Червовый принц (СИ) - Коттон Л. А.

— А Фасцини, он тоже друг?

— Ты ревнуешь? — я отклонила его вопрос, странное ощущение нахлынуло на меня.

— Ревную? — сказал Никко сквозь стиснутые зубы. — Ты о Капицоле с Фасцини что ли, я тебя умоляю.

Воздух стал насыщенным, и стало трудно дышать.

— Нам нужно ответить на вопросы. — Я попыталась перевести разговор в более безопасное русло, но Никко смотрел на меня так пристально, что я не могла думать. Его взгляд потемнел, когда упал на мой рот, задержавшись там.

Я почувствовала головокружение, обезоруженная его близостью. Никогда прежде я не испытывала такой сильной реакции ни на что и ни на кого. Я словно чувствовала его. Чувствовала, как он раздевает меня взглядом. Касаясь меня кончиками пальцев.

Голос профессора Мандрейка прорезал воздух, заставив меня вздрогнуть. Никко издал тихий смешок, переключая свое внимание обратно. Это был мой первый урок философии, и я уже провалила первое задание. Если у меня и была хоть какая-то надежда не вылететь с курса, то я не могла состоять с Никко в паре. Он слишком отвлекал.

Чересчур интенсивно.

Слишком всепоглощающе.

— На этой неделе я хочу, чтобы вы поразмыслили над следующим: «Люди сами делают свою историю, но они ее делают не так, как им вздумается, при обстоятельствах, которые не сами они выбрали». — Я нацарапала знаменитую цитату Маркса. — Я ожидаю, что вы придете на наш следующий урок, вооруженные идеями, люди. В конце концов, это же философия. — Профессор Мандрейк извинился, и все начали собирать свои вещи. Только тогда я заметила, что у Никко с собой ничего нет. Ни блокнота, ни телефона, ни айпада… даже сумки.

— У тебя фотографическая память или что-то в этом роде? — спросила я, вставая и перекидывая рюкзак через плечо.

— Или что-то в этом роде, — он постучал пальцем по виску. — До встречи, Бамболина. — Никко нырнул в проход и исчез в потоке тел, выходящих из класса, прежде чем я успела ответить.

Именно в этот момент я поняла, что Никко похож на бурю. Он влетел без предупреждения и так же быстро исчез, не обращая внимания на оставленные обломки.

Я не хотела быть разбитой им. Но, как и шторм, иногда от него невозможно было убежать. Оставалось только задраить люки и надеяться, что ты выживешь.

∞∞∞

Я возвращалась в дом Донателло, когда зазвонил мой сотовый.

— Привет, мама.

— Ciao, cucciola5, — ответила она. — Ну и как дела? Расскажи мне все.

— Это… же университет, мама, — усмехнулась я. — У меня только что закончились занятия.

— Мой ребенок уже в университете, я с трудом могу в это поверить. Без тебя дом уже не тот.

— Я уверена, что ты находишь способы занять себя. — Габриэлла Капицола была силой, с которой приходилось считаться. Сильная и самоуверенная, она никогда не сомневалась, что не создана быть трофейной женой. Конечно, мой отец потакал ей, и вместе они стали одной из самых влиятельных пар округа Верона. Это было неудивительно, учитывая, что Капицола были одной из семей — основателей нашего маленького кусочка пирога под названием Род-Айленда.

Дед моего отца и его отец до этого неустанно трудились, чтобы построить свою жизнь после эмиграции из Италии в конце восемнадцатого века. Упорным трудом и большим количеством крови, пота и слез они заложили основу для того, чтобы мой дед стал одним из самых успешных людей в штате. Строительство объектов недвижимости, операции с недвижимостью, бизнес — у него был обширный портфель. Портфель, который достался моему отцу после смерти деда.

Капицола — имя, которое люди чтили. Имя, вызывающее уважение.

Но для меня это имя значило пожизненное заключение.

— Как он держится? — поинтересовалась я.

— Билли уже дважды отказывался его туда везти. Я бы назвала это успехом.

— Прошло уже три дня.

— Целая жизнь для твоего отца, — сказала мама. — Ты его самое дорогое достояние, Арианна.

Достояние.

