Бык в западне - Геннадий Прашкевич

Но жена ушла. Квартира исчезла. Все растаяло в прошлом. Как не было… Да и не вспоминалось. И кореша никогда ни о чем таком не напоминали. Святое дело у бомжей — не напоминать ни о чем таком. Если вспомнится что-то человеку, он сам расскажет, а специально напоминать зачем? Пусть жизнь для человека будет как дивная книжка с картинками. На одной картинке жена, на другой домик и огород… Может, еще что-нибудь. Лежи, вспоминай… Но сам… Напоминать об этом не надо…

С чего это мертвяк заговорил? — поежился Груня. Вот тоже паскудник. Стоял себе стоя и молчал, а потом вдруг заговорил. Нехорошо. Раз уж помираешь, помирай молча. Тоже мне мода, пугать людей.

Вокруг мертвяка, наверное, шум будет, смутно догадался Груня. Когда этого мертвяка найдут, наверное, большой шум поднимется. Молодой мертвяк. Красивый. Одежонка хорошая. Вот только кровь на затылке… И не сам же он привязался к дереву… Здоровый мертвяк… Такого откачать, он сразу спросит: где мой бумажник?..

Груня хмыкнул. Да ну, шум!. Какой шум? Это ж ежу понятно… Ну, пропал бумажник… Так ясное дело…Кто привязал мертвяка к дереву, тот и бумажник увел…

Паскуды! — обиделся Груня. Паскуды, паскуды и паскуды. Кто-то, значит, привязал мертвяка к дереву,а подумают на меня! Пролом свода черепа!

Да нет, найдут, найдут этих уродов, вдруг сладко пронзило Груню. Найдут паскуд и уродов. Заметут. Загонят на нары. Строжиться будут над ними, где, мол,тугой бумажник? А тугой бумажник-то вот он!.

До автобусной остановки Груня дошел пешком. На остановке оказалось много людей, но это Груню только обрадовало. Бедный человек в толпе неприметен. Ну стою я в телогрейке, подумал он. Хороший человек,никого не трогаю, даже ничего не прошу. Совсем хороший. Кому до меня какое дело?

Трясясь на задней площадке, не отвечая на домогательства кондукторши расплатиться, Груня смотрел вгрязное окно и думал. Ну выгонят из автобуса. В другой сяду. Из другого выгонят, пешком пойду. Мне теперь прямо в центр. У меня теперь жизнь новая. А что от телогрейки попахивает, так это хорошо. Близко не сунутся. От кого нынче не попахивает? К кому ни принюхайся, от каждого пахнет чем-то. Доберусь до центра. А там…

Во-первых, в центре, подальше от лесополосы, он, Груня, где-нибудь в укромном местечке сразу избавится от тугого бумажника, а денежки, если они есть, аккуратно рассует по карманам телогрейки и штанов… Не забыть бы, левый карман штанов дырявый… Бутылку и то можно выронить… Ну и, само собой, во-вторых,он сразу пойдет к «Альтернативным напиткам»… Ну и что, что он сам там недавно затеял свару? Разберемся…Вокруг «Альтернативных» много разных бомжей… Хоть с кем-то, но замирюсь… Может, встречу и Кольку Недопырку… Помиримся… Поговорим за жизнь…

С Колькой Недопыркой интересно говорить за жизнь. Ходят слухи, что Колька Недопырка в бомжи пробился из бывших научных сотрудников. Правда, сейчас Колька грубый. Не знаю, какой он был раньше, подумал Груня, но сейчас Колька грубый. Это, наверное, оттого, что кантуется Колька Недопырка в основном возле железнодорожного вокзала. Но крепкий мужик. Самый, можно сказать, работающий бомж. Он даже деньги требует не так, как все. Никогда не унижается. У него это дело поставлено на научную основу. Он не выпрашивает, он не бьет на жалость. Он требует. Он даже газеты читает и всегда знает, на что надо требовать деньги. У вокзала всегда валяется много газет. Колька Недопырка сразу отыскивает в газетах самое главное событие. А после требует. Ну, скажем, на поминки генерала Дудаева. Или на вечеринку в честь налоговой службы. Или на цветы для министра Лившица, который честно призывает всех людей делиться друг с другом доходами. Иногда даже менты подходят послушать умного бомжа. Даже цыгане, случалось, заслушивались. Ну, а заработав, Колька Недопырка, понятно, идет не в ресторан «Созвездие рыб». Идет он туда, куда все идут. К киоску «Альтернативные напитки».

