На пороге Тьмы-2 - Андрей Круз

Рассвело уже давно, но здесь, вблизи Тьмы, все равно были сумерки. Пусть пока и не очень густые, все же время как раз около полудня, но полдень этот не ощущался никак. А вот дождь ослаб, да и ветер заметно стих. Насколько я уже успел понять, такое затишье возле Тьмы – тоже норма. Ну хоть что-то хорошее.

Проверил оружие, снарягу – вроде все на месте. Скоро, уже скоро. Федька сменил Ивана на штурвале, а тот вроде как не знал, что ему сейчас делать.

– Вань, давай к «дегтярю», – сказал я ему. – В люк пока не лезь, но если какое подозрительное шевеление на берегу заметишь – дави огнем, понял?

Иван, даром что в экспедиции главный, спорить не стал, подтащил пулемет к себе ближе. Местный «дегтярь», к слову, на наш классический ДП, тот что с большим круглым диском сверху, а другой, РП-46, с питанием лентой из короба и длинным тяжелым стволом. Не ПКМ, конечно, но тоже добротный пулемет. Сам же я подхватил другого «дегтяря», РПД, «ручника», что стоял наготове в ходовой рубке, и тоже приготовился к отражению чего угодно, что бы ни случилось.

Но все было тихо, только вода поплескивала в стальной борт лодки, да двигатель неутомимо тарахтел сзади.

Вдали от берега показались терриконы и конструкции заброшенных шахт, и Иван сказал:

– За следующим поворотом затон будет, кажется.

– Похоже на то, – согласился я, вспомнив карту.

Точно, там так и было: шахта на берегу, поворот русла, а затем маленький порт, в котором раньше уголь грузили. Туда нам и надо.

Как все же лодка медленно движется. Вроде совсем рукой подать, а она еле-еле метр за метром на винт наматывает, берега мимо нас еле ползут. Вон на мысу появилось какое-то зданьице, вроде портовой конторы, вон горы дробленного угля, вон замерший кран виден… или экскаватор, с ковшом на тросах… почти не ржавый бок надстройки какого-то парохода… мачты вроде, но пока еще мысок закрывает…

Затон был небольшим вроде, но набилось туда много всего. Больше всего было барж, конечно, грязных от угля, но почти не ржавых – аномальное время позаботилось. Была пара земляных шаланд, к пирсу прижались боками два небольших буксирчика. Несколько лодок, из них всего две моторных. Плавказарма, с виду вовсе новая, стоит тоже далеко от берега.

– А это что? – спросил вдруг Федька, ткнув пальцем в сторону добротной самоходной баржи, пришвартованной не к причалу, а стоящей на двух бочках чуть не в середине затона.

– «Ка-рась», – прочитал я по слогам. – Не понял, вот так взяли – и нашли?

– Похоже на то, – сказал, явно недоумевая, наш рулевой.

Как-то странно это все, неправильно. Из-за документов из архива местного райотдела НКВД мы чуть все не погибли, чудом выжили, а тут вот так? Прямо как на подносе, и еще стоит отдельно. Прямо так стоит, что даже Тьма там завестись не сможет… хотя это вполне объяснимо, «Карась» же здесь не от начала времен стоял, недавно пришел.

– Федь, прижмись к нему, что ли…, – как-то неуверенно попросил Иван, тоже явно озадаченный такое простотой совершившегося.

– Не вопрос, – кивнул Федька, замедляя наш катер до черепашьей скорости.

– Хотя… почему бы и нет? – между тем разговаривал сам с собой Иван. – Полгода назад Тьма прямо по тому берегу стояла, сюда бы даже псих не сунулся… Потом отодвинулась. Нет, все, в принципе, в пределах нормы, – добавил он, обращаясь уже ко мне.

– Может и так, – кивнул я, и вышел с РПД в руках на палубу.

На «Карасе» тихо, безлюдно. Палуба и надстройки грязные – похоже, что летом с берега ветром угольную пыль надувало, а потом с дождями это все в мерзкую черную грязь замесилось. Двери в надстройку закрыты, иллюминаторы задраены, дыр от пуль и следов от когтей не вижу. Выглядит покинутым, но именно что «покинутым» – экипаж словно просто на берег сошел, позаботившись о судне.

– Ну чего, залезем туда? – шепотом спросил Иван, что-то немного растерявший уверенность.

Интересно как люди по-разному в разных обстоятельствах проявляются. Когда стреляли и когда мы еле отбивались, Иван спокойней всех был. А вот когда так как сейчас, все тихо, но непонятно – что-то подрастерялся, как мне кажется, все на меня смотрит.

– Залезем, а чего? Ты, давай, здесь подежурь, а мы с Федькой глянем для начала.

– Федька подежурит, – заявил Иван, перехватывая ППШ поудобней.

– Не, ни хрена, – сразу заявил я. – Мы с тобой движение парой не прорабатывали. Осмотрим – потом полезешь. И вообще…, – я ткнул в него пальцем и быстро произнес детскую считалку: – Шышел-мышел-пёрнул-вышел. Видал?

Ну да, четыре слова всего, нас трое, с кого начнешь, тому и «водить». Но Иван от такой простоты решения вопроса обалдел и ничего не возразил. Федька же достаточно мягко сумел подвалить к «Карасю». Противно скрипнули покрышки, а я забросил трос на утку баржи и быстро подтянул к ней наш катер. Опять же ничего не случилось, пришвартовались – и все.

– Фонари, очки, – уже машинально скомандовал я.

Пусть и на воде баржа, а все равно предосторожности лишними не бывают. Мало ли? Я поправил рюкзак с батареей, щелкнул переключателем. Яркий луч уперся в палубу у меня под ногами. Огляделся.

В моей действительности я таких судов и не видел в России. Вот в Голландии их на каналах много стояло, а у нас не было. Широкое такое корыто, в длину метров двадцать. Сзади надстройка с чуть торчащей ходовой рубкой. На палубе большие, поднятые над ней примерно на метр, люки. Типа сухогруза что-то, но речное и маленькое. Хотя кому маленькое, а кому и нормально. Сколько сюда тонн накидать можно? Двадцать? Пятьдесят? Черт его знает, но места хватает.

– Ну че, тут только в надстройку идти, – сказал Федька.

– Ага, верно.

Стальная, закругленная снизу и сверху дверь открылась с гулким металлическим скрипом, луч осветил что-то вроде кают-компании, совмещенной с кубриком. Крошечный камбуз. Трап наверх и трап вниз.

– Постой тут, я наверх загляну, – сказал я Федьке.

Тут окна большие, так что вообще беды ждать не следовало. Я, не слишком даже хоронясь, поднялся по трапу и заглянул в ходовую. Да, тут не спрячешься. Место рулевого, стол письменный у окна, возле него кресло не слишком судового вида, явно с берега. Рабочий кабинет Серых заодно? Может быть, почему бы и нет.

– Че там? – спросил Федька, когда я спустился вниз.

– Чисто. Пошли ниже.

В низу были двери в гальюн и в машину. Но и в машинном отделении не было ничего опасного и даже интересного. Большой замасленный двигатель с торчащими как лианы проводами, какие-то баки, с горючим, наверное, через небольшие грязноватые иллюминаторы свет пробивается, тоже не слишком чистый. Присутствия Тьмы даже организмом не чувствуешь, что на таком от нее расстоянии противоестественно. Опять же вода спасает?