул на часы и встал. — Мне пора.

Возле машины, когда Анатолий уже включил дви­гатель и собирался хлопнуть дверцей, Лариса сказала:

Ты подал мне хорошую мысль. Спасибо.

До завтра.

Стрельникова помахала рукой и направилась к дому. «Чудо, не баба!» — подумал Павлов, провожая взгля­дом точеную фигуру Ларисы.

Позвонив Андрею, Лариса зашла в комнату матери.

Помнишь Андрюшу Васильева, мамуль?

Как не помнить! — откликнулась Людмила Ва­сильевна. — Мальчик был славный, способный, лас­ковый. Пьет, говорят?

Не слышала.

Заходили ко мне его отец с матерью. Жаловались.

Когда?

Года два прошло.

Срок большой, — улыбнулась Лариса. — Люди меняются. Он стал богат и знаменит.

И чем занимается?

Бизнесом, — помедлив, ответила Лариса.

Мне вас не понять, — вздохнула Людмила Васильевна.

Часика через два Андрей приедет сюда.

Неужели? Надо вставать, накрыть стол...

Лежи. Все сделаю сама.

Пусть зайдет ко мне! Пусть зайдет! — крикнула вслед уходящей дочери мать.

Обязательно заглянет!

Лариса вошла в спальню и села перед трюмо. Она вгляделась в свое лицо, разгладила тонкие морщинки возле глаз, обнажив белые ровные зубы, провела по ним пальцем, взбила густые волосы.

Ничего. Очень даже ничего, — проговорила она. — Только глазки у тебя, девка, тоскливые...

Что там плел полковник Павлов про интриги, день­ги и взятки, подумалось Ларисе, про благородную цель и тернистый путь? Нет, не тернистый, сказал он. Твой путь... Так каков же, в самом деле, был твой жизнен­ный путь, уважаемая Лариса Ивановна, депутат Госу­дарственной думы, лидер движения? И еще не срок, будет и вице-премьерство, она в этом уверена, люди типа Павлова слов на ветер не бросают. А что дальше?

Ах, как кружится голова! Как голова кружит­ся... — пропела Лариса, встала и пошла готовить стол...

* * *

...В день защиты диплома Лариса зашла в кабинет отца.

С отличием, — сказала она. — Как и обещала. Генерал внимательно изучил документ, поднял глаза на дочку:

Поздравляю.

И только-то?

«Жигули»! — припомнил генерал. — Будут тебе «Жигули». Заслужила. Ма-ать! Иди-и!

Прибежала Людмила Васильевна, заохала, распла­калась, быстренько накрыла стол, выставила шампан­ское, торт, коробку конфет. За столом между родите­лями разгорелся спор, куда пристроить дочь. Отец пред­лагал уехать в Париж — разговор с послом был, и вопрос в принципе решен положительно. Мать настаивала, чтобы дочка работала в Москве, она тоже не дремала, поговорила с женой маршала Подгорбунского, и тот с пониманием отнесся к просьбе жены.

Папочка! Мамуля! Успокойтесь, — прервала спор дочка. — У нас уже было распределение, и я дала со­гласие.

Куда-а?! — в один голос выкрикнули родители.

В Московский городской профсоюз. Должность — юрисконсульт отдела. Зарплата — девяносто рэ. Се­годня не ждите. Пока!

Через неделю Лариса сидела в крохотной комнатке на двоих и принимала посетителей. Дела на первый взгляд были мелкие, кляузные, но Лариса знала — так была воспитана, — что мелких дел не бывает, если за ними стоят людские судьбы. Вскоре среди профсоюз­ных деятелей покатился слух, что сидит в комнатенке на Ленинском проспекте симпатичная девушка-юрист, и умница такая, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Позже она сидела уже в просторном кабинете и вела дела не очень крупные, но и не мелкие. Шагать бы и шагать Ларисе по служебной лестнице вверх, но произошла заминка. Однажды она привела в дом голе­настого паренька и объявила: «Петр Иванович. Акаде­мик. Муж». — «Чей муж?» — справедливо поинтере­совался папа-генерал. «Мой. И мы послезавтра улета­ем в Лондон». — «Что-то мне дурно», — схватилась за голову мама, но папу не так-то легко было сбить с тол­ку. «А этого не хошь?!» — взялся за генеральский ре­мень папа. Здесь выступил вперед Петр Иванович. «Па-азвольте. Я действительно академик. Вот документ. Я возглавляю целый отдел в Дубне. А вот второй доку­мент. Свидетельство о браке. Лариса моя жена, и я не позволю...» Ну и так далее и тому подобное. Наспех выпили, отметили торжественный, самый торжественный момент в жизни, и молодожены улетели в Англию. На работу. Задержались они там ни много ни мало три года. Правда, в Москву наезжали частенько, то в отпуск, то в командировки. Там, в Лондоне, на одном из академических приемов Лариса познакомилась с Анатолием Павловым и тут же, как мы знаем, раскусила его. Павлов зачастил в дом академика, всегда с букетом цветов, дорогим вином, новыми анекдотами, вежливый, подтянутый, красивый и, разумеется, вызывал у мужа-академика справедливую ревность. «Шляется, — расхаживая по квартире, бормотал Петр Иванович. — Цве­точки, винцо, анекдотики... Не позволю!» «Глупец, — думала Лариса. — Какой глупец!» В отличие от мужа она давно догадалась, что Павлов интересуется ею как женщиной, с которой неплохо было бы и переспать, постольку поскольку, но главный интерес для капита­на госбезопасности представлял Петр Иванович, в чьей голове роились мудреные формулы, за знание которых английская или любая другая разведка выложила бы немалые деньги.

А в России тем временем последовали события, по­трясшие весь мир. Грянул август девяносто первого. Каждые глобальные изменения в стране влекут за со­бой изменения — в лучшую или худшую сторону — это уже другой вопрос — судеб людей. Коснулись они и Ларисы. Отец вынужден был подать в отставку, мужа срочно отозвали в Москву, сама Лариса не то чтобы растерялась, но задумалась. И задумалась крепко. Здесь-то и возник Анатолий Павлов. «Я в ресторане Дома писателей, — сообщил он по телефону. — Приезжай».

Они сидели за столиком вдвоем. Было испанское белое вино, свежая зелень, фрукты и цветы.

Не журись, девочка, — улыбчиво сказал Пав­лов. — Все будет о’кей!

Пока я не вижу причин для особой радости.

Хочешь стать депутатом?

Почему бы и нет?

Будешь.

И Павлов четко и толково объяснил, куда и кому надо подать заявление о желании гражданки Стрель­никовой Л.И. стать кандидатом в депутаты, предло­жил на выбор пять округов, в том числе один москов­ский, пообещал, что необходимое количество голосов для прохождения в кандидаты будет несомненно со­брано, за выступления на радио, телевидении и в га­зетах платить из собственного кармана не придется. Наконец, работать она будет в здании ВЦСПС, то есть там, где и работала, но в другой должности.

Ив какой же? — поинтересовалась Лариса.

Заведующей социальным отделом. Зарплата в два раза больше, чем сейчас.

Лариса, как бы не услышав последних слов, продол­жала медленно потягивать вино из высокого бокала.