Кедровый лохотрон - Анатоль Нат

Тем более что на повестке дня решался один единственный вопрос: "Что делать с прибывшими рыцарями?". И самая большая трудность заключалась в том, что рыцари прибыли не воевать, а поступать на службу. А к кому — догадаться было нетрудно, да они и не скрывали. Во всём городе был один единственный человек, к которому рыцари хотя бы теоретически могли наняться, барон Сидор де Вехтор, в настоящий момент отсутствующий в городе. К каковому на самом деле они и прибыли принимать вассалитет.

Ничего подобного история левобережного города Старый Ключ, как, впрочем, и всех других левобережных городов, славных своими непростыми кровавыми отношениями с поречным рыцарством, не помнила. И что тут делать никто в городе не знал.

Именно поэтому, собравшиеся в зале заседаний Управы члены городского Совета крайне внимательно вслушивались в доклад бывшего начальника стражи города господина Боровца Игната Марьевича и его невнятные, путаные объяснения.

Поспешно собранные им сведения были крайне любопытны. Настолько, что, по мнению многих, можно было и отложить на будущее вопрос о немедленном снятии провинившегося Боровца с тёпленького местечка, настолько тот выказал великое умение необычайно быстро добывать важную информацию.

А скорее всего потому, что никто в преддверии грядущих скорых выборов не хотел брать на себя ответственность за те мелкие грешки и ошибки, что натворил за всё прошедшее время Боровец.

И из его доклада становилась совершенно понятна истинная подоплёка всего происходящего. Городу аукнулась история с наймом этим непоседливым бароном "обоза", якобы для своего войска.

Прибывший сборный отряд рыцарей оказался из числа бывших вассалов баронов де Вехтор, давно уже потерявших всякую с ними связь, но, тем не менее, услышав разнёсшиеся в баронствах слухи о найме бароном де Вехтор новой дружины, и узнав точное место сбора, решивших по собственной инициативе, и на удачу попытаться наняться к нему на службу. И что вообще ни в какие ворота не лезло, похоже такой отряд был не один. По косвенным признакам можно было догадаться о вполне вероятном прибытии в их края ещё как минимум двух, а то и трёх не меньших по численности отрядов. Правда, точно не сейчас, скорее всего ближе к весне. Но оттого новость была не менее ошарашивающей.

Слушая доклад, Голова, молча, стараясь не привлекать к себе внимания, изредка косился в сторону Силы Савельича. Идея Старосты привлечь кого-либо из обнищавшей поречной шляхты для найма им поселенцев на пустующие в крае земли, рушилась прямо на глазах. Становилось понятно, что из-за присутствия в городе баронов де Вехтор за всеми творящимися в городе делами, в поречных баронствах пристально наблюдают. И что первая же их попытка вывезти в Край бывших крепостных, под каким-либо видом, будет немедленно обречена на провал.

От заманчивой идеи приходилось срочно отказываться, на ходу меняя свёрстанные уже планы.

— В большинстве своём это младшие, безземельные сыновья мелкой шляхты, которая и решила рискнуть попытать счастья в этих дальних, Богом забытых местах, — донёсся до Головы голос Боровца. — Но моя попытка потребовать от баронессы Изабеллы де Вехтор убрать отряд от города, сразу же провалилась. У баронессы нет никаких рычагов влияния на прибывших рыцарей. А поскольку никто из прибывших не проявляет ни малейшей агрессивности по отношению к городу и его жителям, то и формальных причин для отказа впускать большой вооружённый отряд в город или позволить ему дождаться барона тут рядом, по соседству, у нас нет.

Да и возраст рыцарей не вызывет опасений, — скупо усмехнулся Боровец. — Шестнадцать — девятнадцать лет. Сопляки! Это тоже следовало бы учесть при принятии окончательного решения.

Пока что им позволили временно разместиться на общинном лугу возле Южного залива, — ещё раз уточнил Боровец. — Что они, к нашему удивлению, безропотно и выполнили.

Что делать — не знаю, — разом как-то свернул свой доклад Боровец. — То, что я скажу, прозвучит как бред, но это именно так и есть. Рыцари мирные, никого не задирают. Готовы соблюдать наши законы и установленные в крае порядки, готовы полностью заплатить за всё доставленное ими нам неудобство.

По всему выходит, что прибывшие рыцари с самого начала не настроены ссориться ни с городскими властями, ни с местными жителями. Что, по всей видимости, и является истинной причиной их столь покладистого, мирного поведения.

Повторяю свой вывод, — сухим казённым голосом окончил он свой доклад. — Что делать — не знаю.

