Вероломная обольстительница - Оливия Гейтс

– Но это же обычная одежда. А если у него на руке повязка, значит, он не такой уж неуязвимый. Почему же он тогда похож на супергероя?

– Потому что он ростом выше двух метров и похож на замаскированного Бэтмена. Он пришел в середине сказки, и его никто не заметил. Он приложил палец к губам, поэтому я тоже молчал. Это твой друг? Или твой муж?

– Значит, никто его не заметил? А… – И тут слова застряли у нее в горле. Она почувствовала это.

Его аура.

Она повернулась к двери как раз вовремя, чтобы заметить, как высокая фигура, стоявшая в темном коридоре, отделилась от стены.

Рафаэль!

Она с трудом поднялась на ноги навстречу ему. Он шел к ней и аплодировал, хотя одна рука у него была на перевязи, как и говорил Диего.

– Это была лучшая версия «Белоснежки» из всех, что я видел. И лучшее представление. Ты губишь свой талант. Тебе следовало бы выступать на сцене.

В одежде, точно описанной Диего, повседневной и вместе с тем элегантной, он был обезоруживающе красив. Небритость придавала ему вид пирата – похитителя сердец.

– Что ты здесь делаешь? – прошептала она.

Не обращая внимания на гнев, сквозивший в голосе Элианы, он нежно провел пальцем вокруг ее опухших глаз:

– Я заставил тебя плакать.

– Я сама заставила себя плакать. – Элиана усилием воли пыталась подавить дрожь. – Но я больше не плачу. Ответь на мой вопрос.

Вместо ответа Рафаэль повернулся к Диего:

– Спасибо, что не выдал меня и дал досмотреть представление Элианы. Она всегда так здорово выступает?

– Всегда, – с энтузиазмом закивал Диего. – Она единственная, кто нас смешит. И кто заставляет меня задуматься.

В глазах Рафаэля блеснуло пламя, когда он перевел взгляд на Элиану:

– Она и меня заставляет делать… много разных вещей. Только она. – Затем он вновь посмотрел на Диего, протянув ему руку: – Рафаэль.

Мальчик с радостью потряс его руку:

– Диего.

Элиана смахнула слезы с глаз, глядя, как Рафаэль с улыбкой пожимает руку маленькому сироте. Что это? У всемогущего магната не может быть ничего общего с этим покинутым мальчишкой. Она ничего не знала о нем, и все же не могла себе представить, чтобы он когда-нибудь был так же несчастен, как Диего. Хотя… каким на самом деле было его детство, выковавшее его железную личность, сделавшее его неотразимым?

Нет. Никакой неотразимости. По крайней мере, для нее. И ей плевать на его прошлое, а заодно и настоящее. Она больше не хочет иметь с ним ничего общего.

– Я попросил Элли, чтобы она попросила тебя как-нибудь прийти пораньше, чтобы можно было пообщаться с тобой до того, как мы ляжем спать.

– Я буду рад, Диего. И горд. – Рафаэль бросил взгляд на девушку. – Если Элиана не против.

– Почему ты называешь ее Элианой? – спросил Диего. – Мы зовем ее Элли.

– Для меня она Элиана. Ты знаешь, что значит это имя?

Диего отрицательно покачал головой.

– Оно значит – ответ Бога.

– Ответ на что?

– На молитвы.

– Чьи молитвы? – завороженно спросил Диего.

– Ее родителей. Мои. И как мне кажется, твои тоже.

От пристального взгляда Рафаэля она чуть не забыла об унижении, испытанном прошлым вечером. Но слабость продолжалась лишь несколько мгновений. Нет, она не желает его больше видеть!

Диего отчаянно обвил руками ее шею:

– Пожалуйста, пожалуйста, пусть он придет!

Элиана кипела от гнева: ей не хотелось ни пререкаться с ним на глазах у мальчика, ни внушать тому лишние надежды.

– Посмотрим, милый. А сейчас ложись спать. Или почитай.

Вымученно улыбнувшись и подмигнув Диего, она обняла его и двинулась прочь прежде, чем он успел ответить. Она изо всех сил старалась не бежать. Все мальчишки с восторгом смотрели на Рафаэля. Для них он был настоящим чудом. А он, как будто нарочно, на пороге помахал им рукой и пожелал спокойной ночи. Все наперебой стали радостно выкрикивать слова прощания.

Закрыв за собой дверь спальни, Элиана с яростью посмотрела на Рафаэля:

– Что за негодную игру ты тут затеял?

– Я не играю в игры. Я приехал за тобой. Я же обещал тебе волшебную ночь.

– Ты шутишь? Нет, лучше не отвечай. Просто…

– Сеньор Морено Салазар!

