Новая эпоха. От конца Викторианской эпохи до начала третьего тысячелетия - Питер Акройд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И все-таки знамения для Ллойд Джорджа и Черчилля были неблагоприятны. Консервативная партия смогла мобилизовать свои куда более могучие ресурсы в финансах и пропаганде. The Times и Daily Mail призывали избирателей голосовать против либералов, а взамен поддержать таможенную реформу Чемберлена, поскольку она позволит провести социальные реформы без увеличения налогов. Казалось, низшие слои среднего класса удалось убедить этими аргументами, а жители пригородов и без того находили классовую риторику Ллойд Джорджа слишком социалистической. В итоге либералы потеряли на выборах 123 места, и почти все – в пользу тори, но правительство все равно формировали они благодаря поддержке Ирландской парламентской партии и набирающих вес лейбористов, получивших аж 40 мест.
Теперь задача протащить Народный бюджет через парламент стала для либералов бесконечно более сложной: администрация, сформированная меньшинством, едва ли могла педалировать «широкую программу реконструкции», очерченную Ллойд Джорджем и Черчиллем во время избирательной кампании. Один друг Асквита вспоминал, как в первые дни после выборов тот бродил из угла в угол «крайне несчастный и неприкаянный». И все-таки премьер как-то выкарабкался. Результаты выборов разочаровали его, но он тем не менее считал, что в итоге у него есть разрешение электората на бюджет. Ставка делалась на то, что лучший способ заставить пэров-тори отступить – угроза короля Эдуарда ввести в верхнюю палату новых пэров, либералов, которые уж точно пропустят бюджет. Хотя такие прецеденты уже случались, монарх счел предложение «просто отвратительным». Как многие другие члены элиты, Эдуард считал, что теперь правительство контролирует Ирландская партия, задумавшая выхолостить верхнюю палату, чтобы протолкнуть через нее закон о самоуправлении. Он снова предпринял попытку переговоров с Бэлфуром и консерваторами, а когда это ни к чему не привело, неохотно согласился с требованиями Асквита, однако с оговоркой: он пригрозит введением в верхнюю палату пэров-либералов, если лорды продолжат отвергать бюджет, но только после того, как двое выборов подряд подтвердят согласие общества с Народным бюджетом.
Асквит наседал на короля и в другом, смежном вопросе: он предлагал закон, ограничивающий право вето верхней палаты парламента. И снова, в отсутствие внятной альтернативы, король вынужден был согласиться. Без сомнения, решение Асквита добиваться реформы палаты лордов принималось под давлением членов парламента от Ирландии, но либералы давно уже желали ограничить власть пэров. Еще когда К-Б занял резиденцию на Даунинг-стрит в 1906 году, он заявлял о своем намерении «подрезать крылышки» лордам, и Ллойд Джордж некоторое время с энтузиазмом намеревался воплотить эту угрозу своего наставника в жизнь. Верхняя палата представлялась канцлеру не «сторожевым псом конституции», а «пуделем мистера Бэлфура».
Готовность Эдуарда назначить новых, либеральных пэров возымела убедительный эффект, и в конце концов палата лордов провела Народный бюджет с некоторыми поправками. Однако пэры-тори проявили строптивость в вопросе об ограничении их власти и потребовали новых выборов. Выборы прошли в декабре 1910 года, но результаты оказались практически идентичными предыдущим. Асквит снова получил одобрение избирателей на свои планы, и новый король Георг V, наследовавший своему отцу в мае, не видел другого выхода, кроме как пригрозить верхней палате либеральными вливаниями, если те не согласятся на реформы.
Правительство представило Парламентский акт, который лишал лордов права вето на финансовые и бюджетные акты и ограничивал это право в отношении других инициатив. Пройдя в палате общин, акт вызвал жаркие дебаты в верхней палате; дискуссия закончилась победой правительства с минимальным перевесом. Бэлфур и его соратники удивили многих, в последний момент сдавшись под угрозами короля. В результате «стойкие» тори обвинили своего лидера и его последователей в предательстве.
Принятие Народного бюджета и Парламентского акта – огромная победа Либеральной партии. Несмотря на противодействие консерваторов и верхушки землевладельцев, после двух лет борьбы ей удалось провести и радикальный бюджет, и революционный конституционный закон. Теперь официально закреплялось превосходство нижней палаты и преуменьшалось значение неизбираемых наследственных пэров. Одним из пунктов Парламентского акта было введение зарплат членам парламента; политика отныне стала карьерной возможностью для людей из профессиональной среды, а не хобби для джентльменов. То был значительный шаг в сторону полной парламентской демократии.
Но за победу пришлось заплатить. Либеральное правительство потеряло доверие большинства, и само его существование теперь зависело от ирландской поддержки. А поддержка эта, разумеется, предполагала постановку вопроса о самоуправлении, который неизбежно сеял противоречия. Кроме того, борьба за бюджет и акт разозлила «стойких» тори, за которых горой стояла большая часть земельной аристократии. «Королю нужны верные подданные, – комментировал один из них после голосования в палате лордов, – и он знает, что мы готовы умереть за него. Возможно, как раз этого он и желает. Потому что сегодня палата лордов проголосовала за революцию».
8
Что случилось с джентри?
После объявления результатов голосования палаты лордов «стойкие» тори почувствовали, что политическому превосходству крупных землевладельцев приходит конец. После выборов 1906 года земельная аристократия уже не занимала лидирующих позиций ни в палате общин, ни в кабинете министров. Пятеро юристов, восседающих на передней скамье[25] у Асквита, знаменовали приход новой силы – профессионалов, образованной интеллигенции. Их политическое влияние выросло еще больше после введения в 1911 году жалованья для членов парламента. Власть джентри также ослабла и на местах. В то время как должности мировых судей, лордов-наместников и шерифов графств по-прежнему занимали землевладельцы, они уже не могли определять исход местных выборов и сами редко выдвигались в кандидаты. Теперь и там доминировал расцветающий средний класс. Государство расширяло свои функции и влияние, а локальное высшее общество уступало. Когда управление на местах требует административной компетентности, можно ли рассматривать его в качестве аспекта noblesse oblige?
За пределами политической сферы земельная аристократия приходила в упадок уже несколько десятилетий. Опубликованное в 1873 году официальное исследование английского землевладения гласило, что вся Англия принадлежит менее чем 5 % ее населения. Эти сведения возмутили средний класс, потенциал которого непрерывно возрастал, и дворянские привилегии были атакованы на нескольких фронтах сразу. Так, патронаж джентри по отношению к представителям различных профессий существенно ослаб, когда покупка армейских постов и церковных приходов была запрещена законом, а экзамены стали обязательными для всех. Вскоре последовало введение открытых конкурсов на должности в области юриспруденции и государственной службы; любительский аристократический дух, прежде характерный для этих занятий, рассеялся к началу нового столетия.
Упадок сельского хозяйства в конце XIX века ослабил джентри еще больше. Стоимость земли не менялась с 1880-х до 1910 года, тогда как арендная плата на юге и востоке Англии снизилась на 40 %.