Дети разума. Тень Эндера - Орсон Кард

Ибо план МКФ обречен на провал. Он уже провален. Слишком сильно реализация этого плана зависит от поведения миллионов солдат и офицеров, которые должны быть лояльны МКФ больше, чем своей родине. А такого быть не могло. Сам МКФ обязательно развалится на части, на фракции.

Впрочем, заговорщики должны знать об этой опасности. Число заговорщиков должно быть очень ограниченным. Возможно, триумвират из Гегемона, Стратега и Полемарха да нескольких людей из Боевой школы. Поскольку Боевая школа — сердце плана. Именно здесь глубоко изучались все наиболее одаренные командиры двух поколений. Здесь находились подробнейшие материалы на каждого из них — на самых одаренных, на самых талантливых. Какие у них слабости в характере, изъяны в командных способностях. Кто их друзья. Какие предпочтения. С кем можно говорить о том, чтобы возглавить командование в грядущих войнах между людьми, а кого следует взять, посадить под караул и держать так до окончания всесветной свалки.

Неудивительно, что они так перепугались, что Боб не желает принять участие в их дурацкой компьютерной игре. Это превращало его в неизвестную величину. И тогда он становился опасным.

Теперь Бобу особенно важно держаться от этой игры подальше. Не станет играть — их подозрительность возрастет, они испугаются, но в любой их акции будет пробел. Они пока слишком мало знают о Бобе. Если же он начнет играть, они станут менее подозрительны. Но если они все же решат предпринять против Боба какую-то акцию, то сделают это, используя информацию, полученную от игры. А Боб не был уверен, что способен «переиграть» хитрую игру. Даже если он будет давать им обманную информацию о себе, его стратегия сама по себе скажет им больше, чем ему хотелось.

Но есть и другая возможность. Он может ошибаться. По всем пунктам. Ведь может существовать ключевая информация, которой он не располагает. Может, даже флот, и тот никуда не отправлен. Может, они не уничтожили жукеров на их родной планете. Может, они в порыве отчаяния строят оборонительный пояс вокруг Земли. Может быть, может быть, может быть…

Бобу нужно получить новую информацию, которая подтвердила бы, что его выводы верны и что выбор, который он сделает на их основе, безошибочен. Вот тут-то и пришел конец изоляции Боба.

— Николай, — сказал он, — ты никогда не поверишь, что я нашел в этих планах. Знаешь, у нас не четыре палубы, а девять!

— Девять?

— И это только в этом «колесе». А ведь есть еще два, о которых нам не говорят.

— Но ведь рисунки и фото показывают только одно?

— Эти снимки были сделаны давно, когда «колесо» было одно. А на планах их три. Они параллельны друг другу и вращаются синхронно.

Николай задумался.

— Но ведь это всего-навсего планы. Может, дополнительные «колеса» не были достроены.

— Тогда зачем проектировщики составили на них планы действий при аварийных ситуациях?

Николай расхохотался.

— Мой отец всегда говорит, что бюрократы никогда ничего не выбрасывают.

Конечно! Почему же это не пришло ему в голову? Планы на случай грядущей аварии были, безусловно, созданы еще до того, как было построено первое «колесо». Значит, спроектированные второе и третье «колеса» по какой-то причине не были сооружены, так что для 2/3 аварийных планов не оказалось стен, на которых они бы могли появиться.

Никто и никогда не войдет туда, чтобы стереть пыль…

— Я об этом не подумал, — сказал Боб. Он знал, что с учетом своей репутации блистательного ученика он делает Николаю богатый подарок. Это тут же подтвердила реакция других ребят, сидевших на соседних койках. Никому из них не приходилось подолгу разговаривать с Бобом, никто никогда не придумывал такого, чего Боб не придумал бы раньше его. Николай покраснел от удовольствия.

— А вот девять палуб — это понятно, — сказал Николай.

— Хотел бы я знать, что на них находится, — отозвался Боб.

— Во-первых, системы жизнеобеспечения, — вызвалась девочка по имени Корн Мун. — Где-то же добывают кислород. Для этого нужно много растений.

Вмешался еще один мальчик:

— А штат прислуги? Мы же видим только учителей да диетологов.

— А может, они все-таки достроили «колеса»? Откуда нам знать?

Догадки бежали от одного к другому, как огоньки. А в центре этого круга был он — Боб.

Боб и его новый друг Николай.

— Пошли, — сказал Николай. — Как бы на математику не опоздать.