Обернувшись на голос, Элиана увидела спешивших к ним сестер-монахинь, управлявших приютом. Окликнувшая их сестра Сесилия заговорила первой:

– Теперь, когда вы посмотрели на работу Элли, мы хотели бы показать вам приют, если вы не против. Я понимаю, у вас было мало времени и вы практически не видели, как мы занимаемся с детьми, но…

Рафаэль успокаивающе махнул рукой:

– Я видел достаточно, чтобы понять, что вы лучшие, если уж Элиана помогает вам. – Он вытащил из кармана ручку и чековую книжку, быстро подписал чек и передал его сестре Сесилии. – Это вам на первое время, пока вы не дадите мне более подробный список того, в чем вы нуждаетесь.

Сестра Сесилия и еще две монахини в священном ужасе уставились на чек:

– Но… сеньор Морено Салазар… ведь это…

– Это для начала, чтобы вы могли делать все, о чем вы мне рассказывали, – все, что вы отложили из-за нехватки денег. – Рафаэль протянул сестрам свою визитную карточку. – Здесь мои прямые телефоны. Когда вы будете готовы обсудить ваши задумки подробнее, звоните в любое время. Если вам понадобятся менеджеры, бухгалтеры, юристы, – я с удовольствием предоставлю вам своих сотрудников.

Сестры рассыпались в цветистых благодарностях щедрости Рафаэля. Пожав им руки, он заверил, что его визит был не последним. Затем, обернувшись к Элли, он жестом пригласил ее к выходу. Сестры двинулись за ней.

– Где ты нашла этого ангела, Элли? – шепотом спросила ее сестра Сесилия.

Значит, даже монахини не в силах устоять перед чарами Рафаэля, подумала она и, неопределенно улыбнувшись, перевела разговор на другую тему.

Попрощавшись с сестрами, Элиана вышла из здания и тотчас ускорила шаги, стремясь убежать. Но Рафаэль безо всякого труда успевал за ней. В конце концов она, тяжело дыша, остановилась и повернулась к нему:

– Что?

Вместо ответа он сжал ее в объятиях и поцеловал в губы. И, как и в первый раз, она полностью растворилась в ощущениях, во вкусе его губ. В ее памяти тут же всплыли картины их первого лихорадочного свидания – и то, как он ушел от нее с другой, не удостоив ее и словом…

Резко отвернувшись, она с яростью посмотрела на него:

– Ты что, получаешь удовольствие, когда даешь заманчивые пустые обещания беспомощным людям?

– Я никогда не даю пустых обещаний.

– Конечно! И ты собираешься прийти в гости к мальчику-сироте. И предоставить все свои ресурсы нищему детскому приюту.

– Конечно.

В его голосе сквозила королевская уверенность. Прошлым вечером она поверила бы ему безоглядно.

Поверила бы, что он супергерой и ангел. Таким он был в ее фантазиях. Но он жестоко разбил их.

Эти мысли казались ей логичными и убедительными. Но чувства говорили иное. Даже в простых джинсах он был неотразимо сексуален. Рядом с ним она казалась себе замарашкой.

Рафаэль продолжал нежно обнимать ее левой рукой:

– Ты была великолепна в вечернем платье. Но такая, как сейчас, – в джинсах и свитере, без косметики и с волосами, собранными в хвост, – ты еще аппетитнее. И я просто умираю от голода.

Элиана изо всех сил толкнула его в грудь и, наконец, вырвалась из его объятий:

– Что это за фокусы? Ты что, читаешь мои мысли? Удобный приемчик, чтобы глупые курицы вроде меня пачками падали в твои объятия!

Рафаэль неодобрительно поджал губы:

– Во-первых, тебя никак не назовешь глупой. Во-вторых, мне не нужны «курицы». Мне нужна только ты. В-третьих, это не фокусы. Просто мы с тобой настроены на одну волну. Пойдем, нам надо поговорить. И отправляться в постель.

Его слова вновь пробудили в Элиане жар желания. Но она не собиралась сдаваться. Хотя… ей нужно было сказать ему кое о чем:

– Да, кстати. Спасибо за то, что сделал для меня вчера вечером. Точнее, за то, чего не сделал. Не знаю, почему ты сдержался, но я благодарна тебе за это.

– Я говорил тебе, почему сдержался, – медленно проговорил Рафаэль.

– Да-да, ради меня… и все такое. В любом случае спасибо. Но теперь тебе незачем притворяться.

– Я не притворяюсь.

Элиана раздраженно фыркнула:

– Слушай, давай договоримся: я не обвиняю тебя в том, что ты ушел. Так поступил бы любой мужчина, встретив более красивую женщину, которая не будет ломаться и говорить, что пока не готова. Я только не понимаю, зачем ты вернулся. Неужели тебе оказалось недостаточно твоей рыжей подружки, с которой ты провел ночь?

– Я провел ночь один. И мучился от перевозбуждения, как никогда в жизни. Ты – моя единственная. Ведь я всегда выбираю лучшее.

Господи, как ему удается говорить так убедительно? Элиана мысленно обругала себя за бессмысленное желание поверить ему вновь и язвительно улыбнулась:

– Не слишком убедительная история. Впрочем, мне наплевать. Просто оставь меня. Как весьма нелюбезно объяснил мне твой партнер, ты – птица не моего полета.