Это слово прозвучало сладко, слетая с языка моей матери, но это было неправильно; превращая меня в своего рода вещь, а не в человека с чувствами, надеждами и мечтами.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я знала, что у него добрые намерения.

У них обоих они были — намерения.

Но временами это было слишком тяжелым бременем.

— Тристан здесь. Скотт тоже. — Я подавила дрожь. — И Нора стала особенно дерзкой на язык с тех пор, как мы приехали. Я в порядке, мама. Обещаю.

— О, я знаю, Principessa6. Просто пообещай мне, что будешь держать себя в руках.

— Обещаю.

— Отлично. Ты приедешь домой на выходные?

— Я еще не уверена. Нора очень серьезно относится к нашему опыту первокурсников.

— Я рада, что она там с тобой.

— Я тоже.

— О, дырявая моя голова, совсем забыла спросить, как прошло твое свидание со Скоттом?

— Ты знаешь о нем? — в моем голосе сквозило недоверие.

— Конечно, мы знаем. Скотт попросил разрешения у твоего отца.

— Чтобы сводить меня куда-то? Это, кажется, немного чересчур, мама, — я закатила глаза.

— Он, как и твой отец, придерживается традиционных взглядов. По-моему, это очень мило.

— Я не уверена, что мы совместимы.

Ее тихий смех заполнил линию.

— Это было всего одно свидание, Арианна. Такие вещи требуют времени. Дай ему шанс.

— Я не хочу давать ему этого шанса. — Я остановилась у своего дома.

— Твой отец одобряет кандидатуру Скотта, он практически член семьи. Фасцини — хорошие люди.

— Хорошо, мама, что происходит? Сначала Тристан, теперь ты. Откуда такой внезапный интерес к нашим со Скоттом отношениям? Или отсутствию таковых.

— Знаешь, я как раз на днях разговаривала с Сюзанной о Гала-концерте в честь Столетия университета. Это будет большое дело. — Она приступила к подробному отчету о планировании, в состав которого входили моя мать и мать Скотта. В конце концов, Нора догнала меня, и я извинилась, чтобы быстрее закончить разговор.

Только когда мы попрощались, и я повесила трубку, я поняла, что она так и не ответила на мой вопрос.

Глава 6

Никко

— Никко, дружище, что стряслось?

— Привет, Дариус, — я кивнул невысокому коренастому парню за стойкой, пока Энцо и Маттео осматривали помещение.

— Уже пришло время? — он одарил меня улыбкой во все тридцать два зуба.

— Верно. Ты готов?

— Я еще не пропустил ни одного платежа. Я сейчас вернусь. — Он исчез за дверью.

— Что это за дерьмо? — Энцо хмыкнул, держа в руках какое-то странное блюдо.

— Это ломбард, кузен. То, что мусор для одного человека — сокровище другого.

— Не очень подходит, если хочешь знать мое мнение, — Энцо ухмыльнулся Маттео. — Это из-за меня, или каждый месяц это занимает больше времени?

— Расслабься, Э, — ответил я. — Ты же знаешь, что Капицола давит.

— Хорошо, мальчики. — Дариус вернулся с коричневым конвертом. — Я выбил большую часть, но мне нужно еще немного времени…

— Дариус, — раздраженно выдохнул я. — Тебе известны правила сделки. Мой отец позволяет тебе торговать твоими труднодоступными предметами из магазина, а взамен его ждет сокращение прибыли.

— Знаю, Никко, знаю. Просто Капицола поддает жару. На днях его Парни снова появились здесь, предлагая помочь мне переправить часть моих запасов. Сказали, что я могу переехать в один из его модных магазинов в городе.

— Ты действительно думаешь, что они позволят тебе торговать этим дерьмом там?

— Энцо, — предупредил я. Дариус был гордым человеком. Меньше всего нам было нужно, чтобы Энцо проявил неуважение к его бизнесу — во всяком случае, законному.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Знаю, знаю, — мой кузен отмахнулся от меня и вышел из магазина.

— Здесь должна быть вся сумма, Дариус. Я не могу вернуться к боссу с недостачей.

— Всего пару дней, Никко. Пожалуйста. Торговля здесь уже не та, что раньше.