Дебаггер - Владимир Венгловский

Я перевел взгляд на Илву, которая словно слилась со стеной. Пальцы на ее руках царапали камень, тело вздрагивало, и казалось, что мысленно Илва находится где-то далеко отсюда. Один из ползущих по земле ратусов вцепился ей в ногу. Илва вскрикнула и упала. Вслед за ней закричал предводитель ратусов, потом возмущенно затявкал, глядя на окровавленный меч в своих руках. Вот не позволил ему долго пребывать в недоумении, взмахнул рукой, и во врага полетел гарпун на цепи.

Но оружие лишь скользнуло по кольчуге – ратус увернулся и рубанул мечом по цепи. Сталь бродяги выдержала удар зазубренного лезвия. Вот замахнулся мечом, ратус неожиданно ловко уклонился, подпрыгнул и ударил в ответ. Сталь зазвенела о сталь. Наполненные кровью узоры на доспехах бродяги вспыхнули красным светом. Глаза металлического паука на груди налились багрянцем. Вот пошатнулся, но устоял на ногах и нанес ответный выпад. Острие его меча разорвало кольчугу на животе ратуса, красные от крови металлические кольца посыпались на землю. Ратус схватился за рану, упал мордой вниз, и Вот прикончил его, вогнав клинок в спину.

Все это произошло за считаные мгновения. Я поспешил на помощь Илве, оставив Эс Бэ самостоятельно разбираться со сбившими его с ног ратусами. Удар катаной, еще один – я разбрасывал врагов, освобождая мою Волчицу, изрезанную, окровавленную, но еще живую. Прижатая к земле, она держала одного из своих противников зубами за шею, и тот трепыхался, как полузадушенный цыпленок во рту куницы. По шее Илвы бежала его кровь.

Я протянул руку. Илва с омерзением отбросила затихшего ратуса и сама вскочила на ноги.

– Ефимовский! – выкрикнул я, оборачиваясь к Эс Бэ, но помощь тому уже не понадобилась.

Несколько мертвых ратусов лежали рядом с ним, а в руках волшебник сжимал нож. Но последнего ратуса – клянусь, я не мог ошибиться! – убила его тень. Темная лапа с изогнутыми когтями будто отделилась от земли и вспорола живот врага. Затем тень вновь стала прежней.

– Вот так! – самодовольно сказал Эс Бэ, поднимаясь.

Наши враги оставили после себя десяток мертвых и умирающих соплеменников. Думаю, что Джонни повезло, если она не наткнулась на эту свору, когда спускалась в подземелье. Девушка прошла здесь, я это видел. Ее след вел дальше во тьму.

Я подошел к мертвому предводителю ратусов и ногой перевернул его на спину.

– Илва, что это было? – тихо спросил я у остановившейся рядом Волчицы. – То, когда ты впала в транс.

– Я – «ишигамэ», – произнесла она, протягивая букву «ш», отчего слово получилось похожим на шипение змеи. – Принесенная в жертву лесу. После того как убили отца, мать отдала меня на смерть. Я должна была умереть еще девчонкой, но лес отложил мою гибель. Видимо, у него на меня свои планы.

– Илва, этого не было, это всего лишь игра, – произнес я.

Волчица пошатнулась, оперлась о стену. Я достал исцеляющее снадобье, сделал глоток, восстанавливая единицы урона, и протянул Илве:

– Выпей.

Она выпила, поморщившись, отвернулась и пошла к нашим спутникам.

– Подожди! – окрикнул я ее. – Смотри!

На поясе у ратуса висел металлический жезл с набалдашником в виде раскрывшей пасть змеиной головы. Я снял его и показал Илве.

– Это же лейфтр! – вскрикнула она. – Но откуда?!

Под набалдашником была выгравирована молния, за ней на рукояти крепилось кольцо с нанесенными цифрами. Еще ниже когда-то торчал рычаг, но теперь от него остался лишь обрубок.

– Что тут у вас? – поинтересовался подошедший Ефимовский.

Он снова держал коптящий факел.

– Карта перезаряжается, – пояснил Эс Бэ, заметив мой взгляд.

– Видишь ли, – сказал я. – Это лейфтр – жезл молний. Такими пользовались саргарцы, волшебники совсем из другой игры. Они жили в «Хвергельмире» – игре в пространстве Чендлера, созданной Вотом и Джонни.

– Ерунда, – улыбнулся Эс Бэ. – Не морочьте мне голову. – Он забрал у меня лейфтр и покрутил в руке. – Что, правда? Но мои программисты точно не использовали чужой код. Чудеса.

– Чудеса, – повторил я, вспоминая черный бездонный провал в подземелье саргарцев, заполненный шепотом пространства Чендлера.

Волшебники, оживляющие мертвецов с помощью электричества и заключившие договор с тьмой, хотели открыть проход в другие миры. Они пытались сбежать из «Хвергельмира». Неужели саргарцы, словно вирус, проникли в сеть? Но что мы вообще знаем о законах квантовой сети?

