Юрий Долгорукий - Василий Седугин

Иван же, как выскочил из избы, наткнулся на парня лет пятнадцати-шестнадцати. Был тот высок, конопат, с круглыми навыкате глазами.

– Ты кто таков? – спросил он его.

– Сын хозяина, – ответил тот, с интересом приглядываясь к незнакомому человеку. – А ты князем будешь?

– Ишь куда загнул! Нет, я всего-навсего дружинник, правда, при князе помощником состою. На луга идешь?

– А как же!

– А звать тебя как?

– Любомиром. А тебя?

Иван назвался.

– Какое смешное имя! – удивился Любомир. – Сроду не слышал.

– И ничего смешного! Нормальное христианское имя!

– А ты христианин?

– Конечно.

– Как же ты нашу старинную веру предал? Зачем крестился?

– И никого я не предавал. Мой дед был христианином, отец тоже. И меня при рождении крестили.

– И ты даже ничего не помнишь?

– Нет, конечно.

– Ну, тогда это простительно. А мы старой веры держимся. Наши боги с нами рядом живут, от бед и несчастий защищают.

Пришли на луга. Там собралось много народа. Горели костры, вокруг них молодежь водила хороводы. Это было красочное зрелище! Рубашки и платья, косынки и ленты разных цветов – и красные, и желтые, и белые, и голубые, и зеленые – перемешивались, перепутывались, создавали праздничное настроение, и Ивану казалось, что сейчас произойдет что-то необычайное, сверхъестественное, и он ждал его и хотел этого.

– Пойдем встанем в хоровод! – предложил Любомир. – Вон девушки стоят, приглашай любую!

– Они что, свободны?

– Да, у которых парни есть, уже хороводятся. Ну что, пришлась какая-нибудь по нраву?

Ивана поразила девушка, стоявшая с подружкой. Лицо у нее было какое-то необыкновенное – круглое, с полными щечками, нос маленький, курносый, а глаза большие и синие, синие! Таких девушек ему никогда не приходилось встречать. Он подошел к ней и протянул руку:

– Пойдем со мной в хоровод!

Она улыбнулась и послушно двинулась за ним. Хорошо было ходить в кругу и петь песни да еще встречаться взглядами с красивой девушкой! Иван был на вершине счастья.

Наконец они вышли из хоровода, стали прогуливаться по лугу.

Он спросил:

– Как тебя зовут?

Она мельком взглянула на него, произнесла смущаясь:

– Сянявой. Это по-нашему означает «ласточка».

И ответила на его недоуменный взгляд:

– Я – мерянка. Из племени мери. Моя деревня рядом стоит.

– Мерянка? – удивился он. – А так хорошо говоришь по-русски!

– У нас все мери знают славянский язык, а славяне – мерянский. И мы ходим в гости друг к другу, вместе отмечаем праздники и выходим замуж за славян, а славянки – за наших парней. Вот сегодня должна была быть свадьба девушки из нашего села и парня из славянского. Но родители ее против, потому что он – из бедной семьи. Но они все равно решили пожениться.

– Как можно против воли родителей?

– Очень просто. Он ее умыкнет во время праздника.

– И ты об этом знаешь?

– Все знают.

– И ничего не делают, чтобы помешать?

– Нет конечно! Это же обычай. Они сегодня, в ночь Купалы, сбегут; ночь проведут вместе, а утром родители их примут, на капище жрецы совершат положенный обряд, и они станут жить как законные супруги.

– Ничего себе!

– Только жених приведет родителям невесты вено – корову или овец, чтобы они простили его.

В это время мимо них проходил торговец с лотком. На лотке лежали разные украшения. Иван выбрал янтарные бусы, купил и повесил на шею Сяняве.

– Какие красивые! – восхитилась она. – У наших девушек ни у кого нет таких!

Рядом продавали медовуху, но Иван и без хмельного был пьян.

Он увидел, как возле самой воды несколько человек проводили домашнюю скотину между костров.

– 3ачем они это делают?

– Хозяева хотят оберечь животных от злых духов. Их столько много – и славянских, и мерянских!

– А здесь и те, и те совершают этот обряд?

– Конечно! Давно славянские праздники стали мерянскими, а мерянские – славянскими. Все перепуталось между нашими народами – и язык, и быт, и нравы и даже боги! Мы почти единый народ!

Темнело. Взрослое население постепенно уходило, на лугу оставалась молодежь.

– Пойдем прыгнем через костер! – предложила Сянява.

– Зачем?

– Узнаем, будем жить вместе или расстанемся. Это можно проверять только в день Купалы.

– Каким образом?

– Надо прыгнуть через костер, не разжимая рук. Если разъединились, значит, не судьба.

– А что ж, давай попробуем!

Они встали в рядок и, когда очередь дошла до них, разогнались и легко перескочили через пламя. Их прыжок восторженно приветствовали многочисленные зрители:

– На счастье!

