Мегрэ напуган - Жорж Сименон

Атмосфера в городе продолжала внушать тревогу. Напрасно люди делали вид, что занимаются, как обычно, своими повседневными делами - все равно во взглядах прохожих угадывался определенный страх, и они, казалось, непроизвольно ускоряли шаги, будто опасались, как бы откуда-нибудь вдруг не выскочил убийца. Мегрэ был стопроцентно убежден, что в другие дни хозяйки не группировались бы в кучки на порогах домов, тихо переговариваясь о чем-то как они это делали сегодня.

Его провожали взглядами, и комиссару казалось, что он читает на их лицах молчаливый вопрос. Предпримет ли он что-нибудь эффективное? Или же незнакомец и впредь будет безнаказанно убивать людей?

Некоторые робко приветствовали его, словно бы желая сказать:

- Мы знаем, кто вы. У вас репутация человека, который успешно завершал самые трудные расследования. И вы не позволите некоторым видным горожанам дать себя охмурить.

Он чуть было не заскочил в кафе "У почты" выпить пива. К сожалению, там уже оказалось не меньше дюжины посетителей, и все они повернулись в его сторону стоило Мегрэ приблизиться к двери, а у него не было никакого желания уже сейчас начинать отвечать на вопросы, которые ему непременно начнут задавать.

Чтобы попасть в квартал казарм следовало пересечь Марсово поле обширный пустырь, окаймленный недавно посаженными деревьями, которые зябко вздрагивали от порывов ветра.

Он пошел по той же улочке, что и доктор накануне вечером, той самой, на которой лишился жизни Гобийяр. Пройдя мимо одного из домов, он услышал громкие голоса, доносившиеся с третьего этажа. Здесь, вероятнее всего, и жил учитель Шалю. А сейчас к нему подтянулись дружки, дабы узнать новости, и они жарко о чем-то спорили.

Он прошел по Марсовому полю, обогнул казарму, повернул направо и стал рыскать взглядом в поисках большого запущенного дома, описанного ему Шабо. Действительно, таковой имелся - на безлюдной улице, между двумя пустырями. Сейчас уже было трудно угадать, что в нем размещалось раньше - то ли склад, или мельница, если не маленькая фабрика? На тротуаре играла стайка ребятишек. Другие, совсем ещё малыши с голыми попками, ползали по коридору. В приоткрывшуюся дверь просунулась голова женщины-толстухи со спадавшими на спину волосами, она о комиссаре Мегрэ уж точно ничего и никогда не слышала.

- Чего вы ищите?

- Мадемуазель Сабати.

- Луизу?

- Да, кажется, так её и зовут.

- Тогда обогните дом и заходите с черного хода. Поднимитесь по лестнице. Упретесь в дверь, она одна, других нет. Там и живет Луиза.

Комиссар сделал все в точности так, как ему посоветовали, задел походя баки для мусора, перешагнул через отбросы, в этот момент во дворе казармы пропела труба. Дверь, о которой ему говорили, была распахнута. Крутая, без перил лестница привела его на этаж, на другом, чем остальные квартиры, уровне, и он постучался в окрашенную голубым филенку.

Сначала никто не ответил. Стукнул вновь, посильнее, услышал женские шаги, передвигались в старых туфлях со стоптанными задниками; он был вынужден ещё раз двинуть кулаком пока изнутри не послышался голос:

- В чем дело?

- Мадемуазель Сабати?

- Что вам надо?

- Поговорить с вами.

И добавил на всякий случай:

- Я от доктора.

Она опять куда-то удалилась, наверное, накинуть на себя что-то более подходящее случаю. Когда наконец дверь открылась, выяснилось, что женщина была одета в домашний с цветастыми узорами халат из плохо выделанного хлопка, под которым, кроме ночной рубашки, по-видимому, ничего больше не было. На голых ногах болтались шлепанцы, черные волосы взлохмачены.

- Вы спали?

- Нет.

Она недоверчиво осмотрела его с ног до головы. Позади нее, с крохотной лестничной площадки, просматривалась комната, пребывавшая в полнейшем беспорядке, хозяйка так и не приглашала его зайти.

- Что он велел мне передать?

При этом она повернула голову чуть в сторону, и стали виден синяк вокруг левого глаза. Отнюдь не первой свежести. Уже начавший желтеть.

- Не бойтесь. Я ваш друг. Всего лишь хотел бы немного поговорить с вами.

Она все же решилась пропустить незнакомого ей мужчину, но надо полагать, только потому, что внизу на ступенях лестницы появились двое-трое мальчишек, наблюдавших за происходившим.

Квартира состояла из спальной с неудобной кроватью - это он углядел ещё на пороге, - и кухни. Там, на столе лежал раскрытый томик какого-то романа, рядом стояла чашка с остатками кофе с молока, на тарелке лежал кусочек масла.

