Возвращение колдуна - Вольфганг Хольбайн

Вода канала плескалась о берег мягкими волнами, и я, наблюдая за ними, не смог устоять перед соблазном. Я поспешил к каналу и, склонившись над водой, зачерпнул ее обеими руками. От вони, исходившей от воды, меня снова затошнило. Давясь, я сделал глоток и после безрезультатной борьбы с позывами меня вырвало.

Когда я наконец вновь пришел в себя, мне не оставалось ничего, кроме как подняться на ноги и вернуться к стене. Честно говоря, я потерял всякую надежду отыскать тайную дверь. Колени ослабели, затем подкосились, и я осел на землю, прислонившись к стене. Вернее, я хотел это сделать. Но в этот момент, не чувствуя никакого сопротивления, моя рука неожиданно провалилась прямо в стену. Придя в себя от потрясения, я осторожно нащупал пальцами скрытый рычаг и нажал на него.

Кусок стены высотой с человека исчез, растворившись в воздухе, как будто его и не было. Яркий свет ворвался в образовавшийся проем и ослепил меня. Сощурившись, я вздохнул с облегчением и прошел через него. Когда мои глаза привыкли к свету, я невольно задержал дыхание.

Я стоял на входе в длинный зал, который расширялся в глубине на такое бесконечное количество отделов, что у меня захватило дух. Источником света были тысячи свеч, горевших в больших серебряных подсвечниках ростом с человека, а также на роскошных фарфоровых люстрах, которые свисали с украшенного богатой лепниной потолка.

На стенах зала красовались безвкусные картины, на которых были запечатлены различные битвы мировой истории, и гобелены, изображающие королевскую охоту и сцены из античных мифов. На высоких подставках стояли мраморные бюсты французских королей.

Только немного освоившись, я заметил, что картины в каждом мнимом отделе зала повторяются, и понял, что стал жертвой расстроенных нервов. Впечатление мнимой бесконечности пространства создавали два огромных настенных зеркала, висевших напротив друг друга и увеличивающих количество предметов в тысячи раз. Это был тот же трюк, который успешно использовался в Зеркальном зале Версаля и в результате которого создавался эффект бесконечно большого помещения.

Глядя на столы и стулья, украшенные бурбонскими лилиями, я вполне мог бы представить, что сейчас нахожусь в Версале. Но я слишком хорошо знал, что все еще оставался на злополучной улице Ван Денгстерштраат в Амстердаме. Кроме того, я заметил некоторые отличия от версальского Зеркального зала и решил, что это, скорее всего, копия знаменитого зала, которая была создана по желанию какого-нибудь богатого вельможи в Амстердаме.

Я оторвался от созерцания великолепного помещения и обнаружил маленький столик, на котором стоял серебряный поднос с наполненным хрустальным графином и пустым стаканом.

Усталый, я пододвинул к столику стул и взял графин. В нем был тот самый сорт первоклассного бургундского вина, которое я любил больше всего. Сначала я очень удивился этому и внимательно осмотрелся по сторонам. Но так как в зеркалах мелькало лишь мое изображение, умноженное в несколько раз, я снова успокоился и наполнил стакан до самых краев.

Уютно устроившись у столика, я с наслаждением сделал первый глоток.

— Да ты просто чертовски твердый парень, Крэйвен, — раздался голос позади меня.

От неожиданности я поперхнулся, уронил стакан и замер, с ужасом чувствуя холод лезвия на своей шее. Медленно, чтобы не спровоцировать стоявшего сзади человека на необдуманное действие, я обернулся к нему. Признаться, я даже не очень удивился, когда увидел лица двух оставшихся преследователей.

— Ты, должно быть, действительно особенный, — сказал тот, который приставил мне нож к шее. — Невероятно, но тебе удалось справиться с самим Кроффом. — Он хмыкнул. — Только не надо думать, что ты такой уж счастливчик.

Криво улыбнувшись, парень заломил мне руки за спину. Они не стали церемониться и грубо стащили меня со стула, а потом связали руки и толкнули в угол.

Тот, которого звали Яккуром, принес еще один стул и сел на него лицом к спинке. Его напарник налил два стакана бургундского вина и подал один из них Яккуру.

Я яростно задергался, чтобы сорвать веревки, но в результате лишь порезал себе руки. В конце концов я сдался и спросил:

— Что вы собираетесь со мной делать?

— Должен признать, ты ужасно любопытный, Крэйвен! Подожди немного, и тогда ты сам увидишь, что из тебя сделает лабиринт! — хихикая, сказал Яккур. — Ты все увидишь. Не надо быть таким нетерпеливым.

Когда они выпили весь графин, Яккур подошел ко мне и наклонился.

— Давай, Сидос, помоги мне отвести парня! — крикнул он своему напарнику.

Но тот лишь отмахнулся.

— Да перестань ты, Яккур. Почему именно мы должны тащить этого Крэйвена? Будет лучше, если мы дождемся, когда придет мастер!

— Но мы же должны доставить его в центр, — неохотно пробормотал другой.

— Ты такой тупой на самом деле или просто не хочешь понять? Этот парень — не какой-нибудь там безобидный сумасшедший, как другие идиоты, которые были по самые уши напичканы магическими силами, но затем понаделали в штаны от страха перед нашими дубинками. А этот даже завалил Кроффа! Я рад, что мы наконец поймали его, но не собираюсь рисковать, пока мастер здесь.

— Ты трус, Сидос. Мои узлы самые надежные!

— Ты хочешь сказать, что я завязываю узлы хуже, чем ты? — Сидос вскочил так резко, что его стул упал на пол.

Яккур бросил презрительный взгляд на сжатые кулаки своего напарника и с силой оттолкнул меня. Я завалился, как сноп соломы. Затем он снова повернулся к Сидосу и, усмехнувшись, издевательским тоном произнес:

— А я и не думал, что ты сам готов наложить в штаны. Если боишься рисковать, зачем тогда лезешь в драку?

Честно говоря, в это мгновение я подумал, что взбешенные парни порежут друг друга на кусочки. Но мои надежды не оправдались. Неожиданно лицо Сидоса исказилось в болезненной гримасе и он разжал кулаки, словно им руководила невидимая сила. Он прошипел в адрес Яккура безобидное проклятие и опустился на стул.

Яккур тоже неожиданно стал спокойнее и вел себя почти боязливо. Такое поведение удивило меня, и я сначала не мог найти этому объяснение. Яккур упал в кресло, стиснул зубы и ограничился лишь тем, что время от времени бросал злобный взгляд то на меня, то на своего напарника. Затем он встал, молча подошел ко мне и с такой силой ударил меня в челюсть, что я мгновенно потерял сознание.

Очнулся я от звона цепи. Голова раскалывалась, как будто какой-то злой дух использовал ее в качестве барабана. Когда же я попытался перевернуться на бок, снова зазвенела цепь и меня дернула назад ледяная рука. Прошло время, прежде чем я понял, что это была не рука, а холодное железное кольцо, которое плотно сжимало мою талию. А звон шел от двух цепей, которыми это кольцо было прикреплено к полу.