Адептус Астартес: Омнибус. Том I (ЛП) - авторов Коллектив

— О, нет, — ответил Гефсемар, — сыны Сангвиния осознают, что мы обречены. Лишь разрушительная гордость космодесантника способна заставить нас сражаться, и лишь мы способны удержать Империум от падения за грань. Нет, наш путь состоит в том, чтобы сражаться до самой смерти, и только перед самым концом осознать собственную природу.

Варника мрачно улыбнулся.

— При всех твоих нарядах и позолоте, Сангвинарный Ангел, ты — пессимист. Обреченные Орлы стремятся обнаружить худшие из творимых в галактике злодеяний, потому что хотят исправить положение. Ни один из нас до этого не доживет, но это произойдет, и добьются этого именно космодесантники, которые сделают его. И неважно, чрезмерна ли наша гордость. Зачем сражаться, если ты веришь в то, что все потеряно, что бы ты ни делал?

Гефсемар разжал кулак, и пыль полетела по ветру.

— Потому, что это — наш долг, — ответил он.

Мимо прошел Лисандр с молотом в руке.

— Давикс и Кастеллан на позиции, — сказал он, — Готовьтесь. У вас две минуты.

Гефсемар и Варника разошлись и присоединились к своим отделениям. Главные ударные силы, собравшиеся в кают-компании, состояли из бойцов девятой и седьмой рот Имперских Кулаков и второй роты Воющих Грифонов. Отделения Варники и Гефсемара должны были следовать за Грифонами и, если верить Борганору, собирать истерзанные останки Испивающих Души, которые, без сомнения, будут в изобилии оставаться за Воющими Грифонами. Лисандр ходил вдоль строя, осматривая Имперских Кулаков, шеренгами стоящих вдоль всего помещения. Кают-компания предназначалась для обычных членов экипажа, и космодесантники едва не задевали головами потолок.

Целые планеты падали под натиском менее чем двух сотен космодесантников, отправленных в эту битву Имперскими Кулаками. Нетерпеливые Воющие Грифоны разбились на отделения, которые по очереди инструктировал Борганор. Лорд-инквизитор Колго тоже присутствовал. Вместе со своими телохранителями-сестрами битвы он стоял в дальней части помещения и, несмотря на терминаторскую броню, походил скорее на наблюдателя, чем на активного участника боевых действий.

Варника вернулся к своему отделению. Сержант Бейренгар, повышенный до командира отделения после смерти Новаса, уже произвел над снаряжением положенные предбоевые обряды и прочитал надлежащие молитвы. Варнике оставалось сделать немногое.

— Вот где находится ключ к этой шкатулке с секретом, — сказал он, — мы, сами того не зная, преследовали Испивающих Души с того момента, как еретик Кефил совершил ошибку и привлек к себе наше внимание. Здесь мы закончим то, что начали там. Мы знаем, кем являются Испивающие Души, и, что еще более важно, мы знаем, кем они не являются. Они нам не братья. Столкнувшись одним из них в дыму выстрелов, не смотрите на него, как на брата. Смотрите на него, как на очередной симптом порчи, и уничтожьте его, как раковую опухоль человечества.

— Борганор! — донесся крик Лисандра из строя Имперских Кулаков, — эту честь я предоставлю тебе!

— Принимаю с радостью! — крикнул Борганор в ответ, — Воющие Грифоны! Робаут Гиллиман смотрит на нас! Покажем ему сражение, которое он не забудет!

Палуба Фаланги вздрогнула, когда Воющие Грифоны двинулись вперед.

Скамандер собирался уже поднять тревогу, но понял, что входящая в зал фигура передвигается на множестве ног. Он встал и отсалютовал.

— Командир! — сказал он, — мы не знали, удалось ли тебе выжить.

— Мне подвернулось множество шансов умереть, — ответил Сарпедон, — но воспользоваться ни одним из них я не смог, — он пожал руку Скамандера, — сколько у нас времени?

— Немного, — ответил Скамандер, — Имперские Кулаки в данный момент собирают силы для атаки. Они знают, что мы здесь.

— Каков план?

— Удерживать библиотеку. Не умирать. Обстоятельства требуют, чтобы наша тактика была простой.

— Ясно.

— У нас твой доспех и топор Меркаэно.

— Значит я, по крайней мере, не умру голым! Это было бы слишком унизительно.

Скамандер улыбнулся. Несмотря на все пройденные им битвы и смертоносность его психической силы, он был все еще юнцом. По меркам Испивающих Души и вовсе мальчишкой.