Можно было сколько угодно говорить о мирных намерениях дворян и что они, не доставляя никому хлопот, только просто подождут, тут рядом, нужного им человека, но разница в менталитете и поведении сказалась всё же очень скоро. Поэтому буквально через неделю пребывания рыцарей под стенами города, баронессу Изабеллу де Вехтор официально вызвали в Городской Совет.

— Госпожа баронесса, — Голова растерянно смотрел на только что вошедшую в зал заседаний и остановившуюся прямо перед столом президиума красивую миниатюрную женщину. И не знал с чего начать.

— Э…, - промямлил он растеряно.

— Может, для начала, вы предложите мне присесть? — ехидно поинтересовалась эта стерва.

— Да-да, — засуетился Голова. — Эй, кто там, — крикнул он в широко распахнутые двери зала заседаний. — Кресло госпоже Изабелле. И помягче! — рявкнул он на появившегося в дверях служку.

Краем глаза, заметив мелькнувшую на губах баронессы лёгкую, понимающую улыбку, мучительно покраснел. Чувствовать себя откровенным сопляком, краснеющим перед своим ИДЕАЛОМ, было мучительно и неприятно.

Дождавшись, когда баронесса с удобством расположится в принесённом персонально для неё мягком, оббитом красным роскошным атласом кресле, решительно начал. Молчаливые одобрительные кивки собравшихся придали ему решительности:

— Госпожа баронесса, не могли бы вы немного приструнить своих вассалов.

— Нет.

— А то они совсем…. Что?

— Что значит, нет? — раздражённый голос сидящего чуть в стороне Старосты влез в разговор Изабеллы с Головой. — Вы госпожа Изабелла, что себе позволяете?

— Что значит, ваше нет? Объяснитесь!

Они уже вторую неделю торчат на вашем выгоне возле вашего учебного полигона, жрут ваши продукты и от безделья не знают чем заняться. Шляются целыми толпами по городу, пьют немерено водку, и чуть что, дерутся подряд со всеми парнями города. Серенады принялись по ночам распевать под заборами местных девиц, мешая добропорядочным отцам спать. А те дуры и млеют. И после всего этого вы говорите — нет?

Как вас изволите понимать? Не можете занять их чем-либо, так отошлите своих сопляков обратно. Или Вы что, отказываетесь приструнить своих вассалов? Ну, так мы живо им напомним о порядке поведения в нашем городе приезжими.

Несколько мгновений Изабелла невозмутимо смотрела на красного от гнева Старосту, рядом со смущённым Головой, который, тем не менее, временами косо на неё посматривал.

— Господа, — тихо начала баронесса. — Произошло явное недоразумение. И вы видимо кое-чего не понимаете.

Во-первых, и самое главное — они не мои вассалы. И, нет — это значит, не то что я отказываюсь приструнить загулявших рыцарей, а то, что они меня не послушают.

— Хватит ваньку валять, — взорвался Староста. — Что значит, не послушают? Что за бред? Они ясно и однозначно обозначили себя как ваши в прошлом вассалы, и что они пришли наниматься к вам на службу в соответствии с какими-то там своими родовыми обязательствами. А вы жена Сидора, хозяйка в доме в отсутствие мужа, баронесса, в конце концов, и вообще, одно из главных лиц во всей вашей компании. Так извольте их приструнить

— Не могу, — с сожалением развела Изабелла руками. — Извините господа, но я не могу. Хочу, готова, но не могу.

— Что значит, не могу? — неожиданно, словно проснулся Голова. — Вы жена или не жена? Как за горло нас брать по всяким пустякам и руки нам выворачивать, так жена. А как приструнить каких-то нищебродов, так не жена. Так что ли?

Баронесса с ясно читаемым сочувствием в глазах сожалеючи развела руками.

— Как я вас понимаю, господа.

Изабелла с искренним сочувствием, написанным буквально аршинными буквами у неё на лице, понимающе смотрела на собравшихся.

— Извините меня, господа, но ничего сделать я действительно не могу. До приезда моего мужа и принятия ими вассалитета я совершенно не властна над прибывшими.

Рыцарская этика…

— Что? — взревел раненым быком Староста. — Хватит нам тут мозги парить, — не сдержавшись, Сила Савельич замысловато выругался. — Что ещё за рыцарская этика? Что за бред!

— Согласно правилам этого, как вы, господин Староста, выразились, бреда, — невозмутимо отозвалась Белла, — женщина в семье поречного дворянина — ничто. И только по этой, единственной причине я и не могу помочь вам в ваших проблемах. Хочу! Искренне хочу! Но не могу! И потом. Они же ещё совсем дети!