– Говорят, что, создавая игры в пространстве Чендлера, мы творим новые миры, – тихо сказал я, забирая у Ефимовского жезл молний и пряча в сумку.

Ефимовский приблизился к моему лицу. Я словно вновь почувствовал его дыхание и нестерпимый запах одеколона.

– Но ведь мы не в пространстве Чендлера, – прошептал он. – Мы в обычной игре.

– Вот! – крикнул я. – А ты что об этом скажешь?

Бродяга не отреагировал. Стоял словно каменное изваяние, всматривался в темноту. На его доспехах медленно гасли кровавые узоры, но глаза механических пауков и змей продолжали гореть багрянцем. Затем он молча пошел дальше по туннелю в темноту.

– Черт! – выругался Эс Бэ и поспешил следом за ним.

Возможно, Вот увидел того же незнакомца, что и я. Едва заметная фигура, очень похожая на бородатого преступника, за которого объявлена награда, скользнула вдоль стены и скрылась в темноте туннеля. Я замер, вновь услышав странный шепот. На этот раз в звучащей абракадабре я смог разобрать свою фамилию. «Ламберт»! Словно крик черного ворона в ночном городском тумане.

Неужели я вновь слышал мысли нелюдей?

– Ты тоже это видела? – спросил я у Волчицы.

– Видела что? – недоуменно посмотрела она на меня.

След! Внезапно я почувствовал, что здесь с ним происходит что-то странное.

– Я сейчас, мне нужна минута, – сообщил Илве.

Затем сосредоточился и посмотрел на мир по-особому. Подземелье начало распадаться на отдельные полигоны, графика упростилась. Динамическое освещение исчезло, превратившись в статические кляксы на утративших рельеф полу и стенах. Камни изменились в отдельно нарисованные спрайты, среди которых бежал след Джонни. Я старался не упустить получившуюся картинку, погружался в нее все глубже и глубже, так, что вскоре смог разобрать программный код, среди которого скрывалось текстовое сообщение.

«Для Игоря Ламберта».

Я вздрогнул, но удержал появившийся текст. Джонни оставила мне сообщение, надеясь, что его смогу прочитать лишь я.

«Ламберт, если со мной что-нибудь случится, я знаю, что ты меня не бросишь. Я хотела разобраться во всем сама, прости. Мой племянник – игрок, совсем мальчишка, седьмой класс… У него начались проблемы с психикой, зависимость от игры, и тетя попросила меня помочь. Я зашла в игру вместе с ним. У него был лейфтр, помнишь, оружие из «Хвергельмира»? Нашел его в одном из подземелий. Неужели игры где-то пересекаются? Это надо выяснить.

Дж.»

Я судорожно вздохнул и пришел в себя. Подземелье вновь обрело объем, стало обычным.

– Ты что-то нашел? – тихо спросила Илва.

– Потом, – ответил я. – Позже расскажу. Сейчас надо спешить, пока ратусы не вернулись.

Я догнал наших компаньонов и приставил ствол пистоля к затылку Вота.

– Не дергайся, – сказал я.

Вот замер. Высунувшееся из его руки лезвие со щелчком вернулось обратно.

– Здесь может быть только один командир, – продолжил я. – Ты или подчиняешься этому правилу, или уходишь и действуешь сам. Это относится ко всем, – обвел я взглядом своих компаньонов.

– Ты всего лишь наемник, – прищурился Ефимовский.

Я отвел пистоль от головы Вота, направил на волшебника и спустил курок. Щелк! Ефимовский отшатнулся и сел на землю.

– Этот пистоль сломан. – Я бросил оружие ему под ноги. – А вот второй вполне исправен. Не заставляй меня его доставать. Хочешь выйти сухим из этой истории, слушайся меня. Нет – держать не буду, можешь шагать на все четыре стороны, я и сам найду Джонни. Но если уж так вышло, что вы со мной, то слушаться меня беспрекословно и выполнять команды, всем ясно?

– Ясно, – проворчал Ефимовский, поднимаясь на ноги и бросая на меня злобный взгляд. – Ретурнер.

Вот, не оглядываясь, пожал плечами. Ему было все равно.

– Отныне никто никуда не разбегается, действуем сообща, – продолжил я. – След Джонни ведет в глубь туннеля, мы на верном пути. А теперь вперед.

Я первым пошел дальше в темноту. Далеко в подземелье кто-то вздохнул, стены задрожали. В волшебном свете были видны боковые ответвления, словно мы находились в огромном муравейнике с его переплетенными ходами. Ратусы больше не нападали, хотя порой мы видели их горящие глаза и слышали тявканье. На всякий случай я держал руку на пистоле – больше врасплох нас не застанут. Сомневаюсь, что эту систему туннелей выкопали ратусы, скорее, они лишь воспользовались чьим-то трудом, поселились в чужом логове. Я вспомнил рев в темноте и решил не представлять себе его хозяина.