Луизу Сабати нельзя было назвать красавицей. В черном платье с белым передником она, должно быть, выглядела всегда утомленной, как это типично для большинства горничных в провинциальных гостиницах. И все же в ней проглядывало что-то привлекательное, нечто почти патетическое таилось в её лице с темными, полными внутренней напряженности глазами.

Она освободила для него стул.

- Вас послал действительно Ален?

- Нет.

- Ему неизвестно, что вы тут?

Произнося эти слова, он бросила испуганный взгляд на дверь, сам и не собиралась садиться, держалась сторожко, в полной готовности оказать сопротивление.

- Не надо меня бояться.

- Вы из полиции?

- И да, и нет.

- Что случилось? Где Ален?

- Вероятно, у себя дома.

- Вы уверены в этом?

- А почему должно было бы быть иначе?

Она прикусила губу так сильно, что выступила кровь. Было заметно, что она очень нервничает, причем болезненно. На какое-то мгновение у Мегрэ промелькнула даже мысль, уже не принимает ли Луиза наркотики.

- Кто вас навел на меня?

- Вы давно любовница доктора?

- Кто-то смолотил языком, да?

Он напустил на себя самый благодушный, какой только смог вид, впрочем, принуждать себя выказать ей симпатию надобности у Мегрэ вовсе не было.

- Вы только что встали? - спросил он вместо ответа.

- А вам-то какое дело?

Они говорили с легким итальянским акцентом, почти незаметным. На вид чуть более двадцати лет, под плохо скроенным. Халатом угадывалось гибкое тело, лишь грудь, надо полагать, весьма вызывающая, несколько потяжелела.

- Вы не против сесть рядом?

Женщина не могла найти себе места. Лихорадочно дергаясь из стороны в сторону, она выхватила из пачки сигарету, закурила:

- Вы уверена, что чего доброго не нагрянет Ален?

- Вы страшитесь этого? Почему?

- Он ревнив.

- Но у него нет никаких оснований ревновать ко мне.

- Он видит соперника в каждом мужчине.

И добавила странновато прозвучавшим голосом:

- И поделом.

- Что вы хотите этим сказать?

- Что это его право.

- Он любит вас?

- Думаю, да. Знаю, что не стою этого, но...

- Вы действительно не желаете присесть?

- Кто вы такой?

- Комиссар Мегрэ из парижской Уголовной полиции.

- Слышала о вас. А чего вы тут забыли?

Почему бы не потолковать с ней откровенно?

- Приехал в ваш город совершенно случайно навестить друга, с которым не виделся много лет.

- Это он вам рассказал обо мне?

- Нет. Я познакомился также и с вашим другом Аленом. Кстати, сегодня вечером приглашен к нему в гости.

Она чувствовала, что Мегрэ не лгал, но все ещё не могла успокоиться. Тем не менее пододвинула к себе стул, хотя села на него не сразу.

- Если он пока ещё и не попал в затруднительной положение, то рискует оказаться в нем с часу на час.

- С чего бы это?

По тону, каким она произнесла эту фразу, комиссар понял, что Сабати уже знала обо всем.

- Некоторые считают, что он, возможно, и есть тот человек, которого сейчас разыскивают.

- Из-за этих злодеяний? Вранье все это. Это не он. У него нет никаких причин...

Комиссар перебил её, протянув анонимное письмо, которое передал ему следователь. Она ознакомилась с ним, лицо напряглось, брови нахмурились.

- Интересно, кто это такое сморозил?

- Какая-то женщина.

- Это уж точно. И явно из тех, кто проживает в этом бараке.

- Это почему же?

- Никто о нас и знать не знает. Но даже и здесь, ручаюсь, никому было невдомек, что он за птица. Кто-то сводит счеты, гнусь такая. Ален никогда...

- Да вы присаживайтесь.

Она в конечном счете все же уступила ему, при этом тщательно прикрыв полами халата оголившиеся ноги.

- Так давно ли вы его любовница?

Она выпалили, не задумываясь:

- Восемь месяцев и одну неделю.

Комиссар едва не улыбнулся такой точности.

- И как все началось?

- Я работала тогда официанткой в кафе "У почты". Он нет-нет да и забегал туда, сядет, как всегда на одно и то же место, у окна, и глазеет на прохожих. Его все знали, здоровались, но сам он на разговор не шел. А потом я приметила, что он стал вдруг пялиться на меня.

Она с вызовом взглянула на комиссара.

- Вам и в самом деле охота узнать, как все у нас началось? Ладно! Расскажу, сами потом докумекаете, что он не такой человек, каким вы его себе представляете. Дальше - больше, Ален стал захаживать и вечерами пропустить рюмочку. Как-то раз задержался до закрытия. Поначалу я все подтрунивала над его громадными из-за очков глазищами, которыми он так и высматривал меня, где бы я не находилась в зале. А тут ещё свидание у меня было оговорено с одним виноторговцем, с ним вы ещё столкнетесь, уверена мы повернули направо в улочку и...