Рай на краю океана - Сара Ларк

Голоса духов

Греймут, Отаго, Бленем, Крайстчерч

1898 г.

Глава 1

– Но ведь это была самозащита! Никто не будет тебя обвинять! – Тим Ламберт спокойно выслушал историю Лейни – без малейшего намека на презрение или ужас по поводу того, что она сделала.

Он осушал ее слезы, гладил, утешая девушку, когда она, дрожа всем телом, рассказывала о своих самых страшных переживаниях. Наконец она, усталая и опустошенная, легла, приникнув к нему, обхватив его одной рукой, а другой прижав к себе Келли. Собачонка сразу же заскулила и пришла к ней, как только Илейн начала рассказывать свою историю.

– Это была не самозащита, – возразила Лейни. – По закону это не так. В тот день Томас просто говорил со мной, он даже не прикоснулся ко мне. Когда я выстрелила, он стоял по меньшей мере в двух метрах от меня. Это можно проверить, Тим. Ни один судья не отпустит меня с этим!

– Но ведь он раньше постоянно угрожал и мучил тебя! И ты знала, что он сделает это снова! Неужели нет никого, кто мог бы подтвердить? Никого, кто знал бы об этом?

Тим накрыл себя и Лейни одеялом. Стало прохладнее, в начале осени полуденное солнце грело недолго.

– Две девушки-маори… – Илейн ответила очень быстро, поскольку мысленно тысячи раз прокручивала этот разговор. – Одна из них почти не говорит по-английски и находится у Сайдблоссома на положении рабыни, потому что ее племя попалось на угоне его скота. Великолепные свидетельницы. Разве она осмелится заговорить? И двое конюших могут подтвердить, что мой муж запретил мне кататься верхом в одиночестве. Вряд ли это может служить причиной для того, чтобы стрелять в него.

– Но это было ограничение свободы! – упрямился Тим, не собираясь сдаваться так легко. – Этот парень практически запер тебя на ферме. Никто не может упрекать тебя, что ты пыталась освободиться и при этом… что ж, кто-то мог пострадать.

– Мне пришлось бы опять доказывать это, что весьма затруднительно без свидетелей. А Зои и Джон Сайдблоссом не подтвердят мои слова. Кроме того, меня ведь не похищали. Я была законной женой Томаса. Возможно, закон не запрещает запирать жену в четырех стенах… – Судя по мрачному выражению лица Илейн, она как раз обдумывала свое обещание выйти замуж за Тима.

– А этот Пэдди? Возница твоего отца? Он же видел, как обращался с тобой Сайдблоссом.

Тим мысленно прокручивал в голове историю Илейн. Не может быть, чтобы Илейн была совершенно беспомощна.

– Нет, он не видел, как Томас бил меня. Да и вообще… В тот миг, когда я выстрелила, непосредственной опасности для меня не было. Конечно, потом Томас убил бы меня. Но ведь такого понятия, как «профилактическая самозащита», не существует. Не трудись, Тим. Я размышляла об этом многие ночи напролет. Если я сдамся и судья поверит хотя бы в часть этой истории, то, возможно, я не закончу свои дни на виселице. Но гарантированно проведу остаток своей жизни в тюрьме, а меня туда что-то не тянет.

Тим вздохнул и попытался перенести ноги в другое положение, не потревожив при этом Илейн. Постепенно на полянке начинало становиться неуютно. Лейни тоже это заметила. Она быстро поцеловала Тима, высвободилась из его объятий и начала собирать вещи, которые брала для пикника.

Тим размышлял, поделиться ли с ней своими мыслями. Илейн наверняка испугается. Но потом все же сделал это.

– Если мы будем продолжать держать твою историю в секрете, у нас возникнут трудности в совместной жизни. – Тим говорил спокойным голосом, но, конечно же, вызвал у девушки бурю эмоций.

Илейн резко развернулась. Лицо ее скривилось, и она так посмотрела на Тима, будто собиралась швырнуть в него пустую бутылку из-под вина, которую держала в руках.

– Ты не обязан на мне жениться! – крикнула она. – Может, и хорошо, что мы выяснили это сейчас…

Тим пригнулся, делая рукой извиняющийся жест.

– Эй! Не нужно сразу на меня кричать! Конечно же, я хочу на тебе жениться. Больше всего на свете! Я всего лишь хотел сказать, что здесь ты никогда не будешь в полной безопасности. Может быть, ты сумеешь спрятаться от мира, оставшись пианисткой в баре, но не став миссис Тимоти Ламберт. Мы предприниматели, Лейни, мы открыты миру. В газетах часто пишут о руднике Ламберта. Тебе придется заниматься благотворительностью. И с каждым появлением на публике будет возрастать риск того, что тебя обнаружат! Как ты собираешься решать вопрос со своими родителями? Никогда не видеться с ними?

Илейн отчаянно покачала головой.

– Я думала, может быть, пройдет еще год, и тогда я напишу им. А теперь, когда мы хотим пожениться…

– Теперь, когда мы поженимся, – поправил ее Тим.

