Суд времени. Выпуски № 12-22 - Сергей Кургинян

Сванидзе: Спасибо. Сейчас короткий перерыв, после которого мы приступим к слушаниям.

Сванидзе: В эфире «Суд времени», в центре нашего внимания мировой финансовый кризис.

Первый вопрос обеим сторонам: Какие процессы в мировой экономике породили нынешний кризис?

Пожалуйста, сторона обвинения, Сергей Ервандович, Вам слово.

Кургинян: Пожалуйста, доказательство № 2.

Материалы по делу.

Из заявления крупнейшего американского финансиста Феликса Рохатина (бывший глава банка «Лазард Фререс»): «Смертоносный потенциал, заложенный в сочетании новых финансовых инструментов и высокотехнологичных методов торговли, может способствовать началу разрушительной цепной реакции. Сегодня мировые финансовые рынки опаснее для стабильности, чем атомное оружие». Г. П. Мартин, Х. Шуман. Западня глобализации, М.: Альпина, 2001, с. 82.

Кургинян: Я обращаю внимание, что это сказано, если мне не изменяет память, в ноябре 1995 года. То есть, это как бы оценка одной из звезд мировой экономики, и эта оценка сделана не после кризиса, а раньше. Теперь доказательство № 4.

Материалы по делу.

Из заявления бывшего коммерческого директора Дойче-банка Томаса Фишера: «С началом торговли деривативами финансовый мир эмансипировался от реальной сферы».

Кургинян: Финансовый мир эмансипировался от реальной сферы… Теперь…

Сванидзе: Я прошу прощения, можно объяснить, что такое деривативы?

Кургинян: Вот! Вот!

Сванидзе: Я думаю, я не единственный человек, который этого не понимает.

Кургинян: Вот если мы этого не поймем, то весь наш разговор о кризисе будет бессмысленным. И это надо объяснять очень ясно. Смысл заключается в следующем. Еще очень давно, с началом Ямайского процесса и так далее, валюты отвязались от золота. И начались раскачки.

Сванидзе: Сразу спрошу. Вот Вы сказали «ямайский процесс». Нужно объяснять что такое «ямайский процесс», поэтому либо объясняйте все…

Кургинян: Была Ямайская валютная конференция. Началось все с Бреттон-Вудского процесса, на котором начали обсуждать, а нужен ли золотой эквивалент? Вот всегда было так вот, я предъявляю бумажку, говорю: «Чем мне ее оплатите, золотом, да? Чем-то реальным. Свяжите ее с каким-то товаром. Ну, вот золото, как универсальный эквивалент». Потом начали говорить: «А зачем ее увязывать? Это не нужно». И это длилось какое-то время, когда после этой Ямайской конференции окончательно не отвязали валюты от золота. Как только их отвязали от золота, они начали раскачиваться, их курсы валютные. Как только они начали раскачиваться, выяснилось, что это безумно увлекательная биржевая игра. Но и рискованная. Как только возникла эта рискованная игра, начали искать средства каким-то образом от этих рисков спастись. Называется это хеджирование, то есть начались страховые бумаги. Вот я делаю что-нибудь, я хочу купить страховку, что если я неправильно что-то сделал, так сказать, то я буду застрахован. А кто-то на эту страховку хочет свою страховку, а они третью страховку, третьего ранга. Так появились деривативы, то есть различные средства, позволяющие как бы застраховаться от того, что ты играешь на этих биржах. И эти деривативы приобрели роль других денег. Это возникли особые деньги.

И вот теперь я прошу показать мне доказательство № 6.

Материалы по делу.

ВИРТУАЛЬНЫЕ ДЕНЬГИ

Виртуальная стоимость производных финансовых инструментов — биржевых и внебиржевых деривативов — выпущенных на конец 2008 г. — 3855 трлн. долл

Реальная стоимость, которую порождает мировое производство товаров и услуг, мировой валовый внутренний продукт. — 54,3 трлн. долл.

Источник: Банк Международных расчетов в Базеле.

Кургинян: Вот смотрите на эту картинку. Виртуальная стоимость производных финансовых инструментов, биржевых и внебиржевых деривативов на конец 2008 года 3 855 триллионов долларов. Это секстиллионы уже, да?

Реальная стоимость, которую порождает Мировое производство товаров и услуг, Мировой валовый внутренний продукт, 54.3 триллиона долларов.

