Atomic Heart. Предыстория «Предприятия 3826» - Харальд Хорф
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты уверен, что ничего не напутал? — встревоженно переспросил Штокхаузен.
— Уверен! — решительно подтвердил Петров. — Лариса фактически закончила все необходимые исследования, которые не успел завершить Сеченов из-за давления правительства! Там оставалось не так много, но я видел её файлы! Они полностью подтверждают мою информацию! Люди будут порабощены! «Коллектив 2.0» — это гигантский кукольный театр размером с планету!
Он с возмущением скривился:
— Я не желаю становиться частью примитивной толпы. Я не для того работаю день и ночь который год! Я создан для большего, и я не такой, как это бесконечное количество безмозглых пользователей видеоприложений в сети! Я добиваюсь заслуженного признания, авторитета, состоятельности, обеспеченности — всего того, что положено иметь тому, кто в силу своих личных качеств и достижений вознёсся над толпой примитивных бездельников. Ты должен меня понять, как никто другой! Мы с тобой всю жизнь продираемся вверх через бесконечные тернии, встречающиеся на нашем пути, и вот сейчас, когда мы добились многого, что обычным недалёким бездельникам даже не снилось, нас сделают бессловесными марионетками! Такими же, как всё остальное примитивное стадо! Ну уж нет! Я этого не хочу! Ты согласен стать тупой счастливой марионеткой, Михаэль?!
— Ни за что! — подхватил возмущение Штокхаузен. — Но… где же выход?
— Он есть! — многозначительно заявил Петров. — Я связался со спецслужбами США! И предложил им сделку: исчерпывающая информация о «Коллективе 2.0» в обмен на гарантии безопасности и достойное вознаграждение! Они согласились, но что-то пошло не так! Связь с ними пропала, и я не могу выйти на них старым способом. Поэтому я придумал другой ход! Мы можем взломать несколько «Узлов» и устроить саботаж в работе машин! Роботы перестанут подчиняться, и весь мир увидит, что они ненадёжны и небезопасны! Возникнет грандиозный скандал, шумиха, и это позволит нам вновь связаться со спецслужбами США! Они вытащат нас отсюда, а дальше — дело техники! Мы им информацию об «Атомном сердце» и «Коллективе», они нам миллионы долларов, славу, почёт и Нобелевскую премию мира! Мы будем жить достойно своего уровня, Михаэль!
— Разве «Коллектив 1.0» можно так просто взломать? — усомнился Штокхаузен. — Его систему программной защиты делал профессор Лебедев. Причём не один, над этим половина АПО работала. А у Лебедева не идиоты сидят.
— Взломать защиту «Коллектива» невозможно. — Петров с досадой поморщился. — Слишком передовая разработка, на это несколько лет уйдёт. За время которых Лебедев придумает что-то новое… Откуда только он берёт всё это?!
Виктор вновь недовольно поморщился, но тут же воспрянул духом:
— Но её можно обмануть! — Он с гордостью подчеркнул: — Я нашёл способ!
Петров опять скривился и объяснил:
— К сожалению, чтобы моя идея сработала, требуется одновременная программная атака на все «Узлы» на всех территориальных объектах «Предприятия 3826»: здесь, на Сахалине, Новой Земле и в Раменках. «Узлы» везде и одновременно должны получить от своих дежурных инженеров определённое сообщение, только в этом случае у нас всё получится. Но зато это гарантированно! Я знаю, что и как требуется сделать, чтобы передать «Узлам» всё в нужном нам виде, это же мои алгоритмы отвечают за обмен данными! Для успеха нам нужна помощь единомышленников, и ты можешь их найти! Тебя никто не заподозрит, ты же зам Сеченова! И у тебя вполне официально имеется самый высокий уровень допуска!
Кипящий решимостью Петров требовательно посмотрел в глаза Штокхаузену:
— Ты со мной, Михаэль?
— Я с тобой, Виктор! — столь же решительно ответил тот. — Кто ещё с нами?
— Пока никого. — Петров поморщился. — Я хорошо знаком со многими старшими инженерами на всех комплексах предприятия, мы часто общаемся в сети. Ты мог бы встретиться с ними и осторожно прощупать почву, не вызывая подозрений!
— Попытаюсь, — кивнул Штокхаузен. — А что с Ларисой?
На лице Петрова вновь отразилась досада:
— Я пытаюсь раскрыть глаза Ларисе, но она слишком зашорена представлениями о непогрешимости и благородстве Сеченова. Не желает замечать реальность и признать очевидные факты. А ведь косвенных свидетельств достаточно! Например, как погиб Захаров? Никто не знает! Вроде бы случайно упал в ёмкость с агрессивной химической средой. Но кто это видел?! Кроме Сеченова — никто! Даже роботов не было рядом — не странно ли?! Здесь, в лабораториях высшего научного уровня, многие из которых вообще лишены живого персонала, кругом одни кибернетические помощники и лаборанты, вдруг не оказывается ни одного робота! И именно в этот момент погибает не просто видный учёный, а единственный, кроме Сеченова, у кого мог бы оказаться абсолютный доступ к «Коллективу 2.0»! Сам собой напрашивается вопрос: а это точно была смерть в результате несчастного случая?! Или же убийство с целью избавиться от того, кто не согласился с тиранией и потому мог вывести преступника на чистую воду?!
— И что на это ответила Лариса? — Штокхаузен нахмурился.
— Сказала, что не верит в подобное развитие событий, — мрачно сообщил Петров. — Она, как ты, тоже считает Сеченова идеальным.
— Она женщина, ей простительно. Женщины — существа эмоциональные, — наставительно произнёс Штокхаузен. — Ты уверен, что она не доложит о тебе в КГБ?
— Исключено! — безапелляционно заявил Петров. — Мы с Ларисой любим друг друга, она не откажется от меня ни при каких обстоятельствах!
— Отлично! — оценил Штокхаузен, по-отечески глядя на Петрова.
Угу, ни при каких обстоятельствах, говоришь? Вот сейчас и посмотрим. Он бросил взгляд на часы и встал с кресла:
— Мне пора идти, не то у Сеченова возникнут вопросы, почему я задержался здесь без видимой причины. На ближайшие три дня мой график расписан полностью, лучше его не менять, чтобы не вызывать подозрений. Сразу после этого я займусь поиском единомышленников. Жди от меня сигнала, если появится что-то срочное. Если не появится — встречаемся здесь же в это же время через четверо суток!
— Договорились! — Петров проводил его до двери и заперся в свой лаборатории.
Покинув АПО, Штокхаузен прямиком направился к Сеченову. Академик, как всегда, находился в своей лаборатории и работал с ЧЖ, оттачивая очередную медицинскую реанимационную технологию, и сразу Штокхаузена не принял. Пришлось ждать окончания эксперимента почти час.
— Входите, Михаэль, — ожил вставленный в ушную
