Воздаяние Судьбы - Марина Казанцева

Она легко помчалась вдоль берега, подняв руками юбку, и резвость собственных ног несказанно радовала её — хорошо быть молодой и сильной.

Ещё немного — и ладья бы опрокинулась и погребла под собою мертвеца, но принцесса схватила его за одежду и изо всех сил потянула прочь от волн. Раздался стон — незнакомец оказался жив! Его живым сложили на погребальный одр — вот отчего боги погасили пламя!

Что же ещё ей оставалось, как только не позвать на помощь? Хотела побежать и слуг позвать, да как глянула на герб, и сердце задрожало: британец! Отдать его ирландцам — значит, обречь на смерть в сто раз мучительнее, чем гибель в море!

Целый час она сидела над телом, слушая предсмертный хрип и не зная, как поступить. Красив он был даже перед воротами смерти — наверно рыцари британские особо хороши собою, не то что наряженные в волчьи шкуры ирландские мужланы. Да, там, говорят, настоящий королевский двор, благородное собрание героев, высокие каменные замки, придворная челядь, прекрасные одежды из Франции, настоящее вино. Там любят менестрелей слушать, там рыцари поют дамам серенады, там блеск поэзии и утончённость чувств. Там красота и жизнь, любовь и нежность, очарование, изысканность, великолепие, блаженство. Да, слышала она легенды о короле логров — Артуре и рыцарях его, среди которых звездой немеркнущей блистал Ланселот Озёрный. Вот на кого был так похож прекрасный юноша, которого милосердное море вынесло на берег. Но одеяние его и герб и даже меч с зазубриной на лезвии ясно говорили, что незнакомец с корнуэльских берегов, с которыми у короля Ирландии вражда.

Немного думала Изольда — быстро совлекла с рыцаря обличающие в нём врага одежды, оставив в нательной рубашке, и побежала звать на помощь.

Король Ирландский — Анген, и жена его ценили в людях красоту и силу, уважали дух рыцарства и милосердия. Вот оттого умирающий от ран прекрасный рыцарь обрёл приют в доме короля и сама дочь короля Изольда искусно врачевала полумёртвого больного. Но раны его заживали столь неохотно, что призадумалась она: не имел ли место здесь какой-то яд? А, разглядев внимательно рану на плече, вдруг поняла: это же тот, кто убил её дядю, брата матери — Морхольта! Из последнего поединка вышел Морхольт побеждённым и привезли его уже остывшего, с осколком в черепе! Не тот ли это меч с зазубриной, что лежит у ложа рыцаря?! А, если так, то прекрасный пациент её — Тристан, племянник короля Марка Корнуэльского! Тогда и рана его от меча Морхольта, который смазывал коварно лезвие жестоким ядом, известным лишь в Ирландии — тот не убивает сразу, а медленно доводит раненого до смертельной муки.

Юна была Изольда и в сердце её чистом не было вражды — своим искусством врачевания и знанием свойств всех трав подняла она больного и отняла у смерти. Есть ли что более восхитительное, чем беспомощный молодой красавец, попавший в руки милосердные прекрасной девушки королевской крови, по воле своей могущей дарить ему здоровье, жизнь и свет!

Но вот однажды мать Изольды увидела тот меч с зазубриной и, сравнив изъян с обломком, что застрял в голове Морхольта и был бережно храним в рассчёте на справедливость мести, догадалась, что не кого иного выхаживает в их доме дочь её, как самого Тристана! Однако, хранили боги молодого рыцаря для худших бед и для игры судьбы. Он ускользнул от мести короля Ангена и счастливый вернулся к дяде Марку, владыке Корнуэльса, откуда ранее отплыл в ладье, возложенный на облитые маслом брёвна, чтобы предстать перед судом небесным. Он дважды смерти избежал.

Как прихотливо иной раз плетётся нить судьбы, в какие петли скручивается, в какие узелки! Что за сюжеты вытканы на гобеленах времени, что за интриги прячутся с изнанки!

Настал тот роковой момент, и вот плывут к ирландским берегам ладьи из Логра с королём Артуром и всеми рыцарями прославленного его двора, а с ними вместе и Тристан, которого на берегах зелёных не ждёт ничто иное, кроме смерти! То Марк Корнуэльский послал племянника на верную погибель обратно к Ангену — просить руки принцессы Изольды Белокурой. И сватом шлёт не кого иного, как врага ирландских королей, убийцу Морхольта — Тристана! Но, под защитой легендарного Артура, владыки логров и верховного британского монарха неприкосновенен юный рыцарь — так удивительно вела его судьба! И вот не для себя, для дяди, возводит он Изольду на корабль из Корнуэльса.

Супруга Ангена и мать Изольды знала, что стар король Марк, изувечен в многих битвах — нет глаза у него, он хром и сед, хотя годами чуть больше сорока ему. И вот вручает королева служанке будущей Изольды Корнуэльской, Бранжьене, маленький сосуд и говорит:

— Спрячь, сохрани до времени, когда Марк Корнуэльский и Изольда окажутся вдвоём на брачном ложе. Из одной чаши пусть выпьют оба этого вина, и страсть любви в них возгорится с такой силой, что не погасит её и сама смерть.

Людская воля, как песок, бессильна — пересыпается туда-сюда в сосудах времени, а вертит часы песочные рука Судьбы. Нет места на дне моря и на вершинах горных для кувшина с приворотным зельем, когда судьба решит, кому его вручить и кому пить таинственную влагу! Вот так кувшинчик оказался в руке Тристана, а чашу держала юная Изольда. Один глоток — и две судьбы навеки сплетены и в счастье, и в несчастье, в предательстве и горе, слезах и боли, во времени и памяти людей.

Любовь схватила острыми когтями два сердца, исторгла кровь из них и налила в сосуд Судьбы. Дальнейшее всё было неизбежно — Изольда и Тристан и сами не заметили, как оказались вместе и обрели друг друга не под венцом, а под покровом темноты. И всю дорогу, пока плыл корабль по волнам, упивались счастьем, как пьяница вином. И не было для них ничего иного, кроме моря, неба и неутолимой жажды страсти.

Проворна, как лиса, мысль женщины влюблённой, а умудрённой тайною изменой — ещё проворнее! Обманутый король взошёл на своё ложе, давно пустующее в ожидании супруги, но вместо жены-девственницы познал во тьме её служанку! Да, Бранжьена принимала короля и все лобзания его в то время, как Изольда тихо упивалась смехом, лёжа на полу у ложа брачного и слушая признания в любви от одноглазого, хромого старика.

Нет, король Марк был ещё не стар, но для Изольды, познавшей вкус юной страсти, он был развалиной седой, обманывать которую ей было страшно и смешно, и самый страх был сладок ей, а смех был горек. С Тристаном же она встречалась всякий раз, как выпадала ей возможность — забавно и интересно ускользать от бдительных очей постельничего короля, старого и хитрого Одре! Встречалась она с возлюбленным ночами, покинув мужа своего на ложе спящим, среди чудесного сада, в котором садовники заботливо устроили множество забавных лабиринтов, беседок, ниш и прочих потаённых мест. Любимейшим же местом королевы и рыцаря её был старый граб, укрытый со всех сторон самшитовыми арками и туевыми конусами. Там, в упоении и страхе от измены, они предавались необузданности и безумствам.