Рождение (СИ) - "Мария Птица-Кошка"

— И они… следом? — догадался собеседник.

— Да! Он оглушил меня у порога, а сестра кинулась защищать. Он схватил её и сломал шею. Думаю, ненароком. И решил, будто этого достаточно. У них был нгут, а у меня только свои две ноги! Я бежал изо всех сил! Но… Всё, что увидел, так это момент, когда её тело предали здесь священным водам Малоокки… Именно здесь… — Фрис горестно вздохнул и продолжил: — Я знал примерно их маршрут и пошёл наперерез. Я всё-таки выкрал клинок. И убил им ненавистного мне Читта… А затем… Затем принёс эту безделушку сюда. Подарил сестре. С горя я тогда поклялся здесь своей кровью, что буду убивать их до самой смерти! Всех зеленоглазых… Вот только в Готориле я потерял правую руку. Я не смогу выполнить свою клятву… Не смогу убивать их, как обещал её памяти… Да и… Они ли виноваты в произошедшем? Или я? Я ведь до сих пор не ведаю!

Младший Силкорн помолчал, а затем пробормотал:

— Я и сам знаю, как отвратителен… И всё же вот как-то так и проходит моя жизнь! Теперь Вы знаете всё, герцог… И… Что делать мне?! Как мне жить дальше? Как, Ланакэн?! Я, наконец, повстречал зеленоглазых, которых смогу достать!.. Даже такой…

Шальная надежда коснулась ума наследника Шамула:

— Какой рукой ты клялся?

— Правой… Мне хотелось дольше чувствовать эту боль, напоминающую мне о моём преступлении, — чуть слышно прозвучал ответ, на который надеялся Осилзский.

— Что же… Я не смогу освободить твою душу от чувства вины, а от клятвы тебя освободила сама судьба. Руки ведь уже нет. Следовательно… Твоя клятва отвергнута, Фрис. Кажется, только этим и смогу помочь. Не следует за свои грехи мучить других. Причём тут полукровки-то? А? Я накажу тебя очень жёстко, если узнаю, что ты не послушал моей воли. Но… Не они виноваты в твоём несчастье. Совсем не они.

Бывший пахарь отвернулся и пошёл обратно, стараясь не слышать сдавленные всхлипы обессилевшего соратника за спиной. Почему-то чётко осознал: больше Силкорн не станет гоняться за гибридами. Его истеричный порыв хоть как-то следовать своей клятве провалился за бессмысленностью.

Глава 48

КРАСОТА ГИБРИДА

Раст, проходя мимо, заглянул из любопытства в класс, где обучались грамоте теперь дети. Хотел узнать о Ситтиане, но в столь ранний час там, конечно, никого не ожидалось. Однако натолкнулся на Лаури, привычно выполняющего ежедневный комплекс упражнений для поддержания себя в надлежащей форме. Одетый лишь в набедренную повязку, это странное существо привычно выкладывается по полной в давно доведённом до автоматизма ритуале. Из любопытства остановившись посмотреть, Флет поразился тому, что полукровка оказался отнюдь не настолько слаб, как ожидалось. Несмотря на сильно отличающиеся от привычных для воина занятий, его действия, иногда переходящие в энергичный танец, явно требуют больших затрат сил, ловкости и выносливости. То кувыркается, то ходит на руках, то внезапно срывается в танцевальные па, требующие недюжинной сноровки и гибкости. Чисто случайно заметив наблюдателя, резко остановился, подошёл к человеку, стремительно кинулся на колени, поклонился, а затем привычно вытянулся, становясь так, чтобы подчеркнуть достоинства стройного мускулистого тела. Постарался унять прерывистое дыхание, но не особо получилось после того бешеного темпа, с которым только что двигался. Боец смущённо заметил:

— Тебе бы меч… Не подозревал, что ты такой… Я думал… ты слабый…

— Нет. Слабыми быть нельзя. Тогда долго клиентов не выдержишь, и им будет скучно. Не надо меч… Я… Не надо, — хрипло пробормотал гибрид. Щека нервно дёрнулась. И по его побледневшему лицу ветеран Сопротивления без усилия угадал, какие картины всплыли в разлохматившейся голове.

— Извини. Не хотел тебе напоминать…

— Ничего. Но… Не надо. Я тогда впервые вышел наружу — это было плохо, — пробубнил Лаури, поспешно вытирая сбегающие по лбу капли пота.

— Я хотел узнать о Ситтиане… Как он? — перевёл тему беседы Раст.