– …я собиралась написать им сразу же после свадьбы. Отправитель: миссис Ламберт. Ничего ведь не может случиться… – Илейн подошла к своей лошадке, которая паслась в стороне, взяла ее за недоуздок.

– Значит, ты исходишь из того, что кто-то контролирует почту твоих родителей, – отметил Тим. – Ты живешь на бочке с порохом, Лейни!

– А что мне делать? – в отчаянии поинтересовалась она. – Я не хочу в тюрьму…

– Но, может быть, ты согласишься жить со мной где-то в другом месте? – Эта идея только что пришла Тиму в голову, но чем дольше он думал об этом, тем более привлекательной она казалась ему. – Например, в Англии. Там много шахт. Я мог бы найти работу. Если не на руднике, так в университете. Я очень хороший инженер.

Растроганная Илейн опустилась на траву рядом с ним и отогнала в сторону Баньши, которая сочла, что под одеялом трава вкуснее.

– Ты действительно оставил бы все ради меня? Страну, свой рудник…

– Ах, мой рудник. Ты ведь видела на Рождество, как относится ко мне мой отец. И этот невозможный мистер Уэбер. Я могу просидеть в инвалидном кресле еще двадцать лет и наблюдать за тем, как мой отец разрушает мой рудник. Мэтт считает, что ситуация довольно скверная. После того несчастного случая мы несем убытки.

– Но Уэбер и Биллер реагировали точно так же на Калева, – заметила Лейни. – И на Флёренс, когда она вмешалась…

Тим устало улыбнулся.

– Вмешалась? Флёренс Уэбер рассуждает о шахтах с бóльшим пониманием, чем мой отец и старик Биллер, вместе взятые! Хоть эта девушка и действует на нервы, но в управлении рудниками разбирается отлично. Если она все это вычитала в книгах, то я преклоняюсь! Но ее ситуацию не сравнить с моей. Калев не разбирается, а Флёренс никто не воспринимает всерьез, потому что она женщина. Но все изменится, как только она выйдет замуж за Калева и возьмет все в свои руки! И если Калев вдруг начнет вносить конструктивные предложения, старик послушает его, не сомневайся. Но я буду хромать всегда, Лейни. И мой отец будет считать меня инвалидом, пока светит солнце. Поэтому я вполне могу себе представить жизнь в Европе. Как насчет Уэльса? Дождей там столько же, сколько и здесь, много рудников, много овец… – Он погладил Келли.

– Много кобов-жеребцов, – рассмеялась Лейни. – Баньши наверняка понравится! Кстати, моя бабушка родом оттуда. Гвинейра Силкхэм из…

– Бабушка того дедушки, которого лошадь вытащила из трясины? – поинтересовался Тим. Он ожесточенно сражался со своими шинами.

Лейни кивнула и поставила Баньши так, чтобы помочь ему. Оба рассмеялись, когда он схватил ее за хвост.

– Она самая.

Как же хорошо, что не нужно больше лгать! Было приятно рассказывать о Гвинейре, Джеймсе и их великой любви, о Флёретте и Рубене, об их бегстве в Квинстаун. Как же хорошо не быть одной в своих мыслях и воспоминаниях!

Тим хотел назначить свадьбу на середину зимы, однако его мать воспротивилась. Она понимала, что Тима ничто не удержит от женитьбы на девушке из паба, но заявила, что если уж этого никак не избежать, то хотя бы делать это не в такой спешке.

– Такое ощущение, что вы должны срочно пожениться, – заметила она, строго глядя на плоский живот Илейн.

Прежде свадьбы, поучала она сына, нужно объявить о помолвке. С балом, объявлением и подарками – со всем, что полагается. А о свадьбе можно подумать несколько месяцев спустя. Лучше всего летом, так и праздник получится гораздо красивее.

– Почему бы сразу не в годовщину трагедии на руднике? – проворчал Тим, оставшись наедине с Лейни. – Просто невообразимо, что потом мы будем отмечать свои годовщины в это время. Но моя мать совершенно не думает об этом. Она давно забыла о погибших шахтерах.

– Я не возражаю против помолвки, – произнесла Илейн.

В принципе, ей было все равно. Напротив, чем позже ей придется делить дом с Нелли Ламберт, тем лучше. А сейчас ей нравилась и такая жизнь с Тимом. Молодой человек постоянно уделял уйму времени тому, чтобы как можно скорее научиться ходить и ездить верхом лучше, чем прежде, но занимался не так ожесточенно, как раньше. Закончив утренние тренировки, он давал себе возможность отдохнуть – или хотя бы расслабиться. Как правило, начиналось все с того, что Илейн готовила ему. Она снова вспомнила о своих умениях домохозяйки, которые ненадолго пробудил в ней Уильям. Позже они оказывались в постели Лейни, сначала для того, чтобы поспать после обеда, а потом заняться чем-нибудь другим.