Сквозь читальный зал Сарпедон направился в указанный Скамандером сводчатый проход. Он привел в лабиринт книжных шкафов и столов, стопки объемистых томов уходили под самый потолок. Повсюду лежал тонкий слой пыли, местами нарушаемый следами бронированных ботинок Испивающих Души. Сарпедон посмотрел на книги — история деяний Имперских Кулаков, философия битвы, описания жизни и дел некоторых космодесантников ордена. Сарпедон вспомнил напомнили о песнях, которые когда — то сочиняли Испивающие Души, эпических поэмах, восславляющих орден. Сарпедон забросил сочинение собственной песни, когда выбросил Михайраса, своего летописца, через воздушный шлюз во время первой Войны Орденов. От этих воспоминаний во рту появился неприятный вкус.

Испивающие Души приветствовали его, когда он проходил мимо. Он видел боевых братьев, плечом к плечу с которыми сражался долгие годы. Некоторые из них спорили с ним, некоторые во всем его поддерживали, но все последовали за ним в Сокрытую область. Все они без боя сдались капитану Лисандру и его Имперским кулакам, потому что так приказал Сарпедон. И все они умрут здесь, потому что он так приказал.

— Командир, — сказал сержант Грэв, когда Сарпедон прошел мимо. Сарпедон ответил на приветствие и заметил штурмовое отделение, которое Грэв набрал из выживших бойцов ордена. Он выбрал ветеранов, жестоких космодесантников, которые без сомнения будут отдавать каждый сантиметр своих позиций лишь в обмен на ведра крови, пролитой их цепными мечами. Сержант Салк, инструктирующий свое отделение, прервался, чтобы кивком поприветствовать Сарпедона. Библиарий пробрался по импровизированным баррикадам перевернутых столов и протиснулся через узкие проходы между полками. В центре лабиринта из книг он обнаружил капитана Луко, стоящего за столом для чтения.

Луко обхватил Сарпедона за плечи.

— Рад видеть тебя, брат, — сказал он, — я уж думал, что веселиться придется без тебя.

— Я не пропустил бы такое веселье за все блага галактики, — ответил Сарпедон, — сколько наших братьев пришло на праздник?

— Чуть меньше шестидесяти, — сказал Луко, — кого — то мы потеряли во время побега. Паллас остался. Остальные пропали без вести. Полагаю, это вполне ожидаемо, но вот, что странно…

— Паства Иктина, — сказал Сарпедон.

Луко сделал шаг назад.

— Откуда ты знаешь?

— Иктин не с нами, — объяснил Сарпедон, — его паства, должно быть, последовала за ним.

— Не с нами? Что ты имеешь в виду?

— Иктин привел нас сюда. Он много лет манипулировал нами, направляя в это место и в этот момент. Почему? Я не знаю. Скорее всего, по воле Денията. Как бы то ни было, у него свои цели, а у нас свои, и они не совпадают.

— Капеллан нас предал.

— Да, — сказал Сарпедон, — предал.

Обычная веселость Луко исчезла.

— Я убью его.

— С этим придется подождать, — сказал Сарпедон, — пока что стоит озаботиться выживанием. Ты выбрал хорошее место для нашего последнего рубежа, брат. Я бы дважды подумал, прежде чем его атаковать.

— У нас твой доспех и твой топор, — произнес Луко, — вон за тем шкафом. Но Копья Души мы среди улик не обнаружили.

— Значит обойдусь без него. Мне хватит и топора Меркаэно.

— Знаешь, Воющие Грифоны хотели бы его вернуть.

— Значит, Борганор сможет вытащить его из моей мертвой руки, — отозвался Сарпедон, — не сомневаюсь, что он попытается использовать этот шанс. Здесь закончится множество историй, капитан. История обо мне и Борганоре — лишь одна из них. Если мы сможем закончить эти истории столь же достойно, что и те, которые хранятся в этом зале, значит будем считать, что победили.

По воксу Луко раздался голос Скамандера:

— Капитан! Воющие Грифоны приближаются! Я отступаю к позиции Грэва!

Его слова сопровождались тяжелым ревом выстрелов. Сарпедон услышал звуки попаданий болтерных зарядов в стены библиотеки.

— Значит, решено, — сказал Сарпедон, — я вооружусь. До конца, капитан Луко.

— До конца, магистр ордена, — ответил Луко, — решительно и твердо.

Сарпедон отсалютовал:

— Решительно и твердо, Испивающий Души.

9

О временах после Ереси Гора уже никто не помнил, хотя они стали для Империума настоящим апокалипсисом. О самой Ереси ходили легенды — о предателе Горе, упивающемся своей завистью к Императору, его измене Человечеству и смерти от рук самого Императора. Очищение же, последовавший за смертью Гора и восхождением Императора на Золотой Трон период преобразований, упоминалось лишь вскользь, в примечаниях к одобренным Имперской Церковью историям. Но правда, известная лишь нескольким историкам, исследования которых отдавали ересью, состояла в том, что Империум родился именно во время Очищения, и рождение сопровождалось ужасными потоками крови.