Помолвка - Сьюзен Робинсон

Несмотря на то, что женщины не чувствовали друг к другу особых симпатий, Джорджиана жалела маленькую смешную супругу красавца Эвелина. Она была уверена, что Пруденс находила утешение в том, что обвешивала себя драгоценностями, особенно кольцами, и одевалась по последней моде в самые дорогие наряды. В этот вечер на ней было платье горчичного цвета, придававшее ее лицу землистый оттенок и не гармонировавшее с ее темно-каштановыми волосами.

Тем временем подошли граф с мистером Россом, и все кинулись помогать Трешфилду устроиться поудобнее на стуле возле Джорджианы. Она была рада, что ей удалось отвлечься, поскольку на лице Росса снова появилась усмешка. Эвелин и Пруденс, которые уже знали о приезде Росса, сидели с таким видом, словно проглотили мыло. Возможно, это и вызвало улыбку гостя.

Мистер Росс сел на железный стул между графом и Эвелином. Эвелин, совершеннейшая копия графа, сидел с деревянным лицом, пил чай и почти не разговаривал с гостем. Пруденс была более разговорчивой.

— Мистер Росс, кажется, я не знакома с вашими родителями. Они из Шотландии?

Джорджиана, которая смотрела на Пруденс, бросила быстрый взгляд на Росса. Этот вопрос был продуман заранее. Пруденс прекрасно знала о происхождении мистера Росса.

Росс взял чашку из рук леди Пруденс, спокойно помешал чай и прямо посмотрел в карие глаза хозяйки.

— Трешфилд, должно быть, говорил вам, леди Пруденс, что у меня нет родных. Я родился в грязной однокомнатной квартире в Сент-Джайлзе. Нажив состояние, я теперь занимаюсь самосовершенствованием и путешествую по свету.

К своему изумлению, Джорджиана увидела, что Росс совершенно покорил женщину своим взглядом и заставил ее смущенно заулыбаться. Пруденс, которая минуту назад была олицетворением возмущенной хозяйки, вдруг покраснела и смутилась.

Граф громко отхлебнул чай и сказал:

— Молодой Ник в прошлом был вором. — Пруденс испуганно вскрикнула, и граф от души рассмеялся. — Каким словом вы называли вора, Ник?

— Тать, сэр. В детстве я практиковал тем, что отнимал деньги у детей, которых посылали за покупками. Это было довольно доходное, а главное, безопасное занятие.

Эвелин поперхнулся. Его чашка застучала о блюдце, но Ник успел поймать их, прежде чем они упали. Он хлопнул Эвелина по спине, и граф фыркнул от удовольствия. Джорджиана не шевелилась, потому что начала чувствовать укоры совести. Какие бы проступки ни совершал мистер Росс, у него, очевидно, было трудное детство. Ей никогда не приходилось обкрадывать детей, чтобы выжить. Она дала себе зарок, что во время споров с ним ни разу не напомнит ему о его прошлом.

Читая тайком газеты, — что ей категорически запрещалось, — она узнала об ужасной нищете, в которой жили очень многие люди совсем рядом с ее роскошным домом. После этого она перестала игнорировать женщин на Стрэнде , торгующих фиалками, и детей, которые вызывались донести ее свертки. Отец очень разозлился, когда узнал, что свое небольшое денежное пособие она тратит на какие-то вялые букеты. Но мистер Росс был взрослым человеком. Его постоянная неучтивость была непростительной. Неучтивость. Неужели она действительно употребляет слишком много слов, начинающихся с буквы «н»? Она не обращала внимания на беседу за столом.

— В самом деле, дядя, — раздраженно произнес Эвелин, — одно дело оказывать гостеприимство коммерсанту, но мириться с присутствием преступника… Тем более что он так… так неуважительно обращается с вашей суженой.

Голубые водянистые глаза графа сверкнули, и он хитро посмотрел на Эвелина.

— Что-то я не замечал, чтобы ты раньше беспокоился за Джорджиану. Я-то думал, ты обрадуешься появлению красивого молодого человека, который может увлечь ее и отбить у меня.

— Что?! — воскликнула Джорджиана, едва не пролив чай на свое платье. Пруденс застыла с поднятой чашкой в руке. Ник откинул голову назад и расхохотался, в то время как Эвелин сжал кулаки и прикусил губу.

— Право, дядя, вы ведете себя нелепо, — сказала Пруденс и поставила чашку на стол, глядя влюбленными глазами на мистера Росса.

Джорджиана от удивления открыла рот. Глаза ее были обращены на Эвелина, который пристально смотрел на нее со странным выражением лица. Она ответила ему холодным, полным достоинства взглядом, который, однако, лишь раззадорил Эвелина. Он на мгновение отвел в сторону глаза, и губы его скривились в отвратительной дерзкой улыбке. Она была уверена, что он вспоминал в этот момент их стычку в гостиной. Она ударила его кулаком в живот, когда он прижал руки к ее корсету.

Джорджиана резко повернула голову и встретилась с насмешливым, испытующим взглядом мистера Николаса Росса. Разумеется, он предположил самое худшее, если наблюдал, как она обменивалась взглядами с Эвелином. Выставив вперед подбородок, она взяла с фарфоровой тарелки тоненький бутерброд, откусила и начала энергично жевать. Настроение ее улучшилось, когда мистер Росс вскрикнул от удивления, уронил вилку и уставился на подбежавшего к ним Людвига.

— Я опоздал, я знаю, — сказал Людвиг. — О Господи, да, ужасно опоздал, но я начал переводить надписи на новом саркофаге и забыл обо всем на свете.

Джорджиана улыбнулась, глядя на своего друга, потому что он действительно обо всем позабыл. Работая в Египетском крыле, он надел урей, золотую корону фараонов с изображением кобры. Корона красовалась на его лысеющей голове, и змея украшала его лоб. В руках он держал гипсовую статую Тота, бога мудрости. Росс с восторгом смотрел на статую, когда граф представлял его Людвигу. Людвиг сел и положил статую на землю возле своего стула.

— Вы знаете что-нибудь о Древнем Египте, мистер Росс?

Ник посмотрел на кобру на лбу Людвига и молча покачал головой.

— Я с удовольствием покажу вам египетскую коллекцию и расскажу что-нибудь о ней. Мне всегда приятно рассказывать о тех удивительных вещах, которые я узнаю И Джорджиана тоже может о многом рассказать.

— Я уверена, что мистера Росса это не интересует, — быстро проговорила Джорджиана.

Росс вновь наградил ее своей усмешкой.

— Меня это очень интересует, леди Джорджиана. Джоселину очень хотелось знать, что вы тут поделываете, то есть, чем занимав весь. Вы позволите мне навестить вас в Египетском крыле, мистер Хайд?

— Буду очень рад, сэр, — произнес Людвиг с достоинством.

— Людвиг, — процедила Джорджиана сквозь зубы, — мистеру Россу будет с нами скучно.

Ник наклонился и погладил бабуиновую голову статуи.

— Вовсе нет. Напротив, я нахожу этот предмет необычайно занимательным. — Ослепительно улыбнувшись, он продолжил: — Я сочту за честь, если вы позволите поучиться у вас. Я уверен, что занятия с вами принесут мне много пользы.