Полупарюр - Галина Павлова

– И… – я не стала усугублять ситуацию и постаралась сразу перейти к делу.

– Я кое-что нашел. – он похлопал по дипломату, который держал в руке. – Пойдем к тебе?

– Почему ко мне? – испугалась я, вспомнив неубранную кровать.

– Ко мне далековато, – пожал плечами Денис.

– А у меня в комнате Саша занимается, – зачем-то вставил Игорь, хотя к нему в гости никто не напрашивался.

Мы помялись у входа. Дождь начинал усиливаться, наверное, чтобы помочь мне преодолеть нерешительность. Наконец, я вздохнула и двинулась к двери. Мои спутники тенью последовали за мной.

– А кто-то намекал на беспорядок у меня в квартире! – насмешливо оглядел мою комнату Денис.

– Это из-за непредвиденных обстоятельств, в отличие от органической безалаберности некоторых, – отрезала я. – Так что такое интересное вы принесли для моего друга Игоря?

– А тебе это неинтересно? – удивился МММ.

– Со вчерашнего вечера – нет.

– Прекрасно. Я ухожу – он сделал попытку повернуться к двери, но я крепко держала его за рукав куртки.

– Ради Игоря – пояснила я свой порыв.

Ребята сели на стулья. Денис положил на колени дипломат и открыл его. Внутри лежало прекрасное глянцевое издание с броской надписью: «Юрген Брюгге. Жизнь и творчество».

Увидев книгу, я почувствовала что-то похожее на французское «deja vu». Я знала, что не могла видеть эту книгу нигде и никогда. И все же она была мне чем-то знакома! Пока я ошеломленно переваривала свои новые ощущения, мои друзья активно рассматривали издание.

– Где вы нашли эту книгу? – вежливо поинтересовался Игорь.

– В хранилище городской библиотеки. Нужно заметить, что отдавать мне ее не хотели. Она издана в Швейцарии внучкой Юргена Брюгге Эммой Грюнвальд. Издание очень дорогое и редкое. В постсоветских странах всего несколько экземпляров этой книги. В Украине, кроме библиотечного, их не больше двух, на руках у частных коллекционеров. Сегодня до закрытия библиотеки я обязан вернуть эту книгу. Так что, не будем терять времени.

Мы принялись торопливо разглядывать книгу. К сожалению, она была напечатана на немецком языке. Если бы не Денис, который был немного знаком с немецким, мы просто рассматривали бы снимки ювелирных изделий как комиксы. Фотографии были цветные, прекрасного качества. Сразу становилось понятно, откуда перепечатаны экспонаты, которые мы разглядывали на выставке. А значит, наш гид тоже держал в руках это издание. Может, из-за этих фотографий мне кажется знакомой вся книга? Я на минуту закрыла глаза и прислушалась к своим ощущениям. Нет. «Дежа вю» не имело отношения к выставке.

– Догадываюсь, что фотографии интересующего нас набора в этом издании не напечатаны, – саркастически изрекла я.

– Почему? – удивился Игорь.

Мы с Денисом переглянулись.

– Давай проверим, – предложил МММ.

Мы бегло просмотрели издание, и, наконец, добрались до интересующих нас страниц. В самом конце книги была помещена фотография Ирэн Брюгге в знаменитом гарнитуре. За ней следовал длинный рассказ о тонкостях его изготовления, качестве золота, драгоценных камней и особенностях их огранки – и много других профессиональных подробностей, которые могли бы заинтересовать профессиональных ювелиров. И только в заключение было сказано нечто интересующее нас: Эмма Грюнвальд сообщала, что гарнитур был украден. Вероятнее всего, виновен в похищении был один из троих постоянных поклонников Ирэн. Приводились и фамилии троих молодых людей: Островцев Илья Григорьевич, Пулавский Михаил Андреевич, Шмавц Эдуард Иванович. Однако расследование не было завершено, так как произошел Октябрьский переворот, и семье Брюгге пришлось покинуть Российскую империю. Более о знаменитом наборе украшений никто не слышал.

– Ты не ошиблась. – подтвердил Денис.

– Не во всем. У нас появилась вторая версия исчезновения знаменитого гарнитура.

– Интересно, кто же лжет?

– И откуда у нашего гида эта легенда? – удивилась я – Ты был прав тогда на выставке. Наш гид неспроста решил устроить экспозицию.

