Лепрозорий (СИ) - Ариса Вайа

Резко отпрянув, Хайме рванул назад. У Евы перехватило дыхание, но она только сильнее вжалась в тигриную холку и закусила губу, заставляя себя не кричать.

Снова — лабиринт, гудящий от змеиных тел. Тигр мотнул головой, выбирая дорогу. Слишком медленно. Щель за ним разлетелась осколками, и амфисбена зашипела, раскачивая раненной головой. Алая кровь заливала ей глаза, и она только покачивалась, высунув черный раздвоенный язык. Хайме замер, припав на лапы. Пока чудовище было занято собственной болью, можно было неслышно уйти.

Ева дрожала, обхватив зверя за шею. Не могла поверить, что все происходит именно с ней. Отчаянно звала Самсавеила, молилась, просила у судьбы хоть немного удачи.

Пурпурная капля змеиного яды скользнула с метровых клыков и разбилась на Евином плече. Она только охнула, ощутив, как шею окатило горячим. И тут же пожалела об этом. Задрала голову, боясь, что ее вздох был услышан.

Почувствовала только глухой удар в грудь — тигр сорвался с места, а хищная пасть громко клацнула там, где мгновения назад была Ева. И сердце паучонка снова заколотилось, как бешеное.

Хайме нырнул в первый же туннель. Амфисбена — за ними. Паучонок, вцепившись в густой мех, не могла оторвать глаз от переливающихся чешуек змеи. До чего же прекрасное творение. Мощное, хищное, сильное.

Но змея вдруг исчезла — нырнула в поворот, оставив свое лакомство в туннеле. Но Хайме и не думал останавливаться, только ускорился.

В конце туннеля показался лиловый свет, как от кристальных ламп. Там безопаснее, там лучше, ближе к замку. И можно забраться в императорский дворец, и переждать. Только бы добраться быстрее.

Оставались считанные метры, и тигр несся, практически припав к полу.

Удар пришелся в ребра Хайме и Евину ногу.

Амфисбена с силой боднула их мордой и швырнула в стену. Они оказались на новой развилке, и никаких фонарей здесь не было, только вилась стайка голодных пурпурных облаков у вырубленной в скале лестнице.

Ева в ужасе посмотрела на свою ногу и бок тигра. Штанину разорвало, и целый пласт кожи свернулся от коленки до щиколотки. Голень чудовищно пекло, но паучонок не чувствовала боли, только в ушах отдавался грохот от пульса. Сглотнув, Ева посмотрела на амфисбену. Хищная тварь переливалась в лиловом свете и сияла каждой чешуйкой. Огромная, как двадцать кроватей телицы Мерура! И такая же чудовищная, как сам бык в гневе.

Тигр поднялся, хромая. Еще бы метр их пронесло, и они угодили бы в бездну. Еще бы чуть-чуть, и в бездну угодила бы сама амфисбена, но она все рассчитала, обошла их по другому пути, и теперь смотрела пурпурными глазами, пытаясь выбрать добычу повкуснее. Хайме попытался оценить обстановку. Выбор был, один опаснее другого. Под самым боком амфисбены крошилась кромка обрыва, но она не позволила бы так себя обмануть, тварь была, определенно, умнее обычной змеи. За ней толпились облака, готовые разделить ее трапезу. Пока она их не тронет — они не тронут ее, неплохое соседство. Но стоит ей задеть их, как облака кинутся на более крупную добычу, а значит, обмануть амфисбену можно.

Хайме подождал, пока Ева снова заберется верхом и крепко ухватит за шею. Змее это не понравилось, и она встала в стойку, подняв тяжелую голову. Отклонилась, готовясь ударить. Сейчас! И тигр ринулся к ней — под груды свернутого мяса и чешуи. Лишь бы получилось. Лишь бы она не решила, что он пытается ее обмануть. И он бежал, сбивая лапы, в самую гущу облаков. Успеть бы.

Амфисбена ловко развернула тяжелое тело и обрушилась на них всем своим весом. Хайме в последний момент успел отпрыгнуть, но их с Евой и без того задело и отшвырнуло в туннель. Огромная морда змеи упала в скопище облаков. И, встревоженные такой наглостью, они бросились на нее.

Ева закашлялась и принялась вылезать из-под огромной туши тигра. Он тяжело сипел, смотря нечеловеческими глазами в стену, с морды капала кровь.

— Не умирай! — прошептал Ева, обнимая его за шею. Она даже не пыталась осмотреть себя, ничего не болело, но на ее руках хрипел Хайме, ребра странно вздымались, а сломанный хвост колотил по полу.

Но зверь, казалось, усмехнулся, уткнулся носом в ее руку. И шкура опала, растворилась, возвращая хозяину человеческий вид. Ева машинально погладила Хайме по щеке.

— Это всего лишь ребра, кому они нужны! — хмыкнул он, привставая. — Не хорони меня раньше срока. У меня еще кошка есть и дети.

И Ева с готовностью подала ему руку и неимоверными усилиями помогла подняться. Вот вечно так, торопится и думает всякие глупости. Конечно, он не умрет. Он сильный, почти как Сэм!

Встав, Хайме только сплюнул кровь под ноги и перевел дух. Можно было воспользоваться этим же тоннелем, вернуться в лабиринт и попытаться найти другой выход. Но никто не гарантировал, что не будет новых амфисбен. Со сломанными ребрами далеко не уйдешь, а о беге не могло быть и речи. Тем более с Евой на спине. Оставался другой вариант — пойти по лестнице, так любезно предоставленной самой судьбой. Судя по разливающемуся вокруг урчанию облаков, трапезничающих амфисбеной, они слишком заняты, чтобы заметить их. И Хайме за руку увел Еву за спину.

— Идем. Только тихо, держись меня и не высовывайся, — шепнул он ей, крадучись выходя из тоннеля.

Ева крепко взяла его за пояс и побрела следом, боязливо выглядывая из-за локтя.

В гроте у самой бездны облака пожирали амфисбену. Паучонок никогда в жизни не видела столько облаков. Стайка, которую прикормила кошка, казалась по сравнению с ними жалкой. Это были целые тучи! И одной амфисбены им было мало. Они опутали всю змею, и она задрожала. Проглотили ее синюю душу и принялись за тело. Оно буквально растворялось, попадая в облака. Шкура клочьями провисала на скелете.

Ева вжалась в Хайме и судорожно задышала. Все с опозданием свалилось на нее — и страх, и ужас, и осознание приближающейся смерти. Но ярче всего обожгла боль. Ногу пекло и щипало, в сапоге хлюпало, по спине словно прошлись плетями, а голова наливалась свинцом. Тело болело так, что хотелось упасть, согнуться и хотя бы вырвать. Может, так стало бы хоть капельку легче?! Паучонок не могла напиться воздухом. Ее больше не волновало ничего. Ни Сэм, ни Люцифера, ни мир, ни пегасы, ни будущее. Только лиловые твари, пьяные от змеиной души.

Дрожа всем телом, она уткнулась коту в спину и тут же отпрянула. Ему еще больнее. И стало даже чуточку легче. Она уже спокойнее выглянула из-за него, хотела спросить, что они будут делать дальше. Но ноги ее подкосились, и ни слова вымолвить она не смогла — лиловые тучи ползли уже к ним.

***

— Изабель, милая, помнишь мое обещание? — Хоорс понял лицо императрицы в своих ладонях, улыбнулся, заглянув в ее мокрые глаза.