Ребенок генерального, или Внеплановое материнство - Вероника Касс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Но установить отцовство же возможно, если… если… — Горло Яна неожиданно сжало спазмом, и тогда мужчина поднес бокал к губам и выпил его содержимое. Он забыл, что там была не вода. Потому что не имел привычки пить в офисе, да и не только в офисе. Ему банально было некогда… Можно подумать, сейчас у него появился вагон времени.
— Да, конечно, просто экспертиза будет по запросу суда. И хоть все детальки и складываются, надо в любом случае перепроверить. Мало ли.
Это про его жизнь сейчас так запросто говорил Степан — детальки!
— И без тебя знаю, — коротко и почти зловеще ответил Ян, а затем прищурился.
На всех нормальных людей этот прищур действовал беспроигрышно, но Степан в ответ на него только скривил губы в нахальной улыбке, а затем показательно медленно начал расстегивать темно-синюю папку для документов.
— Однажды ты меня все же доведешь и я тебя уволю, — усмехнувшись, произнес Ян, не чувствуя в этот момент и толики былого раздражения.
Все же у друга получилось понизить градус напряжения, одолевшего Яна. А именно другом Степан ему и был. Другом, которой сделал целью всей своей жизни злить и выводить из себя вечно холодного и спокойного (как говорил сам Стёпа) Яна. Корыткин начал заниматься этим еще в ясельной группе детского сада. Причем Стёпа тогда даже разговаривать не умел, в отличие от Яна, которому все эти малыши были глубоко неинтересны. Но все же Стёпа не оставлял Бестужева в покое и забирал все его развивающие игрушки, а в ответ пихал ему в руки бесчисленное количество машинок и практически заставлял с ним играть.
Сам Ян этого не помнил, но мать рассказывала очень красочно. И Бестужев ей верил, потому что и в старших группах сада, и в школе поведение Корыткина было почти таким же. Именно из-за него они с Яном ввязывались в разные передряги. Сам Ян предпочитал заниматься учебой и ни с кем не дружил. Просто общался, да и не очень-то тянулись к нему сверстники. В отличие от Степана. Тот был главным заводилой, с которым все хотели дружить, но дружил он лишь с ним — Яном. В шутку поясняя все корыстным интересом:
— Только за тобой бегают девчонки, так что с барского стола мне обязательно перепадет какая-нибудь красавица. Конечно, пусть лучше это будет Машка, но и близняшки из "Б" тоже неплохи… — тянул он, мечтательно приложив ладони к торсу и рисуя в воздухе пышные полушария грудей. — М-м-м, а, Ян, как они тебе?
Ян смеялся и даже тихо радовался, что Корыткин отвлекал от Бестужева некоторых поклонниц, ведь им уже со школы нужны были отношения, и непременно серьезные. А Ян же остерегался тех самых отношений, словно чумы.
— Спорим, не уволишь? Ты же знаешь, я пойду к твоим конкурентам. Сколько они меня уже зовут. — Корыткин достал листы и притворно тяжело вздохнул. — Все зовут и зовут, а я тут с тобой кукую.
Оба они знали, что это все пустые слова. И про увольнение, и про уход. Кто-то говорит, что никогда нельзя портить дружбу совместными делами. Но у них, на удивление, сработаться получилось идеально, а дружба только окрепла.
Степа поднялся, положил бумаги на стол Яну, а сам вернулся к бару, чтобы обновить свой бокал. Ян же быстро прочитал структурированную и основную информацию.
— Значит, Цветков точно не отец.
— Сто процентов не он. Так же как и Басманов, Креутов и… — Степа, загибая пальцы, перечислил всех клиентов Али за месяц до увольнения. — С ними, конечно, не сто процентов, сам понимаешь. Они могли тупо не знать. Но с Цветковым она потом еще полгода была. Бросил он ее, только когда у той пузо на нос полезло. Если бы ребенок был его, то…
— Со свету бы сжил и ее, и того ребенка, — зло проговорил Ян, окончив мысль Степана.
Цветков был крупным бизнесменом, но весь его бизнес держался на семейных активах жены, и, пока отец той был жив, Цветков ни за что не допустил бы такого скандала.
— Да. — Степан вернулся к столу, на этот раз уже вместе с бутылкой. Видимо, чтобы потом опять не ходить. Устал, наверное, бедный. Совсем у-ра-бо-тал-ся… — А Цветков, напротив, оставил ей небольшие отступные, Смоленской как раз до родов продержаться хватило. — Степан округлил глаза, и Ян понял, что его "продержаться" было стебом. — Машину еще ей купил, на ней, кстати, сейчас ездит сестра Альбины. Она пыталась ее продать три года назад, но опека не дала.
Ян только вскинул бровь, отводя взгляд от листов.
— Точнее… если продала бы, то ей пришлось бы положить все деньги на счёт Анжелики. До ее совершеннолетия. А с нашей инфляцией, сам понимаешь… Тогда, видимо, Майя и решила, что добру лучше не пропадать, отучилась на вождение и… — Степан развел руками. — Вообще, шустрая девчонка. У Анжелики же хорошее наследство в итоге вышло, а Майя ей тетя, то есть не считается близким родственником. Не знаю, с корыстными ли планами или нет, но опека пыталась забрать Анжелику в приемник через неделю после смерти Альбины и ее родителей, а у Майи к тому моменту уже было зарегистрировано заявление на временную опеку. И пакет документов собран для подачи на постоянную. Не все так быстро ориентируются. А ведь Смоленской-младшей только в день трагедии исполнилось восемнадцать. Считай, все родственники разбились, а она времени не теряла и действовала…
Ян усмехнулся, удивляясь, насколько разной Смоленская могла быть. И насколько ее поступки шли вразрез с ее поведением позавчера. При первой встрече Майя показалась ему неуверенной, немного инфантильной и… возможно, даже бестолковой девицей. Сейчас же Бестужев понимал, что либо это была своеобразная маска, либо не до конца раскрывшийся характер и потенциал девушки.
При мыслях о завтрашнем дне Ян опять улыбнулся, на этот раз широко и довольно. Надо будет завтра поставить ее в жесткие рамки, создав стрессовую ситуацию, и посмотреть, как она будет выкручиваться. Ему было безумно интересно понять, какая же девушка на самом деле. Бестужев даже не удивился своему интересу, решив, что он вполне обоснован. Ведь если Лика действительно
