Витебский вокзал, или Вечерние прогулки через годы - Давид Симанович

17 февраля. Позвонил, поприветствовал Володю Орлова: в "ЛГ" его "Когда краснеет Клио". Он: "Только Вы всегда помните и откликаетесь".

19 февраля. Володя Попкович принес переводы моих стихов для альманаха. Хорошо, но что-то надо переделать самому. "Колесо Истории вращается" - у него: "Кніга дзён бясконцая rapтаецца". Мой вариант: "Кола дзён - Гісторыя спяшаецца".

21 февраля. Читаю в "Октябре"-1 Гроссмана - "Жизнь и судьба". Это самое художественное и глубокое из всего, что читал за последнее время.

24 февраля. В библиотеке им. Горького - почти три часа, с 18 до 21: стихи, много, разговор, ответы на вопросы.

1 марта. В обкоме. Собирали тех, кто подписал письмо о создании музея художественной школы.

2 марта. Утром стояли с Сережей Наумчиком возле "Спартака", подошел Григорьев - и простояли втроем больше получаса. Он произнес речь об экономике, информации, алкоголизме и борьбе с ним. Предлагал: почему бы нам не прийти к нему, посмотреть, кого принимает, как разговаривает с людьми, как относился к нуждам культуры, зданиям. "Ну, вот и музей теперь будет"… Какой? А в обкоме вчера назывались конкретные имена - Шагал, Малевич, когда прозвучало имя Кандинского, я поправил, что тот никогда не был в Витебске. Так почему же вдруг остановился и так долго стоял с нами Григорьев, "первое лицо области"?

3 марта. Позвонил в наш Комитет Григорьев, просил, чтобы я пришел к нему в 20.30. Потом снова: извиняется, просит перенести время на 21.30. Он ездил по области, и мы его ждали долго: Сережа Наумчик, директор музея Нина Сулецкая и его помощник Столяров. Сначала с Ниной о музее, о Сикоре, о том, что хотел с нами продолжить вчерашний разговор. Я: о школьных музеях, улице Короткевича, о Геловани, Малевиче (сегодня в "Моск. новостях" как раз статья), о Шагале. Что-то (многое) он поддержал, что-то отвергал, но в целом ко всему прислушивался. Сказал, что "специально позвал тех, от кого очень многое зависит" (так и сказал) и в заключение: "Будоражьте общественное мнение!.." Я подписал ему "Сквозь даль времен" и "Солнечный хмель".

10 марта. В "Советиш Геймланд" - перевод из "ЛГ" "Письма". Бедный Шагал! Вырисовывается такая картинка: он написал на идише, затем я перевел на русский, а теперь перевели снова на идиш. Что осталось от Шагала ?

24 марта. "Сов. культ.": о том, что общественность Витебска призывает создать музей Витебской художественной школы - Малевич, Шагал и др. (в статье И. Чигринова, 22. 3).

26 марта. Быков в "ЛіМе": называет Шагала "славным сыном Витебска", о музее художника, о том, что представители "Памяти" говорят: "пусть не будет ихнего Шагала", о Бегуне: "антисемиты типа скандально-известного Бегуна". Встретил "уже бывшего" Шабанова и совсем не так, как в былые времена, когда цены бы этому не было: "Давид, как дела?" – "Да вот солнце, весна…" – "А что в печати?" - "Да вот статья Быкова… И наконец-то…" - "Нет, Бегун - борец с сионизмом… как Быков может так?" В "Энц. літ. і маст." – 5 т.: о Шагале - "французский художник"

4 апреля. Вчера (4 часа) позировал Явичу. Что уж там получится. А пока столько узнал о нем самом. У него, венгра, медаль "За взятие Будапешта".

5 апреля. С Быковым: о том, что Шеленкова в "Бел. энц." нк победит, что музей художественной школы - это еще полумера, что в "Правде" хорошая статья, не поверил рассказу Вознесенского, что выходят две "Правды" - для страны и для Москвы, я сказал: "Покажу тебе, мне дал Вознесенский – в самом деле в московской есть то, чего нет во всесоюзной…" Два часа у Явича - и я на портрете, словно только что вернулся из Афганистана.

12 апреля. В "Сов. культ.": статья Тараса о дружбе народов и фраза об антисемитизме Бегуна и Федькина.

27 апреля. Рекомендовали в Союз Борщевского, говорили о его хороших переводах (я: о Гете, о "Лесном царе").

20 мая. По рассказам, на лекции в Доме политпросвета говорилось, что Вознесенский и Симанович пытались "насаждать Шагала-сиониста" и что многие евреи не уезжают, потому что у них указание-задание оставаться и подрывать устои здесь".

25 мая. Бородулин: пробил в издательстве книжку-малышку-сувенирку "Поэзия Марка Шагала", основа – подстрочники и переводы Льва Беринского, просит прислать срочно "Письмо" в моем переводе, будет на двух языках, русском и белорусском. Художник Леонид Прагии: не могу ли помочь, прислать хотя бы перечень картин Шагала, репродукции которых должны воитм в книжку.

1 июня. В "В. р." - мое и Арк. Подлипского письмо в редакцию "Купалаўскія мясціны Віцебшчыны" - о памяти. о надо возродить, о Белице и Левках.

18 июня. Возле дома встретил Наумчика-старшего: "Так мы вас ждем в 10 в обкоме…" Я: "Нас никто не звал…" "Ну, я зову, наверное, накладка вышла…" В обкоме: Делец, Гришанович, Бородулин, Законников, Понизник, Блакит, Ипатова, Метлицкий… Рыгор: "А будет музей художественной школы? " Наумчик: "Да, вот в этом здании хотим открыть художественный музей и будет мемориальная комната - Добужинский, Малевич, Шагал. А на здании художественной школы повесим еще к фестивалю мемориальную доску…" Рыгор: "А говорят, что сносят дом Шагала…" Наумчик: "Какой дом?! Еще неизвестно, дом ли это Шагала…" Я: "Сестра Шагала прислала письмо, в котором подтверждает…" Наумчик: "Вот нас уже чуть ли не в антисемитизме обвиняют, а мы создаем мемориал Репина, он тоже, Илья Ефимович, не был славянином…". Мы с Рыгором: "?".. Эту версию: в противоположность Шагалу - Репин, которого "мы любим", уже стало повторять руководство…

23 июня. Минск. Дом радио. Семинар. Доклад директора института философии Бабосова, с которым мы вместе учились в университете. Мой вопрос: как он относится к так называемому "творчеству" Бовша, Бегуна и примыкающего к ним Федькина, к критике их в печати, "я слушал лекцию одного из них - неприкрытый антисемитизм, в сионизме обвиняются все от Шагала до казахского поэта Олжаса Сулейменова, кому было выгодно, чтобы в республике звучали такие лекции, сеющие национальную рознь?". Бабосов отвечал, что обо всем этом надо бы спросить у зав. отделом пропаганды ЦК Павлова, а его личное отношение к ним тоже негативное, что Федькин - старший преподаватель высшей