Часть третья. Ученый

9. В саду Софии

— Итак, он узнал, сколько у нас тут палуб. Что он может сделать с такой информацией?

— Да, это важный вопрос. Что он такое планирует, если ему понадобились подобные исследования? До сих пор за всю историю школы числом палуб никто не интересовался.

— Вы думаете, он планирует революционный переворот?

— Все, что мы знаем об этом ребенке, это то, что он выжил на улицах Роттердама. Я слыхал, что это почти точная модель ада. Дети жестоки. Они могут вытворять такое, что «Повелитель мух» покажется всего лишь «Поллианной»[13].

— Вы читали «Поллианну»?

— Разве это книга?

— А как он может замышлять переворот? У него же нет друзей?

— Я о революции слова не говорил. Это целиком ваша теория.

— Нет у меня теории. А мальчишку этого я не понимаю. Я вообще был против его появления у нас. Думаю, его надо отправить обратно.

— Нет!

— Нет, СЭР, так, видимо, хотели вы сказать?

— После трех месяцев пребывания в школе он сумел самостоятельно прийти к выводу, что оборона в космосе лишена смысла и что мы должны были послать флот к родной планете жукеров сразу же после окончания последней войны.

— Он знает ЭТО? И вы являетесь ко мне со сказочками насчет того, что ему известно число палуб на станции!

—,Он не знает. Он догадался. Я сказал ему, что он ошибся.

— Очень надеюсь, что он вам поверил.

— А я уверен, что он сейчас пребывает в сомнениях.

— Тем больше оснований отправить его на Землю. Или на какую-нибудь заброшенную базу в космосе. Вы понимаете, что случится, если произойдет утечка секретной информации?

— Все зависит от того, как он воспользуется этой информацией.

— Но мы же ничего о нем не знаем, поэтому не можем строить даже догадок о том, как он ее использует.

— Сестра Карлотта…

— Вы что — со свету решили меня сжить? Эта женщина еще более непредсказуема, чем ваш карлик.

— Такой ум, как у Боба, не может быть выброшен только из-за страха утечки информации.

— Но и секретность не может быть пущена на ветер из-за одного-единственного, хотя бы и талантливого ребенка!

— Но неужели мы настолько глупы, что не сумеем создать еще нескольких слоев обманной информации специально для него? Давайте подберем ему нечто, что он примет за истину. Все, что нам нужно, так это придумать такую ложь, которую мы сочтем достойной того, чтобы он в нее поверил!

Сестра Карлотта сидела на скамеечке в крошечном садике, разбитом на террасе дома. От морщинистого старика-изгнанника ее отделял лишь низенький столик.

— Я всего лишь старый русский ученый, доживающий последние дни своей жизни на берегу Черного моря.

Антон глубоко затянулся своей сигаретой и выпустил густую струйку табачного дыма, которая плыла над перилами в сторону Софии, добавив свой вклад в дело загрязнения воздуха, дрожащего над водой.

— Я не имею никаких властных полномочий, — сказала сестра Карлотта.

— Вы представляете для меня куда большую опасность. Вы связаны с МКФ.

— Никакой опасности вы не подвергаетесь.

— Это верно, но только потому, что я не собираюсь вам ничего рассказывать.

— Благодарю за откровенность.

— Вы цените откровенность, но я не уверен, что вам понравилось бы то, что я могу сказать о чувствах, которые рождает вид вашего тела в уме русского старика.

— Попытка шокировать монахиню — не слишком спортивная игра. Трофеев-то не будет.

— Значит, вы относитесь к монашеству серьезно?

Сестра Карлотта вздохнула.

— Вы думаете, что я приехала к вам, потому что кое-что знаю о вас, и поэтому не желаете, чтобы я узнала еще больше? Но я приехала, потому что не смогла узнать о вас ничего.

— То есть?

— Ничего. Я занималась определенными изысканиями для МКФ, и они дали мне краткие изложения статей, касавшихся исследований по изменению человеческого генома.

— И там оказалось мое имя?

— Наоборот, ваше имя ни разу не упоминалось.

— Быстро же они забывают!

— Но когда я обратилась к статьям тех ученых, которые там были упомянуты, а это были старые работы, написанные еще до того времени, когда секретная служба МКФ наложила на эти исследования свою лапу, я заметила определенную тенденцию. Ваше имя попадалось только в сносках. Но очень часто. А вот ваших собственных работ я нигде не обнаружила. Даже тезисов докладов и то нет. Значит, вы не публиковались.