Значит, и мне туда. У Кольки Недопырки не голова. а Дом Советов, подумал Груня уважительно. Умен, паскудник. Про бумажник я Кольке, конечно, ничего не скажу, но бутылочку мы с ним возьмем. Одну, зато на двоих. И раздавим вместе. И никого не подпустим. Жалко у меня нет никаких документов, а то мы запросто могли бы ночь провести в ночлежке.

Да какая ночлежка!.. — подумал Груня. Это только так говорят — ночлежка… А на самом деле у ночлежки есть настоящее название… Дом ночного пребывания областного управления социальной защиты и поддержки населения. Вот как… Не хухры-мухры!

В сквере перед оперным театром Груня незаметно пробрался в свой дальний излюбленный уголок под густые кусты сирени. Хорошее место. Тихое. Лежи, отдыхай. Никто тебя не видит. Зато ты издалека увидишь ноги любого человека, которому придет в голову углубиться в глубь сквера.

Оглянувшись — не следит ли за ним кто? и хорошо ли укрывают его кусты? и вообще, надежное ли он выбрал место? — Груня наконец вынул из кармана телогрейки бумажник.

Увиденное его ошеломило. Денег у него теперь действительно было навалом. Правда, все деньги оказались не русскими. Доллары это были.

Груня уже видел доллары. Однажды бомж Иванов, один из тех, которые не братья, обчистил возле гостиницы «Новосибирск» богатого иностранного пьяного гостя города, решившего посмотреть на неизвестную ему сибирскую ночную жизнь. Черт знает что это был за гость-паскуда, но Иванов распорядился долларами как-то неудачно — схлопотал два года и провел их где- то под Читой.

Груня даже обиделся на мертвяка. «Развяжи!.. Развяжи!..» Вот паскудник!.. А в кармане ни рубля… Кто ж знал, что у тебя, паскудник, только доллары?.. Может, ты шпион!. Полный бумажник долларов!.

Груня не поленился пересчитать. У него получилось — семь тысяч тридцать два доллара!

Когда однажды Кольке Недопырке возле железнодорожного вокзала какие-то не очень жадные гости города бросили прямо в шапку долларовый червонец, они с Груней здорово нажрались на ту выручку, обменяв доллары на рубли с помощью какого-то культурного человека в очках в «Интуристе». Даже очень здорово нажрались. Культурный человек, понятно, взял себе долю, но и им хватило.

А тут…

Еще раз внимательно пересчитав доллары, Груня извлек из бумажника документы.

Вот тебе и пролом свода черепа, испугался он. Первой в его руки попала красного цвета книжечка. «Служебное удостоверение АС № 012». И тут же цветная фотография мертвяка, аккуратно загнанная под прозрачный пластик. И тут же двуглавый орел.

И слова, набранные крупными буквами. Чтобы, значит, сразу ударяло по мозгам.

«РОССИЙСКАЯ ФЕДЕРАЦИЯ.

КОМИССИЯ СОДЕЙСТВИЯ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫМ ОРГАНАМ ПО БОРЬБЕ С ОРГАНИЗОВАННОЙ ПРЕСТУПНОСТЬЮ И КОРРУПЦИЕЙ»

А над круглой печатью точный и четкий текст:

«ПОЛКОВНИК ЗИМИН ЕВГЕНИЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ.

ЗАМЕСТИТЕЛЬ ПРЕДСЕДАТЕЛЯ КОМИССИИ».

И дальше мелкими буквами

«Владельцу удостоверения разрешено хранение и ношение оружия».

Не хухры-мухры! — испугался Груня. И подумал с гордостью: вот какой теперь солидный у меня документ. Вот какая пошла пруха. Я теперь, выходит, не просто так. Я теперь полковник. И имя мне — Зимин Евгений Александрович. Не какой-то там сраный бомж Груня в обшарпанной, испачканной телогрейке, которой побрезговали даже пропотелые паскуды-подружки Олигофрена, а вот именно Евгений Александрович Зимин, полковник. Даже имею право на хранение и ношение оружия.

И подумал: «Вот Колька Недопырка здорово удивится!»

Колька-Недопырка мужик ушлый. Но и Кольку Недопырку затрясет, когда он вдруг узнает, что подрался сегодня не с каким-то там сраным бомжом Груней, а с самым настоящим, внедренным в среду бомжей полковником Зиминым Евгением Александровичем.