– На долгую семейную жизнь!

– Деточек побольше!

В это время вдали началось какое-то оживленное движение, крики, смех, восклицания; кто-то стремительно побежал к реке.

– Умыкание! – выдохнула Сянява и прижала кулачки к груди от волнения.

Теперь Иван увидел, как к реке бежали двое – парень и девушка, рука об руку. Все кричали, но никто не пытался остановить. Вот они оказались на берегу, спрыгнули в лодку и отчалили от берега.

– Ловите! Держите! Догоняйте! – бестолково метались по берегу люди, некоторые даже входили в воду, а двое парней поплыли вслед за беглецами.

Иван дернул Сяняву за руку, проговорил торопливо:

– Возле берега три лодки. Они что, не видят их?

– Еще как видят! Только шумят для вида, а не по-настоящему!

– Для вида?

– Да! Чтобы не догнать!

Скоро парень и девушка причалили к противоположному берегу и скрылись в лесу. Только тогда несколько человек уселись в лодки и погнались за ними. Народ стал расходиться, обсуждая, как прошло похищение.

Сянява вдруг сказала Ивану:

– А хочешь поискать невидимый клад?

– А откуда он появился?

– Его добрые духи спрятали для счастливых и удачливых людей.

– А как его можно отыскать?

– С помощью волшебного цветка папоротника. Этот цветок расцветает в глухом лесу и только в ночь Купалы.

– Так пойдем поищем. Может, нам повезет.

– Но идти надо далеко в лес, чтобы не стало слышно петушиного крика.

– Я готов. Мне сегодня так везет, что я верю: мы обязательно найдем заветный клад с необыкновенными сокровищами!

– Тогда идем!

Она повела его какой-то тропинкой, которую в темноте он даже не видел и удивлялся, как Сянява ее легко находит. Потом стало страшно, ему начало казаться, что они заблудились, и он сказал ей об этом.

– Заблудились? – удивилась она. – Как можно заблудиться в лесу, если на небе горят звезды?

– Все рано, я не знаю, куда идти.

– Ты что, в лесу не бывал?

– Редко. Я вырос в степи и лесов боюсь.

Она подумала, сказала:

– Тогда вернемся. Все равно цветка нам не отыскать.

– Почему?

– Да так. Многие пытались – и все напрасно.

– Тогда зачем ходят в лес?

– А ты не догадался?

Он задумался над сказанным и в темноте наткнулся на нее. Лицо оказалась вблизи, и он почувствовал жар ее щек и губ. Горячая волна прошла в его груди, отдалась в ноги. Он схватил ее тонкое послушное тело и прижал к себе. Она тотчас теснее прижалась к нему, и он стал целовать ее шею, щеку, губы…

– Вот мы и нашли свой волшебный цветок, – тихо прошептала она в изнеможении…

Утром Иван сказал Юрию, смущенно улыбаясь и отводя глаза:

– Наверно, я скоро женюсь…

– Девушку нашел?

– Влюбился… И знаешь кто она?

– Ну-ну?

– Из мерянок. Такая замечательная!

– Мой сын женат на мерянке, – вмешался в разговор хозяин. – Вот уже с десяток лет живут. Не нарадуюсь, жена попалась послушная, трудолюбивая.

А потом, подумав, добавил:

– Мерянский народ – очень спокойный, уживчивый. Кто женился на мерянках или которая замуж вышла за мерянина – все довольны.

– Они что, даже спокойнее нас, славян? – спросил Юрий.

– Намного. Это смирные, безобидные люди. И говорок у них тихий, словно ручеек журчит. Когда собираются вместе, уж не пошумят и не побалагурят, как мы, славяне, а все у них мирно, ровно, без волнения и шума.

– Все! Решено! – забегал по избе Иван. – Возвращаюсь в Суздаль и сразу засылаю сватов! Никто не сможет отговорить!

– Вот дурачок! – засмеялся Юрий. – Да кто ж тебя собирается отговаривать? Сам первый приду погулять на твоей свадьбе!

На озере Лача проживали рыбаки и охотники. Весть о приезде князя быстро распространилась по окрестностям. Юрия и дружинников накормили отменной ухой и приготовленной на костре лососиной, нашлось и хмельное. А потом начался обстоятельный разговор.

– Не скажу, чтобы новгородцы явились внезапно, – говорил пожилой охотник, одетый в звериные шкуры, в руках здоровенный лук, на поясе – длинный нож, на ногах – поршни из оленьей кожи. – Плохими мы были бы охотниками, коли не знали, что творится в наших лесах. Чужаков мы сразу определяем и оповещаем своих. Но что толку? Их сотня пришла в доспехах, со щитами. А мы что? Нам даже укрепиться негде.

– Но что они говорили? Как оправдывали свой грабеж? – допытывался Юрий.