Значит, над этим маленьким красненьким квадратиком этих реальных стоимостей стоит вот такой надутый пузырь этих деривативов разного рода. Вы толкнете этот пузырь в любую сторону, чуть-чуть, и он сразу начнет опрокидывать все хозяйство.

Мировая финансовая система построена на стратегической нарастающей неустойчивости. Пузырь этот будет лопаться, снова возникать, снова лопаться. Поэтому это есть система катастрофических витков, которая неумолимо уничтожает всю существующую модель капитализма — финансового капитализма. Особого финансового капитализма, построенного на этих деривативах. Вот в чем мой тезис.

А теперь я хотел бы, чтобы сразу два эксперта, Владимир Овчинский и Юрий Бялый что-то скажут по этому поводу — так ли это?

Юрий Бялый — политолог, Вице-президент по научной работе Международного общественного фонда «Экспериментальный творческий центр»

Бялый: Спекулятивная игра в эти самые фантики деривативные оказалась чрезвычайно выгодна. В Соединенных Штатах и Великобритании к началу кризиса доля финансового сектора в корпоративных прибылях, который играет с воздухом, достигла 35–40 %, понимаете? Жутко выгодно. Все начали играть в это. Изменилась психология рынка, изменилась психология капитализма. Если раньше нужно было упорно трудиться, инвестировать деньги в производство и так далее, то сейчас оказалось что это не нужно, это лишнее, это вредное, лучше всего играть. И это…

Кургинян: Владимир, какую тут роль играет еще и криминал?

Владимир Овчинский- советник Председателя Конституционного суда РФ, генерал-майор милиции в отставке, доктор юридических наук.

Овчинский: Поскольку я специалист в области криминологии, а не экономики, то я хотел бы уделить несколько секунд этому вопросу. Не случайно в первые месяцы, когда был констатирован глобальный финансово-экономический кризис, состоялось известное выступление Генерального секретаря ООН /Пан Ги Муна/ во Всемирный день /борьбы с/ коррупцией /отмечается с 9 декабря 2004 года/. Он заявил тогда, что мы должны признать, что всемирный глобальный экономический кризис это, помимо экономических факторов, следствие глобальной коррупции, разворовывания бюджетов развивающихся и иных государств. И это глобальная теневая финансовая система, с которой мы не можем справиться. И почему мы говорим о преддверии катастрофы?…

Сванидзе: Завершайте, уже время истекло.

Овчинский: Эти факторы не устранены. Они даже не ушли в подполье. Они приобрели еще новый рывок после оказания так называемой помощи в блокировке кризиса.

Сванидзе: Спасибо. Прошу вас, сторона защиты может задать вопрос свидетелям обвинения.

Млечин: Юрий Вульфович, Вы так горячо говорили о вреде вот этого вот ужасного финансового капитализма, который ничего не производит, а только вот играет на бирже, создает таким образом деньги, что я сразу вспомнил, что я это уже все читал. Это 100 лет назад примерно и чуть позже говорилось. Вот как только появились банки, стали говорить, что это бог знает что… Вот люди на поле работают, вот они честным трудом зарабатывают, а банкиры эти бог знает чем занимаются. Потом появились биржи — и опять то же самое стали говорить. Но, видимо, я ведь не экономист, я с точки зрения здравого смысла… Видимо, развитие экономики требует появления этих финансовых инструментов. И от них никуда не деться, потому что таково состояние развития экономики — они будут требоваться дальше, так? Поэтому правильно ли я Вас понял, что Вы вообще видите беду современной экономики в существовании вот этого вот финансового капитализма, и считаете, что из-за него капитализм и погибнет?

Бялый: Вы меня поняли не вполне правильно.

Млечин: Вы уточните.

Бялый: Уточняю. «Капитализм это кредит» — было давно сказано, очень успешно, правильно сказано Шумпетером (прим. Йозеф Шумпетер, австрийский и американский экономист, социолог и историк экономической мысли.). И с этим никто не спорит. Для того, чтобы был кредит, нужны финансовые инструменты.

Золотая валютная система ограничила возможности этих финансовых инструментов. После того, как возникла Ямайская система, и перестали контролировать всерьез выпуск этих финансовых инструментов, возникла фундаментальная системная неустойчивость: неограниченный рост виртуальных денег, которые подмяли под себя реальный сектор и стали диктовать всему экономическому развитию логику виртуальных финансовых прибылей. Вот что произошло. Вот этот капитализм, такого типа, это должно быть уничтожено. Оно само себя уничтожает, оно начало само себя уничтожать. И, к сожалению, с ним не борются.