Старый Иерусалим и его окрестности. Из записок инока-паломника - Леонид Кавелин

Из всех известных в V и VI веке лавр и монастырей пустыни Святого Града до нашего времени уцелели лишь развалины следующих из вышепоименованных обителей: 1) лавры Фаранской, 2) лавры Суква, 3) монастыря Феоктистова, 4) лавры Евфимия, 5) монастыря аввы Мартирия, 6) лавры Пр. Саввы с некоторыми из ее монастырьков, 7) монастыря Пр. Феодосия Киновиарха, 8) лавры Пр. Иоанна Хозевита, 9) монастыря Пр. Герасима Иорданского. Число невелико, но утешительно заметить, что с именами этих уцелевших развалин бывших обителей связано воспоминание именно о тех святых мужах, которые наиболее прославили пустыню Святого Града, каковы: преподобный Харитоний, Евфимий, друг и спостник его преподобный Феоктист, ученик его Патриарх Мартирий, преподобный Савва, друг и спостник его препеподобный Феодосий Киновиарх, преподобный Иоанн Хозевит и преподобный Герасим Иорданский. Обозреть развалины этих обителей значит то же, что проследить от начала до конца всю славную летопись пустыни Святого Града в эпоху ее высшей славы (в V и VI веках), что мы и намерены сделать, при помощи Божией, начав с знаменитой лавры Фаранской.

Подвижническая жизнь отшельников и монахов пустыни Святого Града в общих чертах описана у церковного историка Евагрия (Кн. 1. Гл. 21). Слава об этой святой жизни была так велика и стремление подражать ей было так сильно, что некоторые из современных епископов, подобно святому Иоанну Молчальнику (епископ Колонийский), при первой возможности оставляли свои епископские кафедры, чтобы скрыться от мира в уединенной келье той или другой лавры пустыни Святого Града и сделаться собеседниками земных Ангелов и небесных человеков, которыми были исполнены обители этой пустыни. Но чаще случалось и наоборот, что пустынники, как мужи духа и силы, были вынуждены, повинуясь воле Божией, оставлять свое уединение для занятия не только епископских, но и патриарших кафедр. Так, игумен лавры Фаранской Григорий был возведен на престол Патриархии Антиохийской при императоре Юстиниане II. По свидетельству Иоанна Мосха, его украшали добродетели милосердия, непамятозлобия, умиления; он имел великое сострадание к грешным. Модест из архимандритов Феодосиева монастыря был сперва местоблюстителем Патриаршего престола, а потом Патриархом Святого Града. Святой Софроний из иноков того же монастыря был Патриархом Иерусалимским во время завоевания Святого Града калифом Омаром (622 г.). Василий из архимандритов монастыря Саввы Освященного был Патриархом Иерусалимским (800 г.). Из той же обители вышли Косма, епископ Маиумский, Феодор, епископ Едесский (в царствование Михаила и матери его Феодоры, около 829 г.), Феодор начертанный, митрополит Никейский. Из учеников пр. Евфимия двое: Мартирий и Илия с честью занимали престол Патриаршества Иерусалимского, о чем прозорливый авва предсказал еще при своей жизни задолго до самого события. Мартирий, родом из Каппадокии, правил Иерусалимскою Церковью восемь лет (482–490). Блаженный Илия, родом араб, был Патриархом Иерусалимским после Саллюстия, с 494 по 513 г. Император Анастасий за твердость в православии низвел его с престола. Современник преподобного Саввы – преподобный Иоанн Хозевит сперва отшельник Фиваидский, а потом основатель лавры Хозевы, был поставлен Патриархом Илиею в епископы Кесарии Палестинской, но потом, оставив престол во время бывших смятений, снова удалился в свою любимую пустыню, где и скончался. Авва Авраам, настоятель обители Св. Марии, Новой, на Иордане, был митрополитом Ефесским. Ученик преподобного Евфимия Косма управлял 30 лет паствою Скифопольскою (см. Житие преподобного Евфимия), Инок лавры Пр. Евфимия Леонтий был епископом Трипольским. Кто желает ближе ознакомиться с честными добродетелями и подвигами старцев пустыни Святого Града, тому рекомендуем внимательное чтение «Луга духовного» в русском переводе (второе издание 1870 г.).

Поездка к развалинам Фаранской лавры преподобного Харитония

Первый обративший внимание на отыскание следов Фаранской лавры, согласно указаниям древних писателей, был известный автор «Писем с востока» 1849–1850 годов. Но труды его не увенчались успехом, хотя, судя по его описанию, он был неподалеку от ее местонахождения и на том самом потоке Фара, которому мы обязаны сохранением до нашего времени памяти о знаменитой обители. Рассказ о неудавшемся поиске автор «Писем с востока» оканчивает добрым желанием: «пусть, – говорит он, – другие изыскатели лучше меня определят местность сей знаменитой обители»[83]. Это было и моим давним желанием, которое я твердо решился привести в исполнение при первом свободном времени. Прежде всего я начал с поверки предположений о местности древней обители. В житии преподобного Евфимия ясно сказано, что он, поклонившись святым местам в Иерусалиме, пришел оттуда в лавру Фаран, «на шесть миль от города Иерусалима отстоящую». В другом месте того же жития читаем: «лежит к востоку одно селение, отстоящее от лавры Фаран на десять стадий и называющееся так же Фараном. Думаю, прибавляет к сему Кирилл, писатель жития, что не оно получило наименование от лавры, но само дало ей». В Духовном Луге Иоанн Мосх повествует, что в его время в лавре Фаранской жил некто авва Авксанан, которого, когда он заболел смертельно, перенесли в Иерусалим в патриаршую больницу. Когда же он скончался, то его перенесли в ту же Фаранскую лавру и там похоронили (гл. 41). В 44-й главе той же книги поведается о затворнике, жившем на Елеонской горе, который, находясь в недоумении от случившегося с ним искушения, объявил о сем «на следующий день» авве Феодору, жившему в лавре Фаран. Эти сказания вполне убедили меня в истине того предположения, что следов лавры Фаранской надобно искать в бывшей пустыне Святого Града и притом вблизи от Иерусалима, а определение этого расстояния в шесть миль (около девяти наших верст) заставляло обратить преимущественное внимание на верховья потока Цади-Фара, протекающего в диком ущелье, в нижней части которого находятся развалины другой древней обители: лавры преподобного Иоанна Хозевита.

Остановившись на этом предположении, я однажды в небольшой компании выехал из Иерусалима поутру в половине шестого часа, взяв с собою провизии на сутки, ибо намеревались провести в Цади-Фара целый день. Все мы ехали на лошаках, быв предупреждены о том, что на лошаках легче будет достигнуть искомого места. Проехав вдоль всей северной стены Иерусалима, против северо-восточного угла его мы повернули налево на дорогу, проходящую вдоль восточного склона Везефы, мимо растущих по скату садов. Спустившись вниз, переехали долину Кедронскую в том месте, где она почти под прямым углом поворачивает с востока на север; в этом углу она привольно расширилась во все стороны и представляет ровное поле, покрытое развесистыми масличными деревьями. На скатах, окаймляющих ее с севера, белеется несколько загородных домов с садами. Дорога, ведущая сюда от Гефсиманских ворот по правому берегу Кедронского потока, как я заметил, составляет любимое место прогулки мусульманской аристократии Иерусалима, может быть потому, что на этой прогулке легче уединиться от франков (европейцев), гуляющих обычно за Яффскими воротами, по дороге к нижнему водоему и Крестному монастырю.