– Интересно… – пробормотал Денис и продолжал листать книгу дальше. Дальше рассказывалось о Швейцарском периоде творчества Брюгге, а меня его дальнейшее творчество не интересовало. Я начала лихорадочно убирать постель. Мне казалось, что получается у меня это совсем незаметно, как бы между делом. Однако, когда моя миссия была уже почти окончена, покрывало накрыло подушку, и можно было спокойно на него плюхнуться, с кровати на пол упало письмо. Денис молниеносным движением жонглера подхватил его и протянул мне. Я отмахнулась, не желая лишний раз привлекать внимание публики к этой бумажке.

– Что это? – моментально заинтересовался Игорь.

Я не собиралась рассказывать ему о письме до тех пор, пока не разберусь с этим сама, однако в сложившихся обстоятельствах пришлось все выкладывать. Заодно повторила на бис рассказ о встрече с Ларисой.

– Ничего не понимаю, – задумчиво произнес Игорь. – Лариса говорила, что и она получила письмо.

– Она блефовала. А Элла не знала, кто именно должен его получить, но точно знала, что кто-то из нас его получит. Откуда ей это было известно, – не могу понять, – ответила я. Денис молча вертел в руках конверт.

– Обратного адреса, штемпеля – ничего нет, – наконец изрек он – А у письма, которое получила Элла, все было с конвертом в порядке. Я мельком видел обратный адрес.

– Забудь, если ты не прочел адрес, ты его не сможешь вспомнить.

Денис немного высокомерно посмотрел на меня и улыбнулся.

– Вы, девушка, не знаете, как работает память художника. Образ запоминается иногда настолько ясно, что можно распознать на воображаемом предмете изображение букв. Надо только поднатужиться.

– Что же. Тогда не смею мешать творческому процессу, – обиделась я.

Денис помолчал с закрытыми глазами.

– Не получается, – признался, наконец, он, но лицо у него осталось отрешенным.

– Что же делать? – с надеждой спросил Игорь у потолка.

Любопытство начинало побеждать во мне благоразумие и все мои обещания больше не впутываться в эту историю. Так было всегда. Поэтому, когда оба мои гостя выжидательно посмотрели на меня, я бодро сказала.

– Ладно, в выходные дни съезжу домой. Спрошу у отца о его предках.

– Я поеду с тобой! – радостно сообщил Игорь.

– Зачем?

– А вдруг тебе понадобиться помощь?

Лица моих собеседников просветлели. Я устала от борьбы с собой и была зла на свое слабоволие, поэтому сухо отрезала.

– Спиритический сеанс окончен. Клиентов просят покинуть гостиную.

Когда мои гости тихо испарились из моей комнаты, я, наконец, смогла осуществить мечту всего дня – спуститься в подвальчик и поплакаться в жилетку «Поэту».

Наш странный союз, как без музыки блюзБесплотный и неживойИ все же, я снова и снова стремлюсьНемного побыть с тобой.

Повторяя последние строчки очередного творения моего виртуального друга, я выпала из душного переполненного вагона на пыльный перрон. Мы договорились с Игорем созвониться и разбежались в разные стороны. Нам было не по пути.

В последнее время я стала реже появляться в своем родном Николаеве. Раньше, когда я только поступила в столичный университет, то старалась чаще приезжать домой. И мой городок казался мене самым уютным и желанным на свете. Тогда я не замечала ничего предосудительного в дырявом асфальте, кучах мусора на обочинах дорог, ободранных стенах домов. В последнее время эти подробности меня страшно раздражали. Слишком не совпадал с ними светлый образ малой Родины, трепетно хранимый в моем воображении.

– Привет, дочь. Что-то случилось? – раздался рядом со мной голос мамы. Она пришла меня встречать и уже несколько минут молча наблюдала за кислым выражением лица любимого чада. Ее красивые синие глаза улыбались. Почему я не унаследовала мамины глаза?

– Что могло случиться? Просто соскучилась.

Я обняла маму и привычно задохнулась от нежности, почувствовав знакомый тонкий запах ее духов. «Наверное, она и есть моя родина» – подумала вдруг я – «а совсем не этот заброшенный город». И меня сразу перестали раздражать перевернутые урны у края тротуара и крикливые цыганки, пытающиеся схватить нас с мамой за рукава. Я вздохнула и бодро зашагала к такси.

Через полчаса, приняв душ, я рассказывала о своих приключениях за чашкой кофе, стараясь преподнести информацию, как можно легкомысленнее. Совсем не рассказать о цели моего визита я не могла. Мне нужна была информация о наших предках, происхождение которых меня раньше не волновало.

– Ты полагаешь, что это розыгрыш? – задумчиво спросила мама. Мое напускное легкомыслие не могло ее обмануть.

– Разве есть другие варианты? Ты считаешь, что отец – подпольный наследник этих драгоценностей?

Мама грустно улыбнулась.

– Возможно, речь идет не о подпольном наследнике, а о подпольном отце?