— Отлично! Благодарю Вас, господин! — снова глубокий поклон, вызвавший у собеседника некоторое раздражение. Кроткий изумрудный взгляд ловит каждое движение пришедшего. В нём выражается нечто настолько благодарное — Раст даже застеснялся. Освобождённый падший хорошо помнит, что обязан спасением соплеменника этому человеку. И в его душе искренне сохраняется чувство преданности за добрый поступок по отношению к столь низким существам. Это слишком откровенно выражается во всём виде григстанской игрушки.

— Хватит уже гнуться! Какой я тебе господин? Хоть не кланяйся! Пожалуйста! Здесь это смотрится по меньшей мере дико!

— Простите, господин! — жалкая физиономия получеловека заставила посетителя смягчиться и ободряюще улыбнуться, вызвав сдержанный вздох облегчения. Прогневить незнанием местных правил этикета казалось крайне чреватым последствиями. Уходя, Флет осознал: его по-настоящему тяготит раболепие спасённых ими падших, постоянное самоуничижение перед рождёнными на воле. И ничего поделать с непроизвольной неприязнью, возникшей на почве пренебрежения, уже не получается.

Шаитта была очень крепкой девочкой и уже на утро следующего дня после того, как общалась с Оддой, Соул выпустил пациентку домой. По дороге натолкнулась на своих старых товарищей по шалостям и застряла с ними у одного из маленьких протоков, пересекающих недра подземного города. Игра «в камешки», привычная с раннего детства, особенно радовала после нудной болезни. Они кидали щебень в стену и пытались сбить уже упавшие аналогичные кусочки других игроков. После очередного броска вдруг рассмотрела неподалёку с любопытством наблюдающего за их действиями Кири. Даже губу прикусил, так хочет поучаствовать в непривычном для него занятии, но подойти не хватает решимости.

— Кири! Иди к нам! Хочешь поиграть?! — приветливо позвала его девочка. Мальчик с сомнением робко улыбнулся, однако ребятня рядом с ней заметила безголосого и насупилась. Старший мальчишка из её друзей сурово озвучил их мнение:

— Это дружок того падшего… Он решил, наконец, вернуться к человеческим ровесникам? Или будет после него к нам бегать?

Пасынок Соула криво ухмыльнулся, с горечью убирая свои неуверенные надежды в самый дальний и тайный угол в сердце. В его тёмных глазах появилось упрямое и болезненное выражение, когда резко гордо вскинул голову, отвернулся и демонстративно пошагал прочь. Рангма поражённо осмотрелась в поисках хоть одного сочувствующего и резко кинула:

— За что ты так с ним, Лим? Он же ничего плохого никому не сделал! Только помогал всем, кто болел!

— Он играет с тем падшим! Или и ты уже хочешь к ним переметнуться? Ходишь с ними учиться к григстанской игрушке, как я слышал… Там интереснее, да?! — их заносчивый вожак даже подступил, заглядывая словно бы в самую душу, однако в её семье все обладают отнюдь не сговорчивым характером. Шаитта решительно сделала шаг навстречу и холодно объявила о своём решении:

— Тогда я буду с ними! Ситтиан никого из вас не обижал! Кири — тоже. Как бы вы все ни смотрели на полукровок — причём здесь Кири?! Я ухожу! — и побежала следом за беззвучным подростком.

— Значит, так? Да? — хрипло прошипел себе под нос её упрямый оппонент. Поколебался, а затем обернулся к толпившимся вокруг мальчишкам: — Давайте проучим грязного зеленоглазого за то, что их от нас к себе переманивает? Пусть знает своё место!

Они оживлённо закивали, подбадривая друг друга на поступок, требующий определённой храбрости, ибо иноплеменник находится под охраной самого предводителя Сопротивления.

Нашли григстанскую игрушку без труда. И вскоре уже всей толпой окружили беспомощно остолбеневшего получеловека, возвращавшегося из купальни. Он сразу вник в неотвратимость расправы, но не посмел даже вскрикнуть. Только привычно кинулся на пол, как только посыпались первые удары, спасая свою внешность, столь много значащую в его восприятии выживания.

Услышанное зацепило за живое Джаши. Он выбежал из своей мастерской и сразу же наткнулся на подростков, жёстко кого-то избивавших ногами. Пользуясь обретённым авторитетом, ваятель рявкнул им, чтобы убирались, пока сам за них не принялся. Стаей птиц упорхнули, перепугавшись содеянного. На полу осталось лежать скомканное тельце, однако даже в столь плачевном состоянии Салтуан без труда опознал Ситтиана. Вызволенный бесправный сел, придушенно всхлипывая, но упорно стараясь контролировать себя.